– А ты чего это командуешь? – вызверилась она, но тут старуха заорала, что ей нужно в туалет, и затопала ногами.

– Да уводи ты ее отсюда к чертовой матери! – рявкнул Григорий Василисе. – Пока она тут не села! Да не в этот санузел, тут ничего трогать нельзя!

– Вы думаете, что она… – заговорил Роман Андреевич.

– Ничего я не думаю! Врача надо вызывать и полицию.

Тут появилась хозяйка гостиницы и с ходу оценила ситуацию. Одним властным движением бровей она успокоила горничную, тут же прибежал запыхавшийся охранник, который отогнал все стадо безутешных родственников в соседний номер и сам встал у двери с суровым и непреклонным лицом.

Приехал врач, констатировал смерть и на сказанное шепотом хозяйкой пожелание не поднимать шума отрицательно покачал головой: не могу, и не просите, нужно по протоколу полицию вызывать, а уже они там сами разбираться станут.

Пока мадам говорила по телефону с полицией, прося прислать кого-то знакомого, Роман Андреевич отговорился плохим самочувствием (что неудивительно, учитывая обстоятельства и его возраст) и ушел из гостиницы первым, не дожидаясь и полиции.

Он поспешил домой.

Всю дорогу перед его внутренним взором стояло лицо Анны, ее издевательская усмешка.

Сердце неровно билось и предательски проваливалось.

Роман Андреевич, с трудом справляясь с одышкой, поднялся к себе в квартиру, торопливо отодвинул диван, поднял половицу, достал заветный сундучок…

Конверт был на месте.

Он попытался успокоиться.

Не может быть, все в порядке, вот же этот бесценный документ! Лежит там, где он его оставил!

Он положил бумагу на стол, достал лупу, включил сильную лампу, наклонился над желтоватым листом…

И тут, под действием яркого света, с документом начало происходить что-то странное. И без того выцветшие чернила стали бледнеть еще больше…

Роман Андреевич испуганно отстранился, выключил лампу, но процесс уже пошел, и его было не остановить.

Старинные буквы растаяли, и на их месте возникла совсем другая надпись:

– Сволочь! – прохрипел старик помертвелыми губами. – Ты знала, ты все знала! Ты нарочно все это подстроила, чтобы отомстить! Как я сразу не догадался…

Долгое время он сидел так, потирая левую сторону груди, глядя на пустой лист бумаги. И понемногу на этом листе, как на экране, стало проявляться то, что он прятал в глубине своей памяти и усиленно старался забыть.

Ксения проснулась за пять минут до звонка будильника. Собственно, и будильник-то ей был ни к чему, она заводила его нарочно, чтобы бабка из нижней квартиры слышала звонок. Все как полагается, деловая, много работающая успешная женщина встает всегда в одно и то же время и торопится в офис.

Да, хоть и ремонт в квартире кое-какой сделан, и дом вроде приличный, а слышимость как в запущенной пятиэтажке с картонными стенами.

Несколько упражнений на растяжку, контрастный душ, затем наложить легкий макияж.

Так, ночью был небольшой дождь, и небо покрыто рыхлыми волглыми тучами. Может, и разойдутся, но пока прохладно, так что подойдут узкие брюки и темный пиджак. И волосы сегодня она закрутит в узел на темечке. Еще мазнуть помадой по губам – и можно идти. По времени как раз точно.

Спустившись вниз, как обычно, пешком, Ксения увидела на прежнем месте соседа с машиной, задержалась на долю секунды в подъезде, и он уехал, не оглянувшись. Это хорошо, стало быть, не нарочно почти неделю встречался ей у подъезда. Она прошла вдоль дома и вышла на улицу, краем глаза заметив во дворе все ту же полную тетку с собачкой. Все как обычно. Но…

Идя мимо длинного дома, где внизу были крошечные магазинчики и офисы мелких компаний, Ксения заметила, что три окна закрыты железными шторами. Все как вчера, пыльно и грязно. Но на одной появился рисунок краской – большой восклицательный знак.

В общем, ничего необычного, какой-нибудь подросток возомнил себя умельцем стрит-арта, но все же Ксения приучила себя обращать внимание на любое изменение.

Она свернула в проход между домами, затем влилась в поток пешеходов, которые торопились по дорожке, вымощенной плиткой, к станции метро. Выйдя на проспект, Ксения к метро не повернула и прошла в противоположную сторону, к большому торговому центру. Он был еще закрыт, но кафе внизу работало. Кофе с половины восьмого и завтраки с девяти.

Ксения взглянула на часы – восемь двадцать, как и всегда уже вторую неделю. Что ж, возможно, сегодня что-то изменится, и у нее появится задание.

Знакомый официант подскочил, едва она села.

– Капучино с корицей? – спросил как всегда.

– Капучино, но без корицы, – традиционно ответила Ксения, – знаю, что она полезна, но не люблю.

– Как пожелаете… – Парень испарился.

Ксения незаметно оглядела зал. Все как всегда – люди поодиночке пьют кофе перед работой, ах нет, вот одна пара коллег. Мужчина тот же самый, а девица-то другая. Ну-ну…

Официант поставил перед ней чашку, Ксения вроде бы наугад, не глядя, взяла из подставки пакетик сахара, на самом деле нужно было взять второй с левого края. Ничего, обычный песок.

– Ах нет, мне нужен темный! – Ксения развернула следующий пакетик. Там не было темного сахара, там была бумажка, на которой был нарисован большой восклицательный знак.

Вот так вот, не зря она предчувствовала, что сегодня будет прорыв. Итак… Она неторопливо пила кофе, и ровно без пятнадцати девять официант положил перед ней меню завтраков.

Ксения открыла книжечку и скучающим взором проглядела меню. Ну, все как обычно: омлеты, каши с разными топингами, сырники, оладьи. Вот здоровый завтрак, вот вегетарианский… ага… новинка от шефа. И такой же восклицательный знак нарисован.

Посмотрим. Значит, большой омлет из трех яичных белков с зеленью. Зелень… понятно, улица Зеленина, дом три. Большая Зеленина. Что там дальше… цена… ага, стоимость одной порции 306 рублей, и только сегодня скидка пятьдесят процентов.

Значит, сегодня. Это хорошо. Значит, берем от трехсот шести рублей пятьдесят процентов… получается 153. Стало быть, встреча с заказчиком состоится сегодня в пятнадцать часов тридцать минут по адресу: ул. Большая Зеленина, дом три.

Но тогда возникает вопрос: дом явно большой, многоквартирный, куда там конкретно идти? Ага, вот тут еще приписка мелко, курсивом: энергоемкость 247 кк.

Килокалории значит, специально мелко написали, чтобы посетителей не отпугивать, которые похудеть пытаются и калории считают. Значит, квартира двести сорок семь.

– Завтракать будете? – возник у столика официант.

– Не сегодня, – весело ответила Ксения, – тороплюсь очень, срочные дела зовут…

– Как скажете…

Ксения приехала на улицу Большая Зеленина за пятнадцать минут до назначенного срока, чтобы не маячить там и не привлекать ненужного внимания. Дом номер три был жилым, многоквартирным, но когда она просмотрела все подъезды, то не нашла там двести сорок седьмой квартиры, их было меньше двухсот.

Так, что там еще было в меню? Омлет из трех белков… белок… что-то белое… Она обошла дом, внимательно разглядывая, и увидела вывеску: прачечная «Белая чайка». Это же надо такое название для прачечной придумать…

В небольшом помещении никого не было. На стук двери вышла, однако, женщина в синей рабочей форме.

– Ваш номер заказа? – спросила она с улыбкой.

– Двести сорок семь, – без запинки ответила Ксения.

– Что-то я не найду, – женщина посерьезнела, – пройдите, пожалуйста, к администратору. – И показала рукой на узкую дверь в углу.

Ксения шагнула к двери, краем глаза наблюдая за хозяйкой прачечной, но та стояла спокойно. За дверью виднелся ряд больших стиральных машин, в которых крутились барабаны, Ксения прошла мимо всех и в самом конце обнаружила последнюю, неработающую. Дальше был тупик, и никакого администратора в обозримом пространстве не было видно. Очень осторожно Ксения заглянула внутрь стиральной машины.