– Ты не обманываешь?
– Шура! Что ты прямо как маленький?! – укоризненно проговорил Шахназаров.
– Ладно, ладно, спасибо тебе! Я просто хотел уточнить, – быстро ответил Наполеонов.
– Тогда я ухожу.
– Иди! А то тебя уже твои клиенты заждались.
– Тоже мне шутник нашёлся.
Шахназаров сказал чистую правду, примерно через пять минут Соболева зашевелилась на стуле и спросила:
– И что теперь?
– Сейчас вас, Инна Сергеевна, наш сотрудник отвезёт домой.
– Не надо, – ответила она, – у меня машина стоит здесь недалеко на стоянке. – Соболева встала на ноги и покачнулась.
– Так наш сотрудник и отвезёт вас на вашей машине.
– А как же он вернётся?
– Это не должно вас волновать, – ответил следователь. Хотя заданный ею вопрос пробудил в нём симпатию к «дамочке». Выходит, она могла волноваться за других, совершенно посторонних ей людей.
Отыскав Григоряна, Наполеонов поручил ему доставить гражданку по месту её жительства и вернуться обратно на такси.
– Понял! – ответил Аветик и кинулся следом за уже спускающейся по лестнице Соболевой. Взять женщину под руку оперативник, конечно, не решился, но, шагая сначала чуть позади неё, потом рядом с ней, был настороже, чтобы в случае чего сразу подхватить её и не дать упасть. Но, к облегчению старшего лейтенанта, всё обошлось благополучно. Вернувшись, Аветик отчитался перед следователем, который уже вышел на улицу и вместе с группой собирался ехать на квартиру Шафардина.
Глава 3
Квартиру Шафардина не пришлось взламывать, в неё не понадобилось даже звонить, так как дверь не была заперта.
– Заходи, кто хочешь, и бери, что хочешь, – проворчал вполголоса участковый, – а потом полиция ищи-свищи ветра в поле.
– Тсс, – приложил Наполеонов палец к губам.
– Не дай бог, ещё один труп, – шёпотом сказал один из оперативников.
– Не накаркай, – отозвался другой.
– Не люблю я незапертые квартиры.
– А кто их любит.
– Чего вы раскудахтались, как куры! – прикрикнул на них Наполеонов и первым вошёл в квартиру.
Все сразу умолкли и на цыпочках отправились за ним. В квартире стояла такая тишина, что было слышно, как тикают часы.
«Ну, точно труп», – пронеслось в головах почти у всех присутствующих. И тут они вошли в комнату и увидели, что в кресле кто-то есть. Живой или нет, неизвестно, подозрение вызывало уже то, что при их появлении человек не пошевелился. Он никак не прореагировал на то, что его окружили люди. Однако он был жив. И следователь догадался, что это не кто иной, как Влад Анатольевич Шафардин, хозяин квартиры.
На мужчине была верхняя одежда, с которой натекла вода, образовав лужу возле кресла, поэтому стало понятно, что Шафардин выходил из дома, и скорее всего в начале ночи или хотя бы в её первой половине, так как попал под снег, который шёл именно в то время.
– Влад Анатольевич Шафардин? – спросил Наполеонов.
Мужчина не отозвался.
– Мы тут осмотримся? – продолжил спрашивать следователь.
В ответ снова ни звука.
– Хозяин не возражает, – констатировал Наполеонов, – давайте, ребята, приступайте.
– А ордер? – забеспокоился участковый.
– Я послал за ним Ахметова, Ринат вот-вот подъедет. Но не будем терять время.
– Пригласите понятых, – обратился он к участковому, и тот вскоре привёл двух соседок, одной на вид было лет тридцать, другой больше семидесяти.
Молодая смотрела с явным любопытством, на просьбу Наполеонова представиться отозвалась сразу:
– Марина Витальевна Косицына, живу в квартире напротив.
– Вы давно знаете Шафардина?
– Лет пять, наверное, с тех пор, как он в эту квартиру въехал. – Косицына посмотрела на сидящего в кресле соседа и добавила: – Но пьяным я его ни разу не видела.
– С чего вы взяли, что он пьяный?
– Ну, как же, – проговорила женщина, – посмотрите на него сами.
– Уже смотрел, – отмахнулся Наполеонов и спросил: – Эта квартира досталась ему по наследству?
– Нет, по-моему…
– Купил он её! Купил! – влезла в разговор старая женщина.
– Простите, как вас звать-величать? – спросил Наполеонов почтительным тоном.
– Авдотья Фёдоровна Крамова я! Живу в углу.
– Где? – не понял следователь.
– У бабы Дуни угловая квартира, – пояснила Косицына.
– Точно! Я и говорю, в углу!
– Авдотья Фёдоровна! Откуда вы знаете, что квартиру ваш сосед купил?
– Он мне сам сказал.
– Просто взял и доложился? – усомнился следователь.
– Почему сразу доложился? – поджала губы Крамова. – Я спросила, он ответил. Я ещё удивилась, на какие шиши такой молодой парень себе квартиру купил.
– И он ответил? – невольно улыбнулся следователь.
– Нет, он только так загадочно улыбнулся мне, точно я малолетняя дурочка, – сердито проговорила женщина, – но я сама всё узнала! – в голосе женщины точно фанфары прозвучала гордость за себя.
– Что всё?
– Где он деньги берёт.
– И где же?
– В неприличном месте перед бабами задницей вертит! И эти дуры ему за это деньги платят.
– Что же это за неприличное место? – решил уточнить следователь.
– Да не слушайте вы её, – вмешалась Марина Витальевна, – Влад работает в стриптиз-клубе «Ромео». Там у них всё в рамках приличия.
– Хороши приличия! – не выдержала Авдотья Фёдоровна. – Срамота! Здоровый молодой бугай голый вокруг шеста прыгает!
– Баба Дуня! Это искусство! Такое же, как, например, балет, – заступилась за Влада молодая соседка.
– Сравнила кое-что с пальцем! – рассердилась Крамова. – В балете никто ничего напоказ не выставляет! Там спектакль! Мы раньше с дедом ходили! И по телевизору его часто показывали!
– «Лебединое озеро», – подсказала молодая соседка.
– Да хоть бы и «Лебединое»! Какие у тебя к нему претензии?! – напустилась на соседку Крамова.
– К кому к нему? – растерялась от её напора Марина Витальевна.
– К «Лебединому озеру»?
– Абсолютно никаких претензий! – заверила бабу Дуню молодая женщина.
– Дамы! Погодите! Не ссорьтесь! Лучше скажите, Шафардин часто к себе домой приводил женщин?
– Чего не видела, того не видела, – с сожалением проговорила Авдотья Фёдоровна.
– Никаких женщин Влад не водил, – заверила Косицына, – у него была одна постоянная. Жанна Гурьянова.
– Вы были с ней знакомы?
– Да, Влад представил нас друг другу.
– Где это он тебя представлял своей полюбовнице? – подозрительно спросила старушка.
– В клубе! – выпалила Марина Витальевна.
Крамова схватилась за голову и так сильно дёрнула себя за платок, что он слез с её головы, явив взгляду присутствующих редкие седые волосы. У старой женщины даже слов не нашлось. Она молча мерила молодую соседку осуждающим взглядом.
– Вы пока сядьте обе на диван и посидите тихо, – велел следователь.
– Хорошо, – сказала Косицына и направилась в сторону дивана.
– Я с ней сидеть рядом не буду! – сказала Авдотья Фёдоровна и зачем-то погрозила кулаком Наполеонову.
Следователь вздохнул, выдвинул стул из-за стола и указал на него Крамовой. Она села, сохраняя при этом самый независимый вид.
– Александр Романович! – громким шёпотом позвал Наполеонова Григорян.
– Чего тебе? – отозвался тот.
– Подойдите сюда. – Оперативник всё ещё ходил кругами возле неподвижного Шафардина.
– Уж не отдал ли богу душу наш подозреваемый, – встревожился следователь, подошёл к Григоряну и спросил: – Чего тебе? – При этом он посмотрел на хозяина квартиры: – Жив, слава тебе господи.
– На рукаве у него, по-моему, кровь. – Аветик сделал большие глаза.
Наполеонов пригляделся к тому месту, на которое указывал оперативник:
– Возможно, ты прав, хотя куртка сырая, и чёрт его знает.
– Экспертиза покажет.
– Жаль Незовибатько уехал.
– Пока надо её аккуратно с него снять и упаковать.
– Будет сделано!
Хозяин квартиры, который до этого не реагировал на то, что его квартиру начали осматривать сотрудники полиции, не стал возмущаться и тогда, когда Григорян аккуратно стянул с него куртку.