– И какова примерно точность диагноза? Можете перевести в проценты?
– Что опухоль онкология – девяносто девять и девять в периоде. По поводу остального – семьдесят пять, восемьдесят… Сейчас мочеточник и мочевой пузырь – чисты. А что будет через двое суток? Нет метастазов в лимфоузлах? Да, пока нет, а завтра? Вам нужна срочная операция! И чем быстрее сделаете, тем больше шансов на полное выздоровление. Почки работают хорошо. Одной левой почки – вполне хватит.
– А вы сами, в этой вашей больнице, можете мне провести операцию?
– Я не уролог. И, вообще, я ни только не хирург, я даже и не врач. Я специалист по акупунктуре, или, как понятней – по иглотерапии.
– Но вы же говорили, что делали операцию моему сыну.
– Я этого не говорил. Но, да, я присутствовал при операции. Константин Сергеевич встал, взял со стола свои деревянные спицы и пошёл к умывальнику. Он продолжил беседу, оттирая их под струёй воды, а затем, также тщательно, протирая бумажным полотенцем. – Хорошо, скажу откровенно: вашему сыну была проведена уникальная операция. Мало специалистов и мало клиник в мире, которые при таких повреждениях смогли бы полностью восстановить парню руку. Но у вас совсем другое. У вас требуется удаление, или частичная резекция поражённой почки. Я не скажу, что операция простая, но достаточно обыденная, набитая В любой более-менее нормальной клинике почку легко удалят и мочеточник в придачу. Нет, я понимаю, при некотором «везении» у нас и при удалении аппендикса можно в «ящик сыграть». Но для вас, думаю, найти хороших специалистов не составит труда. Вот, сына к нам отправили, говорят, такие силы были задействованы…
– Как я понял, вы отказываетесь меня оперировать – вам это не интересно?
– И это тоже. Но не главное. Главное – я не хирург, и я не уролог. Я больше ортопед. А наш уролог… Почки то он удалял – мужики часто друг другу отбивают по пьяни, или там ножом… Но не думаю, что он часто мочеточник иссекал. Поверьте, мы не о том говорим. Вам нужна хорошая клиника и, главное, нацеленность на быструю операцию. Нельзя терять время. С чем вы сейчас приедете в клинику? Выдаст главврач писульку: методами нетрадиционной медицины установлен предварительный диагноз… Ну и вы, конечно, на словах добавите, мол есть в городе Каменске «х-о -о-роший» диагност – Костя- колдун. Он зуб давал – опухоль. А в клинике протокол. Никто вас просто так под нож не отправит. Ладно там КТ с контрастом – это быстро. Опухоль увидят. А дальше? В моче и в крови могут ничего не найти. Полезут на биопсию брать – вход в мочеточник травмируют. И время потеряют и раковым клеткам ворота в мочевой пузырь откроют.
– И какой у меня процент на благополучный исход? – поинтересовался Михаил Сергеевич.
– Кто же вы по специальности? Всё у вас проценты… Ещё раз объясняю: везде, где смотрел – всё чисто. Печень, лёгкие. Сосуды хорошие. Скажу так, если быстро сделаете, то очень высокие. Только быстро, быстро. Поставьте всех «на уши».
В этот момент дверь в кабинет приоткрылась, и в проёме показался главврач.
– Вы освободились?
– Да, уже закончили, заходи, – пригласил Константин Сергеевич, вытирая полотенцем руки.
– Вас там жду в палате, – обратился главврач к пациенту.
– Кто ждёт?
– Женщина, представилась матерью вашего сына. И, кажется, очень агрессивно настроена.
– Хорошо, иду.
Он тяжело вздохнул, и заторможенно начал застёгивать пуговице на сорочке. Пиджак надевать не стал – повесил на согнутой руке. Прежде чем попрощаться, обратился к Константину Сергеевичу: – Могу я после операции приехать к вам на осмотр?
– Да, конечно, более того, рекомендую обязательно это сделать.
– И, если всё будет плохо, честно скажите?
– Если всё будет плохо, тоже честно скажу. А пока, поверьте, шансы на хороший исход высоки.
Когда дверь закрылась, и они остались с главврачом одни, колдун поинтересовался: – Тигрыч, это как же ты мог, наглая твоя рожа, сейчас во дворе обо мне такое говорить? – «Капризный, сволочной?». Вот, значит, как, за спиной, о своём лучшем и, можно сказать, уникальном специалисте?
– Да ладно тебе, – лениво отмахнулся от «наезда» главврач.
Между ними была давняя договоренность: неуправляемый, желчный колдун и, в противовес ему, – внимательный, старающейся помочь буквально всем пациентам, главврач. Но, вот беда какая – главврач практически не имеет рычагов влияния на этого сумасбродного, а мало того ещё и алчного колдуна. А что вы хотите? Колдун – редкость, феномен, носитель непознанного.
Тигрыч, усевшись за столом спросил:
– И что у него? Судя по строгому выражению твоего лица – онкология? – поинтересовался Тигрыч, отбивая бодрую, дробь пальцами по столу.
Константин Сергеевич кивнул, достал записную книжку и начал делать в ней записи.
– Помнишь, я тебе рассказывал, как впервые пришёл на работу ординатором в больницу, и попал в отделение, где заведующий был армянин – Саркисян. Так вот, он пациенту после обследования, иногда заявлял, что диагноз поставить затрудняется. А когда больной выходил, он говорил мне: не знаю какой, не знаю где, но у него рак. Я в глазах у них его вижу. Может, конечно, рисовался… Но несколько случаев я проследил до конца и получалось, – он всегда был прав. А вот сейчас и я в глазах увидел.
– Да, помню, помню, – отозвался Константин Сергеевич. – Этот Саркисян, молодого тебя, полного надежд, напутствовал словами: «У вас есть стетоскоп, анальгин, пенициллин и клизма. Дерзайте, молодой человек, комбинируйте, творите».
– Да, да. Только и теперь мало что изменилось, по крайней мере у нас.
– Ну это ты зря, – возразил Константин Сергеевич. – Сейчас появились и МРТ, и КТ. С ними чувствую себя уже почти ненужным. И препараты появились…
– Перестань, единственно из-за МРТ, мы теперь чаще стали знать, от чего умрёт наш пациент, а не как раньше – только после вскрытия. Вот если бы все врачи обладали твоими способностями…
– Ладно тебе! И я часто бессилен. И рак и генетические …
– Да знаю, знаю я твои возможности. Плохая генетика – это божья ошибка, а мы страдаем от человеческих. Ведь не бог виноват в плохой подготовке врачей, в нищете наших больниц…
– Опять за старое. Сейчас ещё предложишь чиновников и их близких не выпускать за границу на лечение. Хватит тебе – одно и тоже, одно и тоже. – Возьми, —Константин Сергеевич протянул ему вырванный из блокнота листок. – Я описал всё что у него увидел. Приведи в грамотный вид. А то я не помню, как его опухоль квалифицировать – то ли Т1, то ли М2. Поставь правильно.
– А я думаешь помню?
– Заставь уролога, или покопайся в справочнике.
– Да кому это нужно, – правильно, или неправильно мы составим твою бумажку. Без снимков, без анализов. Ага: «Результаты получены методами нетрадиционной медицины». Всё равно над ней поначалу смеяться, точнее, ржать будут, – заметил Тигрыч забирая листок.
– Для тебя важно – твоя подпись будет стоять. Пациенту важно – по его состоянию на сегодня, там всё верно. Вот и напишите правильно, в соответствии…
– Как считаешь, деньги с него за осмотр затребовать?
– Смотри сам. Он после операции всё равно должен к нам приехать. Тогда и рассчитаешься. А сейчас не лезь. Человек напуган, не до этого ему.
– А если его на операции зарежут? Мы же деньги потеряем!
– Шутки у тебя стали чёрные. Это не твоё. Чёрный юмор – это моё. Я тёмный колдун, – сказал Константин Сергеевич, а после маленькой паузы переспросил: – Или ты серьёзно? Не шутишь? Ты хоть записку мою читал?
Тигрыч поднёс к глазам листок с записями колдуна, прочитал. – Да, сразу зарезать не должны – придётся некоторое время ему ещё потом помучаться, – сказал он, убирая записку в карман халата. – Тьфу на тебя! Нет, ни того человека у нас зовут злым колдуном!
Приоткрылась дверь в кабинет, заглянула молоденькая медсестра.
– Вы закончили, я всё забираю? – обратилась она.
Через открытую дверь были слышны громкие голоса.
– Кто там скандалит? – спросил Тигрыч
