Она уже считалась слишком уж непокорной, слишком прямой, слишком любящей спорить. Ее вмешательство в брак Станниса не осталось незамеченным. Она горящим взглядом встречала недовольный взор Джона Аррена, но не обращала внимания. В эту минуту Аррен скорее всего желал, чтобы Роберт сам женился на куда более послушной девице Тирелл.
– Мы уже и так достаточно наградили Тиреллов, – многозначительно сказал он ей тогда.
– Лучше пусть толстеют и радуются, чем злятся, что их обошли в пользу Флорентов, – ответила она. – Они правили Югом со времен Эйгона Первого, их так просто не сбросишь.
– Станнис не из тех, кто будет ласков с Мейсом Тиреллом…
– Мейс Тирелл терпел языки и поострее, чем у Станниса, – закатила она глаза.
Роберт согласился с ней. Возможно по пустым причинам – он подумал, что Янна была невестой поприятнее мрачной Селисы. И все же, он с ней согласился. А не со своим десницей. Ужасная ошибка, скажут многие, когда мужчина соглашается с женой, а не с человеком, славным своим мудростью, таким как лорд Аррен.
И может быть, так и было. Джейми знала, что она высокомерная, и упрямая, и не всегда практичная. Глупая девчонка, которая думает, что может все исправить резкими приказами и милыми улыбками. Возможно, она такой и была.
И все же Роберт согласился с ней, и может это было самой болезненной причиной ее чувства вины, когда они ехали на север к побережью, и лунный чай крутил ее желудок, как гроза крутила небо над головой. Роберт был не из тех, кто просил прощения, а Джейми никогда не умела извинения принимать. И все же она не могла не почувствовать, что его предложение, чтобы они вдвоем отправились на охоту, было предложением мира.
Можно уже и начать переговоры, горько подумала она, потянув Лореона за узду и оглянувшись на Роберта. Но погода не беспокоила его, скорее всего, этого и стоило ожидать от человека, рожденного и выросшего в Штормовых Землях. Дождь лился по его волосам и лицу: перед свадьбой он подкоротил бороду. Он все еще был красив, все то же лицо с сильным подбородком, все та же прямая спина.
– Думаю, хочу забрать с собой ко двору моего брата, – тихо сказала она ему, глядя на бушующую реку. Они были недалеко от Золотой Рощи, и этой ночью собирались ужинать у Роуэнов. – Он довольно умный, и мой отец слишком уж долго держит его под своей пятой. Он ведь еще ребенок. Ему четырнадцать в этом году.
– Джейми, – сказал он.
– Надеюсь, твой брат достаточно доволен Янной. Она кажется милой девочкой, всегда готовой к смеху.
“Я тоже была готовой к смеху,” – подумала Джейми. “Теперь я всегда готова накричать, завизжать, разъяриться”.
– Джейми, – раздраженно прорычал он, и она резко развернулась к нему.
– Мы сейчас потеряем эту лису…
– Да плевать мне на чертову лису, – взорвался он и вздохнул. Ее светлые волосы, выбившиеся из длинной косы, прилипли к лицу под дождем. Он протянул руку, словно хотел их коснуться, но остановился.
Он знает, с ужасом подумала она на секунду, хотя она сама заварила лунный чай, потому что не верила слугам, с тех самых пор, как она была маленькой, и та служанка застала их с Серионом и начала так громко кричать.
Нет, это было смешно.
Если бы он знал, она уже была бы мертва. Если он узнает, он ее убьет, или ее убьет сир Илин Пейн. Но конечно, если уж на то пошло, когда она узнала, она хотела убить его. Так что, возможно, они были теперь равны.
– Тебе не надо силой тащить меня в постель, – заносчиво сказала она. – Когда я уеду из Утеса Кастерли, я хочу еще раз быть матерью. Полагаю, прошло уже много времени. Мейстер сказал, после…
– Мне не надо было, – быстро перебил он ее. – Мне не надо было идти с той девчонкой Флорент.
Делена Флорент была хорошенькой, только костлявой девицей шестнадцати лет, с легкой россыпью очаровательных веснушек, ушами как у всех Флорентов, волосами скорее цвета меди, чем ржавчины, как у остальных в ее семье.
– Не надо было, – согласилась она. – Или, во всяком случае, хотя бы стоило дождаться, пока твоего брата не проводят в постель с его просторшей.
– Он на меня зол, – признался Роберт, – за вас обоих.
От мысли, что Станнис пытался ее защитить, ей стало смешно, и одновременно грустно. Если бы только он знал.
– С нами ярость, – несмешно пошутила она и вздохнула, потому что Роберт выглядел потерянным, как всегда в таких случаях.
Она и не думала, что получит складную речь, которую хотела, о том, как он был неправ, и как этого никогда не повторится. Если уж на то пошло, она была так же виновата, как и он, пусть он не мог этого знать.
– Какая она была, твоя Лианна? – спросила она вместо того. Она не называла ее имени… что ж, она не была уверена, что вообще когда-либо называла это имя.
Он напрягся, и она ждала его гнева, но он не пришел, как будто дождь потушил его. Вместо этого он ответил:
– Дикая. Настоящая северянка. Говорила, что думала, и плевала на последствия. Никто не мог ей ни в чем отказать. Верхом скакала, как ветер. Когда я впервые увидел ее верхом, я принял ее за сквайра Неда. Я никого не желал так, как ее, и она была моей… могла быть. Мы должны были пожениться. Она… Она всегда была вежливой, она понимала манеры, но… Она не желала этого брака.
– Из-за твоего блуда.
На это он горько рассмеялся.
– Да, хотя я… Что ж, раз я не мог получить ее, у меня были другие. Я думал, что со временем, она бы… – он говорил совсем как маленький мальчик, когда вдруг замолчал, хотя Джейми всегда знала его мужчиной.
– Может быть она полюбила бы тебя,– предположила она. – У вас было бы время, в Штормовом Пределе.
– Может быть, – согласился он.
– Когда ты смотришь на Мариам, ты притворяешься, что это дочь Лианны? – слова вырвались прежде, чем она успела их остановить, спрятать, назад, глубоко внутри, где мог увидеть только ее брат, и даже он никогда на самом деле не видел.
По его лицу пробежал шок.
– Нет, – твердо сказал он. – Нет. Ты ее мать, это очевидно. У нее твой нос, твой смех.
– Ей всего два года, – фыркнула Джейми.
– Я слышал ее смех, – настаивал он, а потом замолчал. – Я никогда не слышал смеха Лианны. Мы с ней никогда…
Повисла тишина, и только дождь шумел, и река ревела рядом.
– Я хочу, чтобы у нас были дети. Я хочу, чтобы у нас был сын, – твердо сказала ему Джейми. – Мне плевать на бастардов, но ты не можешь… Когда я рядом, ты не смеешь быть с высокородной леди. Я не потерплю. Я не позволю. Люди будут говорить. Они уже говорят.
– Мне следовало быть с тобой, когда ты его потеряла, – сказал он, после секунды молчания.
Джейми дернулась, как от удара. Они не говорили о младенце.
– Ты был в Штормовом Пределе. Тут ничего нельзя было сделать.
– Я не был с тобой и когда родилась Мариам.
– Она ведь не твой наследник…
– Я должен был быть там, – сердито повторил он. – Она мой ребенок. Я… У меня есть девочка в Долине. Мия. Ей, должно быть, уже семь. Я навещал ее раньше. Я был… Я был рад видеть ее, когда она родилась. Бастард или нет, она от моей крови, а нас, Баратеонов, немного осталось.
– Когда мы вернемся в столицу, – сказала Джейми. – Можешь привести ее ко двору, если хочешь. Я не стану протестовать.
Он любил эту девочку, подумала она, бастарда, зачатого с простолюдинкой. Он любил ее, как и свою родную дочь. Может быть он не любил их обеих так сильно, как нужно, но тем не менее любил.
Он уставился на нее. Дождь ослаб до совсем легкого.
– Ты не станешь…
– Это было задолго до нашей свадьбы, – признала Джейми. – И это всего одна девочка. Мия Уотерс, так ее должны называть, но…
И он поцеловал ее, почти нежно, и они стояли так некоторое время, пока она не задрожала, и они поскакали назад к своим людям. Ничего не было прощено, но той ночью Джейми ждала его в своем шатре.
“Ты трахаешь его, чтобы искупить свой грех”– прошипел Серион в ее голове, но она не обратила внимания на его голос, как игнорировала его самого с их самого отъезда из Хайгардена. Он не казался расстроенным, возможно все еще радовался, что наконец поимел ее, после долгого перерыва.
