Теперь Рейгар прикоснулся к ней, положив руку ей на плечо.
– Успокойся, Лианна, – нежно сказал он. – С твоим братом хорошо обращаются, как положено обращаться с высокородным пленником. Ему не причинили вреда, обещаю. Когда ты отдохнешь, мы поговорим с ним, и с твоим отцом…
Рядом с Элией Рейла напряглась, и Лианна Старк застыла от шока.
– Мой отец здесь? – раньше она покраснела от страсти, с которой говорила, но теперь Элия с мелким, совершенно ненужным злорадством наблюдала, как краски пропали с ее лица. – Мой… Он прибыл в Королевскую Гавань?
– Только чтобы ответить за твоего брата. Он не пленник, Лианна, – сказал Рейгар, взяв ее за руку.
– Ты должен отвести меня к нему, – наконец-то волчица показала зубки. Напряжение, сомнение и юношеская пристыженность – все ушло. Теперь ее глаза были дикими, а голос стальным, и Элия видела в ней немного от Рикарда и очень много от Брандона. – Я… Я должна сейчас же видеть моего отца. Он думал, меня похитили. Он думает, ты… – она отстранилась от Рейгара. – Нет. Сейчас не время. Я не могу здесь сидеть. Отведите меня к нему… Или приведите его сюда! Когда он увидит, что я в порядке, что никто не причинил мне вреда или… – ее голос задрожал, и Рейгар принял это за горе невинности.
Элия видела – это была ярость. Лианна Старк была в ярости. На Рейгара, на себя, на всю ситуацию, может быть даже на брата и отца, за то, что сделали самый логичный вывод из ее исчезновения. Должно быть она была в ярости на Элию и Рейлу, за то, что стояли и ничего не говорили. Но в основном ее гнев и ярость были направлены на Рейгара, пусть он даже этого не понимал, или не хотел понимать. Может быть она и любит его. Но она не настолько же уверена в их поступках, подумала Элия, чтобы там не думал себе Рейгар.
– Все будет хорошо, – сказал Рейгар. Он поцеловал ее в бровь, совсем как раньше целовал Элию. Элия с трудом подавила волну отвращения. – Лианна. Послушай меня. Все будет хорошо. Пока ты никого не можешь встретить. Вечером. Обещаю, ты увидишь их вечером, и мы разрешим все между твоим и моим домами. Вместе
========== Лианна IV ==========
282 З.Э. – Королевская Гавань
Пару раз Лианна чуть не уснула в ванне, и ее расталкивали служанки, помогавшие ей мыться. Часть ее хотела отмахнуться от них и утопнуть глубоко под горячей водой, но ее кости казались мягкими и больными одновременно, ее кожа была красной и горела. Вода была серовато-коричневого оттенка от всей той грязи и пыли, что въелись в ее волосы и кожу.
Она вышла из ванны, скорчив гримасу, приняла протянутый ей халат и отпустила служанок. Леди Эшара остановилась на пороге, не отводя от нее фиолетовых глаз. Они были такого же цвета, как у ее брата. Это нервировало Лианну. Она чувствовала себя, как зверь в клетке, которого изучают. Но она не могла прогнать одну из дам королевы, как прогнала служанок.
Вместо этого она села, скрестив ноги, на кровати и начала сама расчесывать мокрые волосы. На это почти не понадобилось времени, такими короткими они были. Эшара Дейн ненадолго вышла, потом вернулась с платьем в руках. Она молча положила его на кровать, вместе с парой шелковых туфелек.
– Надеюсь, вам понравится.
Платье было интересного оттенка синего, почти цвета полночи, отороченное черным бархатом. Лианна уже многие месяцы не носила ничего настолько нарядного. Она провела пальцами по шелку лифа.
– Благодарю вас, – ее голос был тихим и хриплым, к ее раздражению, как будто она сильно простыла, или много плакала недавно. Уже было плохо то, как они все на нее смотрели – она до сих пор сгорала про себя от стыда и унижения. Она не думала, что встретит Рейгара, его мать и его жену одновременно. И вдруг обнаружить себя лицом к лицу с королевой Рейлой и королевой Элией – Рейла Таргариен скорее выглядела опечаленной, но вот взгляд темных глаз Элии Мартелл, несмотря на ее вежливую улыбку…
Лианна не могла не понять, что Рейгар был неправ. Элия никогда не поймет их союз. Она никогда не примет Лианну. Она не примет – и раньше это было иначе, но теперь это выглядело глупо, подумала она, потому что это и было глупо. Раньше ей казалось иначе, потому что она никогда не стояла перед этой женщиной и не смотрела ей в глаза, и не осознавала, что… Рейгар должен был… Нет, она должна была… Все должно было быть не так. Все дожно было быть по-другому. Он уже коронован. Ее отец здесь. Брандон уже многие месяцы гниет в камере.
В ее груди была странная тяжесть, и она чувствовала себя онемевшей.
– Вы в порядке? – спросила Эшара Дейн осторожно мягким и нежным тоном, и Лианне захотелось ударить ее. Не потому что Эшара что-то ей сделала или имела какое-то отношение к происходящему, а потому что она устала, что люди рядом с ней всегда осторожные и нежные. Она неблагодарная и горделивая, и испорченная, и все это неправильно, но она теперь здесь, и она просто хотела, чтобы теперь… Хоть один раз, она хотела, чтобы с ней были честными.
– Я в порядке, – сказала Лианна, солгав сквозь зубы, и она была уверена, что леди Эшара знает это. Она не в порядке. Она, возможно, никогда больше не будет в порядке. Они не должны были ехать в Дорн. Рейгар должен был сразу привезти ее сюда. Он должен был предстать перед своим отцом, и в преисподню все последствия. Она должна была стоять рядом с ним. Они не должны были бежать. Она должна была настоять, чтобы он послал вести ее семье и Роберту. Они должны были объявить обо всем публично. И боги, он не должен был говорить ей, она не должна была верить…
Элия Мартелл, подумала она, никогда ей это не простит. Это было пустое осознание. Никогда. Здесь не было слов «когда» или «если». Если бы это была Лианна – и как же просто оказалось встать на место другой женщины, когда у нее появились причины также сердиться на Рейгара – если бы это была Лианна, она не простила бы никогда, не смогла бы простить… «Она никогда тебя не простит, и отец никогда тебя не простит» - спокойно сказал ей тот голосок. «И Брандон тебя никогда не простит. И везде, где ты надеялась найти радость, ты принесла только горе и разрушение».
Одевшись, она проигнорировала попытки Эшары завести разговор, глядя в окно на полуденное солнце. Она никогда не была здесь раньше. Она никогда не видела такого огромного города. Белую Гавань невозможно было сравнить. Винтерфелл был больше Красного Замка, но ниже, ближе к земле, холодный, тихий и древний. Этот замок казался слишком громким, слишком высоким, слишком живым. Запахи и звуки были странными. Она думала, что будет чувствовать себя здесь свободной, но не чувствовала. Она сидела в молчании на кровати, тупо глядя в стену, ее живот крутило. Отец… Отец собирается…
– Леди Эшара, пожалуйста, оставьте нас, – в комнату вошел Рейгар, на этот раз один.
Эшара поколебалась, но сделала реверанс и ушла. Лианна посмотрела на него, на него и его корону, и его королевский наряд, и часть ее подумала, что она смотрит на незнакомца. Его лицо и волосы были теми же, и улыбка была той же, но она не… Все чувствовалось по-другому, быть с ним теперь. Как все могло так быстро измениться? Но когда она пыталась уснуть по ночам, она видела лицо сира Аксела, слышала его предсмертный крик, чувствовала его горячую кровь на себе.
– Ваше величество, – сказала она, вставая и делая неловкий реверанс.
– Наедине ты можешь звать меня Рейгар, – он выглядел задумчивым, проводя рукой по ее коротким волосам. – Ты их обрезала. Я буду скучать по твоим волосам, Лианна.
Она не скучала.
– Я хочу видеть моих отца и брата, – сказала она.
– Вечером, – заверил он ее. – Твоему отцу… Сообщили о твоем приезде. –Ее живот снова скрутило. –
– Нам следовало давно отправить им известия.
Ему следовало. У нее не было пера и пергамента, не то что воронов. Но она чувствовала, что не может его обвинить, он не какое-то чудовище, что заперло ее и выбросило ключи – она пошла с ним по своей воле…
– У нас были другие тревоги, – сказал он. – Я беспокоился о твоей безопасности. Если бы они узнали, где мы были, что мы делали, все могло бы пойти не так. Невинные лишились бы жизни, – он коснулся ее лица, но она отстранилась.
