– Лианна, – Рейгар поцеловал ее в бровь. – Пожалуйста, не плачь, сердце мое. Ты моя жена. Конечно, это так. Просто так все надо проделать. Медленно. Давай сделаем дорогу для тебя как можно ровнее. Я хочу, чтобы с тобой обращались, как ты заслуживаешь, как с моей женой. Без недоверия и подозрений.
– Нет, – сказала Лианна, теперь твердо. Она не станет плакать. И не позволит обращаться с собой как с слепым маленьким ребенком. Она Старк из Винтерфелла, и встретит что суждено открыто, а не будет прятаться как преступница. – Нет. Я еду с тобой. Мы дали друг другу клятвы, мы пообещали быть вместе, всегда, и я буду рядом с тобой. Я сильная. Я справлюсь, что бы люди не сказали – и я не стану притворяться, что стыжусь, потому что мне не стыдно.
– Как и мне, – заверил ее Рейгар, и посмотрел на нее, и она почувствовала, как будто между ними легла пелена, скрывая их друг от друга. Он не смотрел на нее, как мужчина, с которым она провела множество дней и ночей, как мужчина, который пел ей, как мужчина, что шептал ей сказки о Древней Валирии, драконьих владыках и Эйгоне Завоевателе. Он смотрел на нее, как будто они впервые встретились, она была в чужой броне, все еще с мечом и грубо раскрашенным щитом в руках. Он смотрел на нее, как лорд, как принц, как король. Как кто-то, кто был превыше нее.
– Я твой король, – сказал он. – И когда ты приняла меня перед чардревом, ты приняла меня как своего мужа и будущего короля. Ты останешься здесь, Лианна.
Она отшатнулась.
– Ты приказываешь мне?
– Я приказываю тебе, – сказал он, тем же тихим, спокойным тоном. – Как все короли приказывают своим подданным. Я люблю тебя, как не любил никого, и ты это знаешь. Но есть решения, которые я должен принимать за нас обоих. Ты не понимаешь этого сейчас, но со временем ты поймешь.
– Я не маленькая девочка! – взорвалась Лианна. – Я сама могу решать за себя – разве не это ты сказал мне тогда, в Харенхоле? Ты сказал, что Роберт меня недостоин. – Он напрягся. – Ты сказал, что только я знаю, чего хочет мое сердце и разум. А теперь говоришь, что знаешь за меня, – она соскочила с его колен, в ярости, какой не испытывала много месяцев. – Как ты можешь… Я твоя жена! Разве мое мнение ничего для тебя не стоит?
Она видела, как по его лицу пробежали эмоции – вина? Неловкость? Но он оставался все таким же спокойным и собранным. От этого она почувствовала себя глупой и бестолковой, и она сложила руки на груди, стараясь сдержаться. Она не станет с ним ссориться. Но если она один раз признает поражение, она боялась, что так будет всегда. Это должен был быть брак, совершенно не похожий на брак с Робертом, ни на один другой брак. Все должно было быть справедливо. Она решила это за себя, а теперь он принимает решения за нее?
– Конечно, твое мнение имеет значение, – наконец сказал он, – но это не значит, что я всегда буду к нему прислушиваться. Это и есть брак, Лианна. Всегда надо приходить к компромиссу. Мы не всегда будем соглашаться. Обещаю, я пришлю ворона, как только смогу. Это ненадолго. А когда ты приедешь в Красный замок, у тебя будет все, что захочешь – мечи, лошади, украшения и наряды – я сделаю тебя настоящей королевой, и все это увидят.
– Я не хочу… Я хочу только тебя, – отчаянно воскликнула она. – Я могла бы быть с тобой где угодно. Мне не нужен Красный Замок. Я не хочу новый меч, не хочу лошадей или новой одежды. Только тебя, Рейгар. Я люблю тебя, – сказала она, и она всегда чувствовала себя такой уверенной и смелой, когда говорила это, но теперь в ее голосе появилась легкая тень сомнения – любишь ли ты меня так, как я люблю тебя?
Он вздохнул и встал, притянув ее к себе. Она некоторое время сопротивлялась, но смирилась, положив ему голову на грудь, где могла слышать, как бьется его сердце. По крайней мере, это было как раньше.
– Я тоже люблю тебя, – его голос отдавался в его груди. – Я всегда буду тебя любить. Боги свели нас вместе, твои и мои, и они никогда не позволят нам разлучиться. Ты должна простить меня за это, Лианна. Я потрачу сколько угодно времени, чтобы расплатиться за это с тобой.
Часть ее хотела оттолкнуть его, умчаться прочь, хлопнуть дверью, сбежать вниз по лестнице – но бежать было некуда. Это не был Винтерфел или Харенхол. Она не могла сбежать от этой ссоры и от того, что утром он уезжает. Она стояла там, в его объятьях, слушая его дыхание, и наконец смирилась.
– Хорошо, – прошептала она. – Я верю тебе, верю. Если… Если так будет лучше, то… То езжай, как можно быстрее, и пришли мне ворона, как можно скорее.
Она почувствовала, как он расслабился, а потом он обхватил ее за талию и чуть приподнял, чтобы поцеловать.
– Клянусь своей честью короля, я это сделаю.
Лианна смотрела, как они с сиром Освеллом уезжали на заре от входа в башню. Восходящее солнце окрасило небо в невероятную смесь розового, лавандового, оранжевого и золотого. Рейгар выглядел как король до кончиков ногтей, когда исчезал вдали, его жеребец поднимал облака багровой пыли за ним.
– Смелее, миледи, – сказал сир Эртур, глядя на нее своими добрыми фиолетовыми глазами. – Вам осталось подождать еще немного.
Лианна быстро улыбнулась ему, но улыбка не достигала ее глаз. Она чувствовала себя больной и задохнувшейся, словно пробежала большое расстояние. Сжав ногти в ладони, она заставила себя медленно вздохнуть. Еще немного. Это скоро кончится.
– Давайте проведем еще одну тренировку, сир, пока не стало жарко. Я принесу мой меч.
И она повернулась на каблуках и быстро пошла к оружейной, пока они с сиром Герольдом ничего не сказали, не желая, чтобы они видели беспомощную печаль и гнев на ее лице.
========== Рейла III ==========
282 З.З. – Королевская Гавань.
Рейла встретилась с Малым Советом, вернее, с тем, что от него оставалось, когда получила известия, что ее невестка прибыла в столицу.
– Мы отпустим Кайла Ройса, Джеффори Маллистера и Итана Гловера, – сказала Рейла, не в первый раз, надеясь быть услышанной сквозь споры между Челстедом и Стонтоном. Люцерис Веларион и евнух Варис были куда скромнее в своих мнениях, придерживая языки, пока спорили мастер над монетой и мастер над законом.
– Ваше величество, – начал заикаться Симонд Стонтон, – прецедент был установлен – они были арестованы по обвинению в предательстве и заговоре с целью убийства…
– Я помню, милорд, я присутствовала при аресте, – сказала Рейла, говоря чуть медленнее обычного и удерживаясь от желания помассировать виски от начинающейся головной боли. – Тем не менее, я помню, что кричал и угрожал Брандон Старк. Нам надо пойти на уступки, и сделать это следует быстро. Давайте оставим при себе наследников Старка и Аррена, и отпустим остальных. Так все увидят, что с нами можно договариваться. Пусть поклянутся в верности короне, и отправим их прочь из столицы под охраной.
– Если они снова присягнут дому Таргариенов и поклянутся не поднимать оружие против их законного короля, то я не вижу причин отказывать им в милосердии, – сказал Варис своим обычным мягким убедительным голосом. Он мило улыбнулся Рейле. – Вдовствующая королева обладает нежной мудростью Матери.
Рейле не нравился евнух, она не верила ему, но она предпочла бы видеть его в Малом совете Рейгара, чем где-либо еще.
– Не вдовствующей королеве полагается решать, отпускать ли пленников, – резко начал Кварлтон Челстед. Рейла всегда его ненавидела. Еще один подхалим Эйриса.
– Мы бы посоветовались с лордом Мерривезером, но он снова заболел, – сказал Люцерис, подпустив в голос иронии. Лорд Мерривезер был стариком, когда Эйрис назначил его год назад, и его ум и здоровье с того времени едва ли улучшились. Рейла бы не удивилась, если бы тот не дожил до нового года. Она не желала зла Мерривезеру, старому дураку, но его отсутствие в Малом совете вряд ли кто отметил.
Рейла старалась, чтобы ее голос и выдержка не изменили ей. Последнее, что было ей нужно – потерять терпение, и в ответ получить обвинения в несдержанности и истеричности. Уже было достаточно слухов о том, что плохое с ней обращении Эйриса и потеря детей помутили ее рассудок.
