***

События последних дней нарушили Ребекке все планы. Герцогиня рассчитывала, что ей удастся разговорить Рея и узнать, что случилось с наемниками на самом деле, но внезапное возвращение Рисьяны всё испортило. Девушку невероятно злило, что едва оборотень вернулась в столицу, все внимание юноши переключилось на неё, а Ребекка ничего не могла поделать. Она недовольно сложила руки на груди, выглядывая в окно. Рейджинальд не успел прибыть в королевский дворец, как тут же вышел на прогулку по королевскому парку с Рисьяной.

— Ну конечно, она же у нас вся такая бедная-несчастная, обожгла руки, — обозлилась блондинка, вызвав недоумение у помогавшей ей служанки. — Ступай, я сама разберусь.

Ребекка отпустила женщину, а сама погрузилась в раздумья. Она приложила столько усилий, но ей так и не удалось рассорить графа со своей так называемой сестрой. И хотя она заметила, как стала нервничать лисица, дела все равно не шли так, как хотела герцогиня. Рей не отвечал на её попытки заигрывать с ним, что изрядно бесило Ребекку. Девушка не привыкла, чтобы её отвергали. Наоборот, молодые люди всегда искали лишний повод для общения с обворожительной герцогиней. Но только не Рейджинальд. Ребекка не подавала вида, но втайне мечтала высказать всё, что думает о лисе и её приятелях, чтобы увести графа от них подальше. Девушка считала, что для графа недостойно общаться с подобного рода людьми, но Рей, казалось, слишком привык к их странной компании.

Оставшись в гордом одиночестве, Ребекка начала задумчиво ходить по своим покоям. Герцогиня который день мучилась вопросом, как доказать связь Рисьяны и проклятья, но ничего, кроме слов и предположений, у неё не было. Девушка знала, что слова ничего не значат. Она усвоила этот урок ещё в детстве, когда умерла её мать.

Пять лет назад, когда в Эвел пришли летние дожди, приемную дочь короля вновь посетили кошмары. Рисьяна плохо спала, не выходила за пределы королевского двора, да и комнату свою тоже не особо любила покидать, поэтому королева Виктори проводила с оборотнем много времени, стараясь её поддержать. Они часто гуляли по закрытой оранжерее внутри королевского дворца и беседовали на разные темы. Такие прогулки невероятно злили Ребекку, которая ревновала мать к огнехвосту, но Виктори старалась уладить возникающие между девочками конфликты.

Ребекка в тот трагический день читала в оранжерее. Заметив появление матери и лисицы, она не стала уходить — вместо этого девушка притаилась за цветами, так, что её никто не увидел. Стражники по просьбе королевы остались за дверью, поэтому Ребекка могла не опасаться, что будет обнаружена. Ей было интересно, что же обсуждает её мать с Рисьяной.

— Рисьяна, я знаю, что никогда не заменю тебе мать, но ты всегда можешь рассказать мне, что тебя беспокоит, — начала разговор Виктори. — Я заметила, что в последнее время ты сама не своя.

— Просто, опять дожди…

— Это началось ещё до дождей. Иногда ты ведешь себя очень странно — замираешь, дергаешь ушками, будто пытаешься что-то услышать или к чему-то прислушаться, а потом сильно пугаешься. Что происходит?

Рисьяна замерла, удивлено смотря на королеву. Та будто чувствовала, что творится на душе у девушки. Порой оборотень даже предполагала, что у королевы все же есть какие-то магические способности, о которых та не желает распространяться.

— Нет, ничего.

Они присели на плетеный диванчик у фонтана. Рисьяна подтянула к себе подушку и хотела уже схватить виноград с корзины на столе, как её отвлекла королева.

— А если честно? Когда ты нервничаешь, ты хвостом дергаешь, — усмехнулась женщина, заставив молодую лисицу подтянуть хвост поближе к юбке.

— Иногда мне кажется, что я слышу женский голос, — уткнувшись взглядом в пол, пробормотала огнехвост.

— Что?

— Мне наверняка показалось…

— Рися!

— Я просто не хочу, чтобы меня приняли за сумасшедшую. Этот голос, он не принадлежит никому из слуг или гостей дворца, я проверяла. Да и появляется он всегда так внезапно.

— Что она говорит? — насторожилась королева.

— Зовет меня. Говорит, что я должна идти к ней.

— Куда?

— Я… Я не знаю.

Королева нахмурилась. Её муж привел маленькую напуганную лисицу во дворец после смерти от проклятья её родителей, и с тех пор оборотень стала частью их семьи. Женщина любила девочку, как свою родную дочь, хотя и не всегда мирилась с животными повадками оборотня, всячески стараясь сделать из рыжеволосой юную леди. Теперь же она искренне беспокоилась за состояние Рисьяны — ту не переставали мучать кошмары с самой смерти родителей, и что бы не делали маги и лекари, плохие сны исчезали лишь на время, обязательно возвращаясь вновь.

— Я сообщу об этом Харланду.

— Нет, не надо. Он решит, что это выдумки, да и вдруг мне вправду привиделось. Может, это из-за кошмаров? Уже днем мерещится всякое, — попыталась найти оправдание девушка, но чем больше говорила, тем больше росла её уверенность в том, что голос был настоящим. Он был осмысленным и преследовал определенную цель — увести Рисю за собой.

— Рися, это не обсуждается. Я сообщу Харланду, и маги проверят, откуда взялся этот голос. Не стоит рисковать, — сказала королева, поднимаясь. В это момент фонтан начал бурлить и поднявшаяся в нем вода выплеснулась на пол, быстро стекая прямо к ногам женщины.

«Не стоило никому рассказывать».

Рисьяна испуганно дернулась.

— Королева Виктори, — тихо прошептала лисица, чувствуя, как начинает болеть голова. Она отшатнулась в сторону, заставив королеву Виктори испуганно подскочить к огнехвосту. Но когда оборотень подняла голову и посмотрела на женщину, то глаза её были зеленого цвета. Лисица злобно взглянула на шокированную королеву, взмахивая рукой. Вода поднялась к пальцам девушки и быстро перешла на Виктори, окутывая ту в свои путы, пока королева не стала захлебываться подступившей к горлу водой. Она пыталась сопротивляться, но всё было тщетно — вскоре женщина упала на пол, неестественно побледнев.

— Мама! — вскрикнула стоявшая за цветущим кустом Ребекка. Она выскочила на дорожку и бросилась к матери, надеясь хоть как-то ей помочь.

Голос Ребекки вновь вернул Рисьяну в себя: она на мгновение закрыла глаза, а когда открыла, они вновь были привычного карего цвета. Огнехвост, казалось, потеряла сознание на какое-то время, и, придя в себя, увидела мертвую королеву и обнимающую её дочь.

— Что? Что произошло? — Рисьяна затряслась. Она бросилась на помощь, но Ребекка не позволила ей.

— Не подходи!

На крики в оранжерею ворвались стражники. Они вызвали лекарей и магов. Девочек увели прочь.

— Ты! Это ты виновата! — захлебываясь слезами, кричала Ребекка. Она не хотела уходить и даже набросилась на ошеломленную произошедшим лисицу. К счастью, вовремя подоспевшие слуги увели её подальше. С того момента отношения между сёстрами уже никогда не становились прежними.

Ребекка доказывала магам о том, что видела и слышала в тот день, но её слова не восприняли всерьез. Рисьяна за все время не произнесла ни слова. Ей было страшно. Огнехвост совершенно не понимала, что случилось, будто её не было в оранжерее в момент смерти королевы Виктори. Рисьяну увели в свою комнату и попросили никуда не выходить, а после провели проверку, не обнаружив ничего подозрительного. Маги заключили, что королева накануне выпила отравленную воду, и как бы Ребекка не пыталась доказать причастность оборотня, ей это не удалось. Никто не верил герцогине, решив, что её слова — результат сильной травмы после смерти матери. Не осталось никаких следов магии. Вода из фонтана исчезла, не оставив даже следов.