Уловив в моих словах понимание, Пенелопа резко выпрямила спину, а её глаза мгновенно вспыхнули новым огнём, что окончательно утвердило в моих глазах её образ общительной натуры, которую хлебом не корми, только дай выговориться.
– Но даже это не самое тяжелое! – резко воскликнула она. – Ты не представляешь, как в первый год я чувствовала себя среди всех этих идеальных мамаш, а ведь я тогда ещё не знала, что благодаря неординарным навыкам моего сына их количество в моей жизни удвоится! С Блу я чувствовала себя самой настоящей белой вороной, ведь каждой жалостливой женщине как кислород необходимо было подойти ко мне для сочувствующих слов, каждая первая мамаша буквально норовила ткнуть меня носом в факт того, что я не родная мать для Блу. Все они якобы выражали мне своё уважение, а некоторые даже умудрялись выразить совершенно неуместное сочувствие, но тем самым все они лишь нарочно подчёркивали тот факт, что я никакая не мать для этой девочки… Всего лишь подделка, – в жёсткой досаде моя собеседница поджала свои подведенные розовым карандашом губы в тонкую линию.
– Блу не твоя дочь? – мои брови взмыли от удивления, хотя я сразу заметила, что ни эта девочка, ни младшая ни капли на Пенелопу не похожа. Но и на Одрика они не походили. Значит, это навряд ли дети мужа от другого брака. Выходит, усыновление?
– Блу и Лети мы взяли под свою опеку, но Питера родили мы, – мгновенно подтвердила мою преждевременную догадку Пенелопа.
Я с неприязнью заметила, что от произнесённого моей собеседницей местоимения “мы” у меня, словно от досады, кольнуло где-то в области желудка. Наверное дело было в том, что мне тоже хотелось бы сказать, что Берека я родила не одна и не просто с кем-то, но с его отцом, однако завидовать я не хотела ещё сильнее, чем мечтать о подобном, так что незаметно ущипнула себя за руку, чтобы перевести внимание своих мыслей с душевной на физическую боль.
– Да, я не моя старшая сестра, – продолжала свой рассказ Пенелопа. – У Рене всегда и всё под контролем. Представляешь, у неё четыре дочери и всех своих детей она, в отличие от меня, произвела на свет из себя! Её младшей дочери, Сибил, недавно исполнилось пять, и она тоже пойдёт в школу имени Годдарда, хотя все три её старшие сестры ходят в обыкновенную школу. Я хотела пригласить Рене с её девочками поучаствовать в нашем сегодняшнем пляжном отдыхе, чтобы Сибил тоже познакомилась с Береком, но сегодня они заняты подготовкой к школе, так что познакомлю вас позже. – Услышав это, я вдруг отчётливо представила, с каким же на самом деле внушительным количеством родителей одарённых детей мне ещё предстоит познакомиться, и эта мысль выбила из моей груди очередной невольный вздох. А Пенелопа тем временем продолжала. – Рене старше меня на шесть лет и после того, как наши родители умерли, у меня кроме неё не осталось родственников в Мэне. Есть пару кузин живущих в Алабаме, но мы с ними практически не общаемся. Вместе с Рене мы открыли кошачий отель, но моя сестра оказалась куда более занятой в своём материнстве, нежели я, да и живёт она в противоположной от меня и “Кошкиного дома” части города, так что видимся мы всё равно реже, чем мне того хотелось бы. Раз в неделю – это не так уж и много, согласись, но сейчас в её распоряжении дочери-подростки, все очень красивые и все с пляшущими гормонами, так что я представить себе боюсь, как сейчас гудит голова у моей сестры, потому и не пытаюсь вынуждать её выделять мне, и нашему бизнесу, больше времени…
Не успела Пенелопа дорассказать мне историю всего своего семейного древа, как вдруг перед нами остановились трое молодых людей – одна девушка и два парня – явно увлекающиеся бегом вдоль береговой линии. Я не сразу заметила их, так как они подбежали со стороны моей спины, а когда заметила, они уже стояли практически впритык к моему покрывалу.
– Ребята, привет! – радостно заулыбалась Пенелопа. – Помните я вам рассказывала про девушку, которая пришла ко мне со сбитой кошкой? Знакомьтесь, это Тереза.
Не поднимаясь, я пожала руку раскаченному, но не просушенному смуглому брюнету – он первым протянул мне руку.
– Я Брэд, – заулыбался парень лучезарной улыбкой, изюминкой которой был мило выбивающийся вперёд третий зуб справа. Брэд не был откровенным красавчиком, но всё же в нём было что-то такое, что привлекало с первой секунды общения с ним. – А это моя девушка, Оливия, – он посмотрел в сторону стоявшей рядом с ним блондинки, и та дружелюбно кивнула мне в ответ, отчего её высоко заплетенный конский хвост красиво дёрнулся. Блондинка очень сильно походила на неизвестную мне, платиновую супермодель: длинноногая, стройная, с большими голубыми глазами, пухлыми губами и густыми длинными волосами. Подобные девушки обычно красуются на обложках глянцевых журналов мод, прикрывая своё подтянутое регулярными тренировками тело одним лишь бикини.
– А это Джей, – Пенелопа обратила моё внимание на блондина, стоящего за спиной Брэда и, как я вдруг поняла, всё это время внимательно наблюдающего за мной. – Джей береговой спасатель, а Брэд и Оливия спортивные тренера. Я занимаюсь в тренажёрном зале с Оливией, так мы все в итоге и познакомились пару лет назад, и стали закадычными друзьями, – продолжала вводить меня в курс дела Пенелопа, пока я пожимала руку Джея, который лишь со второго раза позволил мне высвободить свою ладонь из его руки. Этот парень был выше меня примерно на полголовы и, в отличие от коротко стриженного и смуглого Брэда, у него были густые волосы, светлые глаза и светлая кожа. И хотя Брэд выглядел немногим крупнее Джея, у последнего мышцы были заметно более просушены, из-за чего на его оголенном прессе можно было даже рассмотреть красиво проступающие кубики. В общем, Джей мог похвастаться своей умеренно симпатичной внешностью.
Поняв, что береговой спасатель смотрит на меня неприкрыто заинтересованно, я поспешно отвела взгляд в сторону, бросив его на спину удаляющегося Брэда, решившего помочь Одрику и детям с постройкой песочного замка.
– Представляете, сын Тессы в сентябре пойдёт в один класс с Питером, – продолжала довольно улыбаться Пенелопа.
– О, это здорово! – вдруг подала голос Оливия, и я сочла его звучание приятным. – Хорошо, что ты не будешь в этой лодке одна, – блондинка обращалась уже к Пенелопе. – Хотя ты и была бы в новой школе вместе с Рене, всё равно неплохо иметь в своём клубе не только родственные, но и дружеские связи, верно? – ухмыльнулась девушка. – Вспомни только, каково тебе было год назад с Блу, а теперь у тебя и сестра, и минимум одна знакомая будут в новом классе, – она кивнула в мою сторону, и я сжато улыбнулась ей в ответ.
– Как сын? – вдруг подал голос Джей, на которого я изо всех сил старалась не смотреть, понимая, что он чрезмерно настойчиво сверлит меня взглядом. – У тебя есть сын? Ты замужем?
Он обращался ко мне, так что мне всё же пришлось на него посмотреть, но ответить ему мне так и не удалось – у меня зазвонил мобильный. Отвлекшись на телефон лишь на пятнадцать секунд, чтобы сказать матери, что сегодня я не смогу привезти ей рассаду гортензии, я вновь вернулась к окружившим меня кольцом людям и с облегчением поняла, что вопрос о моём замужестве благополучно утонул в этих спасательных пятнадцати секундах перерыва. Всё внимание и все взгляды моих новых знакомых теперь были обращены не ко мне, а к бегущей по берегу роскошной брюнетке. Она пробежала мимо не обратив на нас никакого внимания, но все мы теперь невольно смотрели исключительно на неё. Девушка была чуть ниже меня ростом, её густые каштановые волосы, едва заметно вьющиеся волнами, были затянуты в высокий хвост, в её ушах торчали белые наушники, на торсе были закреплены белые проводки, наверное для считывания пульса или чего-то подобного, и у неё было действительно впечатляющее телосложение: пресс, торс, ноги, задница, бицепсы, трицепсы, грудь – здесь всё привлекало внимание и могло вызывать серьёзную зависть. Эта девушка обладала не смазливой модельной красотой, которой могла похвастаться Оливия, а тем видом строгой, может быть даже серьёзной красоты, которой в принципе не стыдно завидовать любой краской зависти – чёрной или белой. Остановившись приблизительно в тридцати метрах от нас, не вынимая наушников из ушей и совершенно не обращая на остальных посетителей пляжа никакого внимания, хотя большинство из них, включая нашу компанию, только за ней и наблюдали, девушка начала подпрыгивать на месте, раздвигая ноги и руки в стороны, и после плотно сводя их вместе. То, как она в этот момент выглядела, можно было назвать почти фантастическим. Её идеально работающие мышцы внушали к её персоне не меньшее уважение и трепет, чем её сосредоточенное и серьёзное выражение лица. Чистая амазонка, только ростом не отличилась – в её арсенале, должно быть, чуть больше метра семидесяти сантиметров.
