Всё… верно. Мое место на троне Арченланда. Твое — на троне Калормена. Мы там, где и должны быть. Оба.

========== Эпилог ==========

В лице поднявшейся на помост женщины не было ни кровинки. Белое платье скрывало даже ее босые ноги и кончики стиснутых в кулаки пальцев, собранные на затылке волосы обнажали линию смуглой шеи, и темные глаза казались двумя высохшими колодцами, равнодушно скользящими пустым взглядом по лицам сотен столпившихся на площади человек. Гулко разносящиеся над их головами удары барабанов сплетались с ворочающимися низких черных тучах раскатами грома.

— Это ужасно, — робко прошептала одна из женщин у Аравис за спиной, и другая согласилась с ней таким же испуганным шепотом:

— Неужели нельзя ничего сделать?

Зачем мы здесь? — безмолвно спрашивал каждый из арченландцев. — Если уж нельзя это остановить, так неужели… нельзя было хотя бы отказаться это видеть?

Нет. Это… было бы малодушно.

Раз не можешь вмешаться, так хоть не отворачивайся. Смотри, что делает с людьми ненависть. Чтобы не позволить ей сотворить это с тобой.

Принцесса Джанаан явилась на площадь рука об руку с мужем. И смотрела на деревянный помост горящими зелеными глазами. Не позволила дрогнуть ни одному мускулу на лице, но один лишь это взгляд выдавал ее лучше любых слов и проклятий.

Как и взгляд ее мужа. Тархан Ильгамут смотрел на лишь высящийся далеко за помостом Храм Таша. Должно быть, молился.

А можно ли было… и вовсе надеяться на справедливость?

На щеку упала первая капля дождя, и она разобрала в изменившемся бое барабанов шелест тяжелого красного плаща. Знала, что он идет, еще до того, как действительно услышала шаги. И не отвела взгляда, столкнувшись им с черными глазами.

— Аравис? — одними губами спросил Кор, и она едва заметно качнула головой, ответив так же тихо.

— Всё в порядке. Кажется… мы поняли друг друга.

Деревянный помост медленно темнел под падающими на него крупными холодными каплями. Аравис не обращалась к той, что повелевала дождем, уже десять лет. Но боялась, что больше никто не попросит.

Даруй ей милосердную смерть, Великая Госпожа.

Капли текли и по ножнам из слоновой кости, украшенным узором оплетающей лотос змеи. Стирали кровавые линии подводки вокруг прозрачно-зеленых глаз. Капали с длинных, завивающихся на концах черных волос.

Воды Зардинах — это хлещущие с небес ливни и питаемые ими бурные реки. Стремительные потоки наполняющей колодцы и орошающей поля влаги. Чаша ключевой воды в руках супругов и молоко матери. Неподвластное даже богам течение тысяч неразрывно связанных друг с другом жизней. Но никогда не знаешь, где в этом течении притаится бездонный черный омут.

Сабля сверкнула ослепительным росчерком стали и серебра, отразила далекую, еще совсем бледную вспышку в черных тучах, и дробную капель хлынувшей крови заглушило раскатом грома.