нужно сказать это было увлекательно. Он оказался спокойным и очень умным. Ему было 45, но

мне было комфортно с ним, и темы для разговоров у нас не кончались. Брата я по-прежнему не

наблюдал.

А ещё мне купили телефон. У меня никогда его не было, да и звонить то мне было не кому. Но

правда в прошлом году, я смог сам купить себе планшет, чтоб читать книги, и заходить в интернет.

Так что, кое-как с техникой я был знаком, и благодаря Ричарду в телефоне разобрался быстро.

Джулия звонила мне каждый вечер перед сном. Спрашивала, всё ли у меня хорошо. Было

заметно, что ей бы хотелось поговорить по душам, но несмотря на всю мою симпатию к ней, я ещё

не готов открывать душу никому. Она дала мне номер Криса, но сомневаюсь, что осмелюсь ему

когда-нибудь позвонить. Брат всё ещё не удостоил меня своим вниманием. Когда я приходил

вечером домой, даже не мог понять - дома он, или нет.

Мои каникулы подошли к концу. Первый день в школе. Пока мы ехали в машине Джулия завела

со мной удивительную беседу:

- Я выбрала для тебя школу, не самую престижную, но и не самую плохую. Что-то вроде среднего

класса) Подумала, что тебе нужно привыкнуть к стране и людям. Может, тебе так будет уютней.

Ты сам разберёшься, и решишь, у меня есть ещё варианты на все случаи) Подумала, что может ты

захочешь простой спокойной жизни, а не участий в соревнованиях и олимпиадах.

Я балдею от этой женщины! Сказал ей искреннее спасибо. Она на столько оказалась права. В

хорошую школу я сейчас бы вряд ли вписался с моим характером. Ну и драться каждый день где-то в «отстойнике», завоёвывая своё место, я тоже был не готов. Я бы мечтал затеряться среди

«середнячков», хотя с моим ростом быть не заметным было затруднительно.

Джулия была пронырливой и очень честной, весёлой и доброжелательной. Как я понял, её

считали отличным адвокатом, но при этом она так наивна и невероятно мила. Как в ней всё это

уживается, для меня пока загадка.

День прошёл на удивление ровно. Никто не жаждал стать моим другом, чему я был приятно

удивлён. Девчонки, тихо хихикая, иногда посматривали в мою сторону. Меня же из них пока не

привлекал никто. Правда, мой рост заинтересовал капитана баскетбольной команды. Я обещал

подумать, хотя и пытался объяснить, что далёк от этого вида спорта. В целом, меня всё

устраивало.

Я не был разбалован вниманием к себе, и уж точно не имел гастрономических пристрастий, в

моей прошлой жизни приходилось есть что есть, а то потом не будет. Потому жизнь здесь

показалась уж какой-то слишком роскошной. Я получал деньги на мелкие расходы, но в

сравнении с прошлым моим бюджетом это было целое состояние. Я даже не мог придумать куда

их потратить. Протесты взрослыми не принимались, и я просто стал откладывать их. Было трудно

смириться, что я стал такой затратной статьёй в этой семье. Это немного сковывало, и опять же

заставляло испытывать чувство вины.

Прошла неделя. И наконец мы с Крисом стали пересекаться. В выходные, вечерами в доме

Ричарда устраивались семейные ужины. На первом из них брат будто и не замечал меня, и

Джулию это явно беспокоило. На вопрос, чем он озабочен, Крис ответил, что у него болит голова, и он просто устал. И похоже она ему поверила, а Ричарду тихонько сказала:

– Ничего, мальчикам ещё нужно привыкнуть.

Домой ехали с Крисом вместе. Молча.

Я на него совсем не злился. С чего бы ему доверять мне так сразу? Немного грустно, что он не даёт

мне шанса, хотя я ведь и сам такой – отшельник. Интересно, каким он был в детстве? Раз мы

братья, то что-то общее у нас должно быть. А родная кровь не вода. Когда-нибудь да проявиться.

Я снова наблюдаю затылок блондина, уходящего в свою комнату. И тихо говорю в след

«Спокойной ночи».

Неделя за неделей, а картина всё та же.

Крис игнорит меня уже полтора месяца, но я всё так же не смею злиться на него. Ведь его семья

так добра ко мне, и он всё-таки мой брат. Всё так же не теряю надежды на то, что он примет меня.

А пока просто наблюдаю. Крис молчит, я почти ничего о нём не знаю. Но, когда украдкой смотрю

на него, мне кажется, что я знаю о нём всё. Может это только мои фантазии, но в моём сознании

он всё ближе.

Видимо, Крис уже давно живёт один, потому, что привык не закрывать дверь своей комнаты.

Часто по вечерам он сидит в кресле, и вяжет. Да так увлечённо, что не замечает ничего вокруг. В

уши вставлены наушники, интересно, какую музыку он слушает? Поначалу, я с опаской только

выглядывал из-за двери, а потом осмелел и уже мог просто сидеть на полу в дверном проёме. Это

вошло у меня в привычку. Забавно, что Крис так ни разу меня и не заметил. Я уже не прятался.

Сейчас, я даже был бы рад если бы брат выругался, тогда бы я знал причину игнора. Может моё

появление нарушило какие-то его планы на жизнь? Ладно, поживём - разберёмся.

Вязал он здорово, на полках было много книг по вязанию. Перед Крисом была раскрыта большая

тетрадь в твёрдой обложке, в ней, насколько я мог разглядеть со своего места, были зарисовки

той вещи, которую он вяжет, и видимо схема узора, нарисованная карандашом.

Парень и сам носил вязаные свитера, шарфы, митенки (теперь то я уже знаю, как это называется).

И в красивущих носках с узорами косами в кельтском стиле, которые он надевал по вечерам, он

выглядел так тепло и уютно, что я в тайне (даже от самого себя) стал мечтать о таких же. При том, что вязание считается женским занятием, Крис не переставал выглядеть мужественно, даже со

спицами в руках. Он почти всегда носил конский хвост, а по вечерам распускал волосы, и они

струились по его плечам водопадом. Иногда, я заворожённо смотрел, как эти водопады

переливались блеском в свете лампы.

Крис, сам того не зная, становился для меня родным и тёплым. Вот думаю об этом и улыбаюсь) При мне брат всегда тихий и угрюмый. Но только им с Джулией стоит за ужином заговорить о

вязании, как его глаза оживают, а его губы расплываются в нежной улыбке. (Вот бы и мне он

также улыбнулся, хотя бы раз). О чём они говорят, мы с Ричардом мало понимаем. Оказывается, что одни ромбики — это мужской узор, а другие – совсем нет, слишком уж женские, хотя я

большой разницы не вижу. В такие моменты они нас не замечают, а мы ими любуемся: Ричард

Джулией, а я Крисом.

Я твёрдо понимал, что эти люди станут мне родными. Они искренне заботились обо мне. Я тоже

хотел быть для них чем-то полезным. Кроме как пойти работать и сократить их расходы на меня, ничего лучше я придумать не мог. На что мне говорили, что моё первейшее дело, это хорошо

учиться, чтоб они были спокойны о моём будущем, а второе, проживать свою юность так как

желает моя душа. С первым у меня проблем не возникало, как-то всё складывалось само собой

хорошо. А вот со вторым я не мог решить, чего же моя душа желает. Друзей я так и не завёл, моя

боязнь людей и тут никуда не делась, я всё ещё ходил по улицам в наушниках, и свободно себя

чувствовал лишь дома. Да, это место стало для меня дорогим, я уже и представить не мог для себя

иной жизни. Не нужно было опасаться пьяного отца, и вечно сидеть в запертой комнате. Но при

мыслях об отце, унижении и страхе всё холодеет внутри до сих пор. Даже не знаю, смогу ли когда-нибудь забыть об этом. Стараюсь не думать о прошлом.

Наблюдая за Крисом, я изучал его привычки. Когда он долго был расстроен у него начинала

болеть голова. Когда смущался, рука всегда тянулась поправить волосы. А когда очень нервничал, то почёсывал переносицу, этим я был очень удивлён, ведь за собой я замечал то же самое. Иногда

я так нервничал, что не осознавал, как расчёсывал переносицу до крови. Он живёт за соседней

дверью и даже не знает об этом.