«Это не наше дело», - сказал Коплан, наказанный как настоящий представитель советской тайной полиции. Будем признательны, если вы проявите немного доброжелательности.

  Его взгляд и взгляд его коллеги отражали непоколебимую решимость.

  Однако Червенков регимба.

  - Но ... на какую тему они хотят меня расспросить? Это, должно быть, ошибка. Я честный государственный служащий и не совершал никаких преступлений. Кроме того, я собираюсь позвонить генералу Орловску, спросить его, что он думает ...

  «Вы не можете никому звонить», - агрессивно предупредил Коплан. Наша миссия - заставить вас явиться добровольно или силой и не дать вам общаться ни с кем из ваших родственников. Вы готовы следовать за нами, да или нет?

  Он занял угрожающую позицию, которая охватила его, несмотря на испытываемое им негодование.

  Но Червенков прекрасно понимал, что любое обсуждение бессмысленно. Чтобы не попасть в серьезные неприятности, лучше было сдаться и как можно быстрее избавиться от этой нелепой истории.

  - Ну, это понятно, я пойду с тобой, - проворчал он с явным дурным настроением. Имею ли я хотя бы право сказать жене?

  - Да, конечно, - согласился Френсис. Но поспешите.

  Раздраженный, Червенков отошел и пожал плечами. С порога спросил:

  - Ничего не брать?

  - Мы не сказали.

  Директор Bureau du Charroi прошел в соседнюю комнату.

  Немой, Бехар и Коплан подмигнули друг другу в сговоре: парень шел. Однако они не ослабили своего внимания. Щелчок, означающий, что телефон был снят, побудил бы их вмешаться.

  Прошло несколько минут, в течение которых голоса в квартире перестали быть слышны. Наконец Червенков вернулся. Спокойный, отстраненный, морально готовый к невзгодам.

  - Я твой, - произнес он.

  Его посетители сначала кивали головами, а потом последовали их примеру.

  Трое мужчин вышли на площадку, спустились по ступенькам. Слабо слышалась музыка одного из жильцов радио.

  Когда они вышли из здания, Коплан и Бехар подставили своего заключенного, затащив его в фургон. Увидев его, Червенков заткнул рот.

  -Ты собираешься меня отвести? - пожаловался он, возмущенный этим посягательством на достоинство своего звания.

  - Да. «Мы сожалеем, что у нас не было лимузина, который мы могли бы предоставить в ваше распоряжение», - прошипел Коплан, бесстрашный на первый взгляд, но нервный и убедившийся в отсутствии свидетелей.

  Внезапно Червенкову в голову пришло сомнение. В трех шагах от машины он остановился как вкопанный.

  - Что мне доказывает, что вы принадлежите к МВД? В конце концов, у вас есть надлежащие полномочия? он подозрительно возмутился.

  Бехар продолжал наступать. Он открыл две двери в задней части фургона, когда Фрэнсис ответил:

  - Я дам вам все желаемое умиротворение, не волнуйтесь. Поднимитесь первым.

  Когда Червенков вместо того, чтобы повиноваться, начал отшатнуться, Коплан схватил его за руку, применил дзюдо-ключ, способный парализовать попытку восстания, и быстро толкнул его к машине.

  Опираясь на ноги, чиновник попытался сопротивляться, но из-за силы и жестокости нападавшего, который все равно толкнул его внутрь фургона, он хотел возразить. Дубинка Бехара заглушила звук в его горле. Захваченный четырьмя крючковатыми руками, когда он обвис, его, как мешок, швырнули на фальшпол. Коплан поднялся рядом с ним и закрыл двери, когда Бехар бросился к рулю.

  Фургон уехал.

  Согнувшись, Coplan подошел ближе к водителю, от которого нет перегородки не отделяла его, стояла в задней части соседнего сиденья и сказал, что его грудь расширена с интенсивным облегчением:

  - Минус один ... Неужели вы не заметили, что его жена смотрела в окно?