По его спине стекали капельки пота, когда он поднимал крышку. Ниже ряд ступенек спустился в кромешную тьму. На мгновение он задумался, что делать. Зайти туда и оказаться в ловушке? Или уйти, пока у него еще была возможность?

  Возможно, полиция молчала, потому что им нечего было сказать друг другу, теперь они думали только о том, чтобы вернуться домой и поужинать с семьями. Или, возможно, они молчали, потому что знали, что что-то не так.

  Он принял решение и стал залезать в подвал. Достигнув пола, он повел руками в поисках выключателя. Один из них задел шнур. Он схватил ее и потянул вниз. Единственная лампочка освещала комнату. Помещение было не больше кухни. Там было сыро, пахло плесенью, на полу стояли лужи с водой. На стенах стояли полки, и в большинстве из них были инструменты. Он срочно огляделся.

  На высоте нескольких дюймов от пола было три розетки. Вытащив отвертки, он начал откручивать одну из металлических пластин. За ней были провода. Он проделал то же самое со второй пластиной, но она тоже была исправным источником электричества. Он присел перед третьей пластиной и начал откручивать каждый винт. Когда вышел последний, тарелка упала на пол. Позади него была дыра глубиной десять дюймов. В нише была пластиковая посылка.

  Он снял пакет и развернул несколько слоев водонепроницаемого пластика. Внутри не было наличных денег, только письма. По его спине текло еще больше пота, когда он начал сканировать их. В основном это была переписка от Алины - письма, в которых Евтушенко сообщал, что она очень скучала по нему с тех пор, как он уехал из Беларуси, что Мария росла днем, что их ребенок только что выспался в первую ночь, не просыпаясь и не нуждаясь в кормлении, что университет подумывал о повышении зарплаты Алине, что она копит деньги, чтобы приехать к нему в ближайшее время. Положив письма стопкой в ​​сторону, Уилл посмотрел на два последних конверта в сумке. Они отличались друг от друга и отличались от писем Алины.

  Он открыл одну из них. Внутри был отчет СВР с пометкой СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ; под заголовком были заголовки « Директор», «Первый заместитель директора», «Главное управление S Only, Ref Deployment of Kronos» . В отчете, датированном 1995 годом, говорилось, что полковник Николай Дмитриев встретился с Куртом Шрайбером в Берлине по договоренности, документы были подписаны, Кронос был безотказным.

  В отчете больше ничего не говорилось, хотя имя Курта Шрайбера было обведено карандашом.

  Уилл засунул письмо в пиджак, зная, что Евтушенко нарушил бы протоколы безопасности, распечатав отчет и вынув его из штаб-квартиры СВР.

  Он разорвал последнее письмо. Он был датирован месяц назад, адресован Евтушенко и был отправлен в один из домов в Минске брюссельской компанией Gerlache .

  Уважаемый господин Евтушенко,

  Наши деловые интересы ведут нас по новым направлениям - от стран бывшего Советского Союза к Азии и некоторым частям Центральной Африки. К сожалению, нам не нужно продолжать пользоваться вашими консультационными услугами.

  Однако у нас есть отличные новости. Один из наших израильских клиентов проявляет значительный интерес к созданию предприятий в России и должен понимать политические и экономические риски, прежде чем делать это. Он хотел бы напрямую воспользоваться вашими услугами. Мы взяли с него вступительный взнос, и он согласился заплатить вам стандартную ставку в десять тысяч евро за отчет о консультациях. Теперь ваш контракт будет с ним, и мы не будем участвовать в ваших деловых отношениях с ним.

  Он был доверенным клиентом Gerlache в течение восьми лет, и мы можем полностью поручиться за его авторитет и честность. Он позвонит вам в нерабочее время в течение следующих нескольких дней.

  Было приятно иметь с вами дело, и мы не сомневаемся, что у вас сложатся выгодные отношения с нашим клиентом.

  Его зовут Симон Рюбнер.

  Искренне Ваш,

  Франсуа Гиллиамс

  Управляющий партнер

  Сунул письмо обратно в конверт и положил в карман. Он задавался вопросом, есть ли что-нибудь интересное в этой комнате или где-то еще в доме, но он знал, что должен уйти оттуда. Выключив свет, он поднялся по лестнице, вошел в коридор и остановился.

  Шум автомобиля, отличный от звука работающей на холостом ходу полицейской машины.

  Он побежал на кухню, посмотрел в окна, никого не увидел и открыл заднюю дверь. Шум машины становился все громче. Подойдя к краю дома, он взглянул на дорожку, и у него скрутило живот.

  Рядом с домом подъезжал грузовик. В двухстах ярдах позади него остановился другой; не менее десятка полицейских с автоматами и собаками выскочили из него и направились в лес. Уилл побежал в другой задний угол дома. Третий грузовик был неподвижен, и к деревьям приближались вооруженные полицейские и собаки. Оба конца долины были перекрыты. Через несколько минут собственность будет окружена. Его сердце забилось быстрее, когда он понял, что его единственный возможный путь к бегству лежал через склон за задней частью коттеджа, а затем по возвышенности, чтобы добраться до своего велосипеда.