« В тот самый час, когда он перестал бороться, судьба ему улыбнулась».

Посвящается Артуру, Софи, Робби и Луне.

Часть 1.

Закат.

Глава 1.

Сентябрь 1960 года, если быть точным, сегодня 8 число. За окном алкогольного магазина Джетро Грида барабанит дождь. Он порядком надоел, но сделать с ним мы ничего не можем, поэтому я вместе с Артуром спокойно расставляю товар из коробок. Бутылки вина очень пыльные, но это отнюдь не следствие того, что они долго выдерживались в подвале одного из французских замков.

Вдруг звонит телефон, это большая редкость. Глаза Артура загораются, сейчас начнется его любимая часть работы, приносящая живые деньги прямо здесь и сейчас.

Я безучастно смотрю в окно, пока Артур начинает обработку. Мне 24 года, меня зовут Джеймс Брок, и я работаю в алкогольном магазине «Аромат».       – Да-да, я уже записываю, – голос Артура во время принятия заказа подобен песни, без преувеличений. – Рислинг? – Артур смотрит на меня, я киваю, – Да, пара коробок есть, обязательно привезем.

Я должен радоваться каждому его слову, ведь я понимаю, что разговор идет о заказе в Сильвер-Лейк. Это означает, что мы сегодня заработаем чаевые, но я совершенно не испытываю каких-либо чувств. Этому есть причина. У причины этой даже есть имя – Руфь.

Я потерял Руфь около двух недель назад, но уже сейчас я понимаю, что это не шутка. Я подсознательно чувствую, что точка невозврата пройдена. Это засаживает мне ледяной нож в самое сердце. На данный момент я только лишь смог спрятаться в алкоголе. Каждый вечер я пью виски и мне становится немного легче. Так я откладываю момент ясного осознания того, что я утратил самое дорогое, что было в моей жизни. Виски отвлекает мой взор и мое внимание на всякие мелкие проблемы.

Вернемся в настоящее. Артур кружит пальцами провод, над его улыбкой красуются густые черные усы, в данный момент он явно на коне, он знает что делает и что после этого получит, по нему видно как он окрылен, ведь сегодня наши кошельки потолстеют. Я за него искренне счастлив, но в остальном мне совершенно плевать. Я рад, что Артур оживился, хоть это и будет длиться недолго, но это отвлекает его от других проблем. Я же, в свою очередь, не имею даже представления о том, что может не то, чтобы сделать меня счастливым, но хотя бы вновь воскресить, предать жизни вкус, реальность.

– Да, я вас понял, – он строчит ручкой по бумаге не хуже пулемета, глаза светятся лихорадочным блеском. Названия вин, стран, апеласьонов появляются моментально. Напротив них Артур аккуратно выводит количество, либо пишет «к», что означает сразу коробку.

Я смотрю в окно, наслаждаясь игрой природы. Хоть дождь и идет здесь каждый третий день, я не могу не удивиться тому, как он влияет на людей, а вернее на их отсутствие на улице. Я чувствую удовлетворение от того, что в магазине кроме нас с Артуром нет ни души. Люди со временем утомляют, но так как это работа, от них никуда не деться.

– Просекко? – Артур гуляет по залу нашего магазина, на сколько позволяет длина провода, в поисках этих пузырей, заточенных в бутылки. – Да, организуем и это, есть несколько коробок вашего любимого производителя, да-да, то самое, с синей этикеткой!

Слушая этот разговор, я начинаю думать, что звонит мистер Рейн. Никто другой не просит так много сразу, если, конечно, это не особенный случай, включая скоропостижную смерть или свадьбу. Скорее всего это именно он, сегодня как раз четверг. День перед шумной вечеринкой.

Я безразличен к происходящему, даже ясно понимая, что сейчас мы заработаем кучу денег. Я совершенно пуст внутри, холоден, ощущаю себя мертвецом. Но так было не всегда.

Две недели назад со мной произошло то, что по мне очень сильно ударило. Мы с Руфью встречались два года, я любил ее и, как мне казалось, она любила меня. На два года отношений я подарил ей кольцо, через неделю мне пришлось уехать в Пьюртаун, мой родной город, по делам. Когда я вернулся домой, Руфи не было, как и ее вещей. Я был озадачен, затем я обратил внимание на письменный стол и увидел ее последнее письмо ко мне. Я взял его и рухнул на стул. Глаза побежали по строчкам, все буквы плыли, руки затряслись.

«…ты слишком сложный человек, да, нам было хорошо, но и плохо тоже было… Мне тоже больно, но по-другому никак… Прости, я не смогла сказать это тебе в лицо, прощай»

Я сидел на стуле, держа в одной руке письмо, и, застыв, смотрел в стену минут десять. Мои мысли метались по голове со скоростью молнии. Я искал логику, пытался сложить два и два, но я ничего не мог понять. Я пытался вспомнить, может быть мы крупно ссорились в последнее время, может я сказал что-то резкое, может, может я ударил Руфь!? Ничего такого в голову мне не приходило. Еще через десять минут я схватил телефон и позвонил Руфи домой. С каждым новым гудком мое сердце проваливалось все глубже, руки дрожали, я вспотел.

– Алло, – трубку взяла Эльза, она всегда общалась со мной так, словно я международный преступник в розыске. Причину ее ненависти я не знал, но и не горел желанием знать. Эльза – сестра Руфи. Хоть они и родились с разницей в двенадцать минут, они были очень разными. Руфь была сама женственность и утонченность, Эльза напоминала мальчика своей короткой стрижкой. Руфь была низкая и стройная, Эльза же напротив – чуть выше и гораздо крупнее. Она взяла трубку.

– Привет, Эльза, это Джей, – я задыхался от волнения, но старался придать голосу твердость, – Руфь дома?

– Я не знаю, сейчас посмотрю, – она томно вздохнула, положила трубку и отошла.

«Как это ты не знаешь?» – думал я. Дом у них не такой большой, чтобы в нем можно было потеряться. Я нервничал, каждая секунда казалась вечностью. Наконец кто-то взял трубку, и я вновь замер.

– Ее нет. – вяло ответила Эльза.

– Не могла бы ты мне подсказать, где я могу ее найти?

– Нет. – ответила Эльза безучастным голосом.

– Послушай, – мягко сказал я, – можешь передать ей, когда она вернется, что я звонил? – спросить напрямую о том, что произошло, я не решаюсь.

– Хорошо.

Я знаю, что она не передаст, но попробовать стоило.

– Спасибо. – я повесил трубку.

Прошло две недели. Вот я стою в магазине и смотрю на дождь за окном. Все это время я веду непрерывный диалог с самим собой о том, что произошло, пытаясь отыскать ответ, и все глубже погружаюсь в бездну. Артур дает мне один единственный совет – сходить к ней домой и поговорить лично. Я знаю, что он прав, но у меня не хватает смелости сделать это. Я жду и надеюсь на то, что Руфь позвонит или напишет мне. Другой я говорит мне, что она уже все написала в письме и человеку в ее положении добавить больше нечего.

Но я так просто не успокаиваюсь, у меня миллион вопросов и ни одного ответа. Я знаю, что пойду к ней домой, когда начну сходить с ума. Вопрос только в том, как скоро это случится.

Я слышу, как звенит колокольчик на двери, это пришел старый дворник – Мартин. Сейчас он купит бутылку собачей крови, так мы с Артуром называем самое дешевое крепкое пойло. Затем он немного постоит, может что-то скажет и пойдет домой. Сегодня у него выходной.

– Добрый день! – говорю я, надеясь, что Артур закончит записывать заказ хотя бы к следующему году.

– Здорово! – отвечает дед Мартин, – ну что, как дела у молодых? Какие новости?

Один его глаз смотрит куда-то в космос, седые усы грустно свисают над губой, а сам он не толще метлы, которой подметает двор. Нас с Артуром всегда забавляла его манера разговаривать: он жестикулировал, как римский император в порыве эмоций, разбрызгивая слюни повсюду вокруг себя.

Он в настроении, хотя еще не выпил. Может я ошибаюсь, по тем, кто пьет всю жизнь без остановки, становится тяжело понять, в каком они состоянии.

– Все по-старому, – спокойно отвечаю я, – а у вас как?

Это всего лишь вежливость, мне совсем не интересно, но он этого не понимает.