Выскочив во двор, она направилась к воротам замка. Скрытность могла вызвать подозрения, если кто-то обнаружит, что она ушла, или поймает ее с поличным — последнее было маловероятно.

Ноэ дал ей необходимое разрешение. Можно было использовать это.

Когда стражи — к счастью, все Тайшо — потребовали назвать причину покинуть замок, она с легкостью соврала. Она даже показала им записку. И это не было полной ложью. Она пойдет в Хонсудэн. Но только после того, как она увидит Назэ.

— В такое время? — спросил один из стражей, приподняв бровь. Она не была с ним знакома.

Прежде чем она смогла ответить, вмешался другой:

— Не спрашивай офицера, Ита. Лейтенант Мацукара всегда могла уходить позже комендантского часа, как и многие наши офицеры. Думай прежде чем говорить! — он повернулся к Эме и низко поклонился. Должно быть, Ита понял свою ошибку, поскольку повторил за товарищем. — Извините, лейтенант. Иногда он перегибает. Он не хотел оскорбить.

— Ах, не проблема. Прошу, будьте осмотрительнее в будущем.

— Да, лейтенант, — пробормотал Ита.

— Если меня будут искать, я вернусь к утру.

— Конечно. Ита, отправь гонца к вратам города, чтобы лейтенанта Мацукару пропустили там.

Что ж, это было хорошим знаком. По крайней мере, так она говорила себе, спеша по городу. Она воспользуется любой удачей, которую сможет получить.

Пройдя через городские ворота, Эма юркнула в затененную нишу у стены, затем обернула ткань вокруг лица, оставив открытыми только глаза. Что-то холодное пробежало по ее коже, как змея, скользящая по мокрой траве. Она вздрогнула, сжимая пальцы от этого ощущения. Как тени во сне…

Хватит таких мыслей. Тени приветствовали ее, как Черного Шипа, позволяли ей свободно передвигаться без обнаружения. Конечно, это происходило благодаря многолетней практике и ее мастерству. Ничего больше.

Она вышла из тьмы, отбрасываемой стенами, и чувство исчезло.

Вот. Ей просто показалось.

На полпути к Айзен-мачи она добралась до развилки, где дорога разделялась на северо-восток и северо-запад. Хонсудэн находился примерно в часе пути к северо-западу. Айзен-мачи на северо-востоке. Обе тропы скрывались во тьме, почти не освещенные лунным светом. Не долго думая, она пошла по северо-восточному пути.

Шею покалывало. По рукам побежали мурашки. Сжав рукоять катаны, она остановилась, вглядываясь в темноту. Но ничего не было, кроме ритмичной музыки ночных существ.

Там никого не было. Она следила за этим, покинув город.

Но она не могла задерживаться дольше необходимого.

Эма поспешила по тропе, порой оглядываясь, но видела только пустую тьму.

Полумесяц висел высоко над головой, когда она добралась до сонной деревни Айзен-мачи. Кроме стрекота сверчков в ночи, было тихо. Как в ночи на горе Цу-рен.

Это уже казалось таким далеким.

Она годами не проходила через Айзен-мачи, пару раз бывала тут ребенком. Черный Шип не бывал тут. До этой ночи.

Эма прошла по тропинке в центр деревни, окруженная домиками с соломенными крышами и прикрытыми соломой окнами, в темноте внутри спали жители. Посреди окружающих построек стоял старый колодец.

Медленно шагая в темноте, она высматривала любые признаки Назэ или… кого угодно. Все оставалось тихим и неподвижным.

Вдалеке ухнула сова. Волк завыл протяжно. Сверчки продолжали петь.

Что-то тянуло ее, подталкивая вперед по проторенной телегами тропе. Она остановилась на развилке за деревней. Узкая тропинка уходила в сторону леса и скрывалась за деревьями. По ее спине пробежал холодок. Там был старый храм, да? Вроде бы. Она приходила туда со своими родителями, когда место было известным. К сожалению, храм Тэн-Джи был заброшен уже много лет.

Интересный выбор. Идеальное место для беседы.

Или идеальное место для устранения противника.

Расправив плечи, она зашагала в темноту, прошла в черный портал леса.

Густые деревья заслоняли слабый свет луны. Она видела силуэт тропы, несмотря на заросли. Держа руку на катане, Эма молча двигалась вперед, осторожно делая каждый шаг, становясь единым целым с тьмой. Она давила со всех сторон, холодная, кружилась вокруг нее, как ветер с вершины холма. Но деревья не шелестели, и ее окружала оглушительная тишина. Ни чириканья, ни уханья, ни воя.

Ничего.

Тропа вела в гору, земля леса сменилась осыпающимся каменным ступеням, следуя естественному возвышению местности. У основания стояли ворота, обозначающие вход в храм. Эма прошла между огромными деревянными колоннами, соединенными двумя перекладинами над ее головой. Черная краска — необычный цвет для ворот святилища — потрескалась и стерлась, обнажив поврежденное водой дерево под ней.

Всплыло старое воспоминание о том, как она бежала наверх и наткнулась на лесной храм. Обернувшись, она помахала родителям, они поднимались, ее мать улыбалась, несмотря на неодобрение отца.

Теперь она шагала вверх, оставаясь настороже из-за, что могло ее ждать.

Тишина. Лишь легкий шорох ткани, когда она делала каждый шаг, подбираясь все ближе.

Когда она приблизилась к вершине, вторые, последние ворота нависли над ней, отмечая настоящий вход в храм. Впереди мерцал свет костра.

Он уже был там. Где-то.

Свет полумесяца озарял территорию храма неземным сиянием. Она ускорила шаги, ее сердце бешено колотилось в ушах. Ладони, влажные от пота, прилипли к шнурку на рукояти катаны. Она поправила хватку, глядя на короткую тропинку к храму.

Да, она помнила это. Хотя теперь краска с ворот почти облетела. Поросшая травой каменная дорожка местами рассыпалась, подчеркивая запущенность этого места. Горели два каменных фонаря. Их огоньки явно были сигналами для нее, но жители деревни не могли их увидеть. Лес полностью окружил храм.

Они были одни.

Чаша с водой давно высохла, на дне потрескалась земля с листьями, камень поглотили плесень и мох. Пустые пьедесталы стояли без статуй, окруженные у основания сломанным, покрытым мхом камнем.

Зал поклонения возвышался над ней. Она нахмурилась, увидев его дряхлый вид. Когда-то красивый арочный вход превратился в темную пасть, брошенную на произвол судьбы стихиям и паломникам. Сложная резьба под карнизом была повреждена, а в некоторых частях убрана. Даже веревка, которая должна была свисать с колокола, пропала. Однако сам колокол остался.

К сожалению, никто не стал заботиться о храме. Она могла только представить, что сказал бы Мицуги, если бы увидел храм в таком состоянии. И это был один из немногих храмов для Тэн и для Джи — предполагаемых духов обновления и смерти соответственно.

Что-то зашумело. Шорох ткани.

Шею покалывало.

Ее сердце колотилось.

Дышать.

Слушать.

Ждать.

Эма вытащила катану и повернулась, подняв ее вовремя, чтобы встретить клинок нападавшего. Точно так же замаскированный, он прищурился, прежде чем оттолкнуться, прервав контакт их мечей.

Он держал меч близко к своему одетому в черное телу. Эта знакомая поза, то, как он держал меч у груди, застала ее врасплох. Она достаточно раз встречалась с Мицуги, чтобы знать этот стиль.

Но это был не Мицуги. Ей не нужно было видеть его без маски, чтобы знать, с кем она столкнулась.

— Назэ?

Холодные голубые глаза чуть расширились, а потом прищурились.

— Ты поздно.

Сталь блестела в свете огня. Она приготовилась, и он бросился вперед и ударил.