Что я ожидаю услышать, найти, увидеть? Наверное, следует поискать то, чем травили моего папу. Нужно как следует обсмотреть место, где секретарша готовила кофе. В принципе будем действовать по обстоятельствам. Сам факт того, что Ирина каким-то местом причастна к отравлению. Я боюсь, что это все она.

Быстрым шагом я поднималась до кабинета Михи. Боже, опять эти бюрократические процедуры.

— Вы к кому? — спросила секретутка весьма надменно.

Я не могу понять, почему все эти необразованные стриптизерши такие хамоватые. Боже, за что мне все это, а? Какая бесячая ситуация.

— К Михаилу Семеновичу. — вздернула носиком я весьма сдержанно.

— Вам назначено? Михаил Семенович очень занят. Он только вернулся из командировки и ждет очень важного гостя. — спросила секретутка и достала из ящика стола палочку для ногтей.

Я проигнорировала и набрала напрямую своему лучшему университетскому другу:

«Алло, Миха, здравствуй. Тут такое дело, девушка на входе утверждает, что ты очень занят».

Миха бросил резко трубку, что я аж потеряла дар речи, но виду не подала. Вдруг распахивается дверь его кабинета.

— Валерия Андревна, что ж ты не заходишь? Я уж заждался. — Миха радостно кладет руки мне на плечи.

— Девушка не пускает. — кивнула я на секретаршу, заставив её выронить из рук пилочку.

— Света, не ожидал от Вас такого. — нахмурился Миха, смерив секретаршу недовольным взглядом.

— Простите, Михаил Семенович. Не знала, что она к Вам. — зашипела секретарша, привстав.

— Зря-зря, отец Валерии Андреевны, ныне покойный Андрей Викторович Розов, был начальником нашего департамента. Впредь проявляйте уважение. — Миха звучал угрожающе, хотя визуально и не скажешь, что ему не нравилось отношение своей же секретарши.

Девица додумалась, что накосячила. Вряд ли ей хватит ума извиниться. Вместо этого она, будто страус, низко опустила голову. Миха закатил глаза, издав томный вздох, и буквально втащил меня в свой кабинет. Я осмотрелась. В сравнении с местом работы Шведова было несколько скромновато: блеклая, серая офисная мебель, высокие полки с документами, парочка комнатных растений и портрет президента над массивным кожаным креслом на колесиках. Куда ж без портрета-то, правда. В России живет. Я отодвинула стул и села за стол поближе к Михе. Он тоже устало плюхнулся в свое кресло со словами:

— Как ты, Лерка? На похоронах толком и поговорить не успели. Выдернули в срочную командировку. Ты уж извини.

— Ничего, я понимаю. Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что его больше нет. Мне иногда кажется, что он вот-вот позвонит. — я нервно сглотнула, сдерживая слезы. — Ты сам-то как? Как жена?

— Я в порядке. Вот, видишь, хорошо устроился. Все благодаря Андрею Викторовичу. — Миха скорбно улыбнулся, сжав обе руки в один кулак и уложив его на стол перед собой. — Он был моим наставником: взял меня к себе в департамент, когда я долго не мог найти работу после Универа, сам всему меня лично обучал, многое подсказывал. Я ему обязан тем, что сижу в этом кресле.

— Вот как… — тихо произнесла я, сморгнув слезы. — Я рада, что ты смог воплотить все свои мечты и амбиции в жизнь.

— Да, так и есть. Сейчас я и впрямь больше не тот бедный студент с бесполезными мечтами. — Миха усмехнулся и, оторвав взгляд от своих рук, посмотрел мне в глаза. — Насколько я понимаю, ты хочешь пробраться в кабинет Андрея Викторовича?

— Правильно понимаешь, но дверь скорее всего опечатана, так что план несколько изменился. — уточнила я, почувствовав облегчение, когда мы сменили тему.

— Излагай. — коротко ответил Миха. — Я не меньше тебя заинтересован в том, чтобы поймать настоящего убийцу.

— То есть ты не веришь, что отца убил Кирилл? — для ясности уточнила я.

— Без сомнений Шведов конченный ублюдок, но мы с ним знакомы достаточно давно, чтобы ратовать за его невиновность. — многозначительно подкупил свой ответ Миха.

— Спасибо, Миха. — лучших слов я не смогла подобрать. — Спасибо.

— Не нужно. Я всем обязан твоему отцу. Теперь приглядывать за тобой — это твоя обязанность. — Миха встал с кресла. — Пошли инспектировать территорию.

В кабинете отца в МИДе я появлялась достаточно редко. Нет, всего раз пять. Это не шутка. Самый первый раз, когда была жива мама. Со мной некому было посидеть, поэтому папа взял меня с собой на работу. Я сидела тихо-тихо и рисовала на листочках всякую всячину. Второй раз уже после маминой смерти до того, как мы наняли на работу тетю Свету. Весь департамент бегал меня подбодрить и приносили шоколадные конфетки. Когда я была школьницей, бремя выбора легло на мои плечи тяжким грузом, папа провел мне экскурсию по своей работе. Не сказать, что я не знала, чем именно занимается мой отец, просто посмотрела на знакомую профессию по-новому. Зацепила атмосфера. Заинтересовал трудовой процесс. Понравилась возможность путешествовать. Я поступила в МГИМО не из преемственности поколений, хотя папа сиял от счастья. В его голове возникла идея династии дипломатов Розовых. Это было бы здорово, однако мало вероятно. Сонечка не дипломат. По складу ума она больше похожа на бизнесмена Кирилла Шведова, а там посмотрим.

Сотрудники департамента удивленно косились на меня. Помнят, что ли? Да, нет, быть такого не может. У папы я практику не проходила. Меня взяли в Париж. Ах, мое американское посольство. Почему-то я скучаю по своему месту работы, по своей спальной улочке Вашингтона. Это нечто особенно замечательное. Стены российского МИДа оказались чужими, пусть здание величественнее и красивее, только все равно не то. Не то, потому что кажется чужим. Я уже это говорила, меня просто давно здесь не было.

— Андрей Викторович очень тобой гордился. Он еще долго ходил в приподнятом настроении и всем улыбался. — пробубнил Миха, заметив мое недоумение.

— Хорошо, наверное. — растерянно проговорила я. — Ты же знаешь, папа раньше никогда особо меня не баловал похвалой.

— Ладно тебе. Твой отец очень старался выгородить тебя перед руководством. — неожиданно было услышать эти слова от Михи. — Это прозвучит грубо, но ты многого на самом деле не знаешь.

— Охотно верю. — однозначно согласилась я, так как действительно начинала замечать, что Москва за семь лет без меня сильно изменилась.

Мы дошли до приемной отца. Здесь ничего не изменилось: парочка кресел у двери, островок под названием «чай-кофе», парочка шкафов с документами и, собственно, стол секретарши. За ним сидела дама, которую взяли на работу по звонку. Эта девушка производила впечатление той самой раздолбайки, которая пыталась получить высшее образование, но что-то пошло не так. Пошло не так по многим причинам. Хотя бы прогулы? Чем не повод для отчисления для той, кого заставил учиться богатый папенька. Теперь в наказание её отправили постигать кнут и соль этой суровой жизни: заблокировали банковские карточки, отобрали наличку, лишили жилья и ключиков от дорогущей иномарки и выперли на улицу с соткой в кармане и свитером за три копейки. Разумеется, в воспитательных целях. Все под контролем.

Видимо, папа подал кому-то знак доброй воли на свою голову, раз согласился дать работу. Чутье на приключения подсказывало мне именно так. Только зачем тогда травить отца? Черт, деньги… Я так и не прочла все досье. Если мне не изменяет память, на эту девицу там тоже имелся файлик. Читать уже нет времени. Нужно опросить секретаршу и осмотреться. Бросив быстрый взгляд на дверь в кабинет, я увидела сургучную печать и синенькую подпись. Драть казенную печать в казенном заведении — это слишком рискованно.

— Анжелика, доброе утро. — начал Миха, пытаясь быть приветливым.

Сейчас согласна. Как говорят автомобилисты, не подмажешь, не поедешь.

— Доброе утро, Михаил Семенович. Что-то хотели? — секретарша вела себя сдержано и немного осторожничала, так как тут же подобралась, сидя в своем кресле.

— Да, это Валерия Андреевна — дочь Андрея Викторовича. — представил меня Миха.

— Анжелика, очень приятно. — секретарша занервничала, хотя я еще не обозначила цель своего визита.