Он видел, как прерывисто я дышу, как бьется жилка у виска, как выступила капля пота над верхней губой. То ли потому, что здесь было душновато, то ли оттого, что он оказался еще хуже, чем я думала. В нем оживала дикая смесь самых разных существ – от драчливой обезьяны до хитрющей лисы. Он был из тех, кто с улыбкой способен вспороть горло прохожему просто за не понравившийся взгляд.

– Ничего. Пусто. Как и Клэрия, ты ничего собой не представляешь. Обыкновенная пустышка, даром что наделена частью силы бога. Наверное, это делает тебя счастливой? Думаешь, ты особенная, не такая, как все? – Ктуул говорил с ленцой, будто укоряя неразумное дитя, зашедшее на взрослую территорию и наделавшее глупостей, но за этими словами ощущался вызов. Он хотел разозлить меня, посмотреть, какая я в гневе.

– Меня это не беспокоит. Так что оставь свои попытки вызвать во мне желание оправдаться или почти детскую злость. Я здесь не за этим, – ответила я грубо, пока Амалия расшнуровывала свой корсет и доставала из косточек тонкие запечатанные трубки.

– О, мы будем играть в магию? – притворно воодушевился пленник. – Вы забыли, что здесь нельзя колдовать? Вы пришли в надежде вытащить меня из старого доброго колдуна Томара Бай? Ай-яй-яй! А с Никлосом посоветовались насчет этого? Точно нет, иначе он бы отхлестал обеих тьмой и запер в соседних клетках, чтобы не лезли в его дела.

Мы быстро переглянулись с Малей. Кажется, он боится того, что мы сделаем?

Колдунья щелкнула трубками – и по комнате пополз пряный аромат диких трав и цветов, девушка разом затолкала их в рот и звучно перемолола зубами, выдав мощную отрыжку. Она отводила взгляд от Ктуула – ей было больно смотреть на существо, поглотившее ее отца, поэтому она игнорировала его, сосредоточившись на ритуале. Остатки смесей она нанесла себе на шею и обмазала пальцы.

– Это что-то, что даст тебе магию, малышка Малек?

Амалия вздрогнула, сжалась, будто нашкодивший щенок, развернулась к вечному и уставилась на него во все глаза.

– Вы же обе помните, что Томара Бай больше нет? Он мертв, а ко мне перешла его память. Вы собираетесь возиться с трупом; более того, вы не в силах убить меня, только освободить от этих оков – а это именно то, чего я хочу. Интересно, в кого я вселюсь, когда выберусь? В тебя, крошка-колдунья, в какого-нибудь слугу или, может, в посла другого государства? – интригующе заговорил он, улыбаясь кончиками губ и вставая вплотную к решетке, обхватывая ее прутья. – Я готов, так что давайте, творите свою магию!

Маля хотела ответить что-то резкое, необдуманное, но я схватила ее за плечо и наклонилась, чувствуя жар ее кожи:

– Не смей. Он провоцирует нас. И играет. Делай, что должна!

И горло Амалии засветилось нежным золотистым светом. Она запела, разводя также вспыхнувшие руки в стороны, а я отошла, освобождая ей место. Ктуул отшатнулся назад, вглубь клетки, что-то быстро-быстро заговорил, и новая порция тревоги проступила на искаженном лице. Он предупреждающе выставил ладонь вперед, когда волна колдуньи ударила его в грудь и опрокинула прямо на кофейный столик, разбив последний вдребезги. В тот же миг она рикошетом отпрыгнула в потолок, из-за чего тот почернел, а потом запрыгала по комнате, сбивая мебель, картины и прожигая тонкую ткань. И под конец метнулась обратно к Мале, отчего девушка пошатнулась и не упала только потому, что я вовремя подхватила ее под мышки.

– Получилось? – спросила я, поддерживая ее. Подруга мотнула головой, показывая, что все нормально. Только тогда я отпустила ее и устремилась ко входу в клетку, пытаясь увидеть, что происходит в потемневшей комнате – от магического пульсара погасли почти все свечи.

Мы напряженно уставились на лежащего бога. Но я первая заметила, как в нем зажегся бело-золотой свет и вылетел наружу, направившись прямо на меня. Столкновение с ариусом окончилось моим поражением и громким хлопком: я отлетела в стену, ударившись затылком и быстро сползая вниз. Ктуул, уже успевший выползти из-под обломков столика, разочарованно цокнул языком.

– А ведь мог пришибить. Вы же не думали, что магия есть магия и ей все равно, кто ею пользуется? Не получилось заклинание – остатки достались мне. Спасибо, я найду, на что их потратить, – сказал он, поднимаясь и отряхивая осколки стекла с халата. Из порезов на руках капала кровь, но они его совсем не беспокоили, а даже веселили. В глазах вечного загорелось нечто нехорошее, когда он посмотрел на ошеломленную Амалию.

– Кстати, дорогая Селеста, что с твоими силами? Ты беспомощна, как младенец. Я намеревался лишь раззадорить тебя, а не размазывать по стенке, но ты вообще не способна на сопротивление. Что с тобой, девочка?

Поднявшись, держась за стенку, видя перед глазами разноцветные мушки, вспыхивающие, словно фейерверки, я покосилась на застывшую Малю. Этот раунд был проигран вчистую. Нет, я смутно догадывалась, что метод очистки от остаточной магии вряд ли вот так, за пару недель, удастся переделать в полноценный ритуал изгнания старого Бога из тела человека, но все-таки я была сконфужена. Еще и оттого, что действительно стала слишком слабой. Ариус ныл под кожей, неприятно холодя сосуды, и я не могла остановиться – растирала руки, плечи и шею, пытаясь согреться или хотя бы заставить его курсировать не так болезненно.

– Мы попробуем еще. И еще. И еще, пока не найдем, как изгнать тебя. Стереть с лица земли, отправить обратно в ту бездну, откуда ты выполз, – процедила подруга, пнув туфлей решетку с громким лязгом. – Я видела твой страх, старый бог. Значит, ты боишься покинуть тело моего отца. Значит, это возможно.

Ктуула агрессия молодой колдуньи совсем не впечатлила. Он с легкостью закрыл раны от стекла, обтер лицо от крови полами халата и улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы, похожие на клыки.

– Ты так уверена в этом! Но посмотри под другим углом. Мой страх разогрел тебя, ты ринулась колдовать, даже не обдумав происходящее. Мне это на руку. Теперь у меня есть немного твоей энергии. Хоть я и не смогу с ней выйти из клетки, но есть много вещей, на которые ее можно потратить. И потом – король увидит, что вы натворили, и как полагаешь, что он сделает? Оставит все как есть? Не думаю.

Я отодвинула собиравшуюся вновь разразиться злобной тирадой Малю и встала напротив вечного, который также подошел к решетке. Вблизи стало видно, как быстро затягиваются порезы, как впитывается через поры кровь, как оживилось его лицо, раззадоренное нашим нападением. Он был в восторге от нашей агрессии и явно желал большего.

– Чего ты хочешь?

Пленник оглядел меня с ног до головы и как-то задумчиво скривил губы, приложив руку к подбородку, словно раздумывая над моими словами.

– А чего ты хочешь, белая драконица?

– Освободить Томара Бай.

– И это все? Мысли шире! Нам нужно наладить контакт, драгоценная белокрылая, раз ты так дорога нашему общему другу.

– Он тебе не друг.

Ктуул рассмеялся. Его рука устремилась вперед, и я отшатнулась, когда он коснулся прутьев. Он погладил холодный металл, будто это были мои волосы, и облизнул губы, предвкушая что-то интересное. Меня передернуло от отвращения.

– Но и ты его другом не считаешь. Какое тебе дело до того, кто причинил так много боли? Ведь это он виноват в том, что ты потеряла Артана и свою жизнь. Хочешь отомстить? Хочешь освободиться? Я знаю, как это сделать, – видя, что я не проявляю интереса к его словам, вечный прислонился лбом к прутьям и свистяще прошептал: – А может, хочешь стать сильнее? Освоить на полную ариус, чтобы никто не смел тебе указывать? Знаешь, твоя сила велика. Ты можешь исцелять людей. Даже находящихся на грани смерти. Интересно ли тебе узнать, как?

Наверное, что-то такое промелькнуло в моих глазах, раз он удовлетворенно улыбнулся, отстраняясь назад.

– Приходи ко мне завтра одна – и я расскажу, как. Я научу тебя. Всему, что знаю об ариусе. Ты станешь такой же сильной, как Никлос. А может, даже сумеешь превзойти его. Стать первой в вашей связке. И уже он будет следовать за тобой.