«Может, уехать к родителям? Поменяюсь с бабушкой снова. Кому я здесь нужна? Работа держит? Нет. Специалисты везде нужны. Памятник поставлю и уеду. Всё равно на кладбище почти не бываю, — настраивала себя девушка, а в глубине души знала, что никуда не уедет, во всяком случае, в ближайшее время. — Не знаю, чего хочу».

Полоска света на востоке становилась всё шире, захватывая небо. Пустынная улица, спокойный двор. Ни машин, ни людей, ни детского визга. Слава на минутку представила, что осталась на земле в полном одиночестве, и улыбнулась. Да, именно этого сейчас ей не хватало — отсутствия жизни вокруг. Она почти дошла до подъезда, когда услышала хлопок машинной двери и рефлекторно обернулась на звук. Огромными шагами к ней приближался злой как чёрт Юрий Петрович в голубых рабочих штанах и футболке, на кармашке которой подрагивал бейджик. Слава предупредительно выставила вперёд руку.

— Не подходи, доктор Юр. Опасно для жизни.

— Останови меня, — рыкнул он, не останавливаясь.

Услышав своё имя в новом звучании, мужчина не удивился. Ему было глубоко наплевать, что нарыла о нём упрямая девица. Он хотел задушить её на месте. После нескольких часов бесполезных звонков и бесконечных сообщений, оставленных без ответа, Юрий Петрович больше ни о чём не мог думать. На его счастье коллектив в отделении был не только профессиональный, но и дружный. Заметив, что обычно спокойный и рассудительный, доктор мечется по этажу, зависает в телефоне и ругается матом, его отпустили со словами, что без него будет лучше, чем с ним. Не переодеваясь, он вылетел из здания, запрыгнул в машину и помчался к бару, но там знакомого мотоцикла не увидел, зато услышал от стайки юных прожигателей жизни восторженные восклицания. Брызгая слюной, они обсуждали ведьму на байке. Один из юнцов победоносно держался за нос и задирал голову. Что было потом, Юрий Петрович не помнил. Он истерично колесил по городу до тех пор, пока не сдался. Отчаявшись, мужчина приехал в знакомый двор и принялся ждать, посылая нервные, гневные, отчаянные сообщения по телефону.

— Я девочка-рай. Живу в аду. Так что вали отсюда, плейбой, подальше, — злобно ощерилась Слава. — Топай на работу, а то лишишься бабла. Не на что будет по кабакам гулять.

— Заткнись, — грубо ответил он, врезаясь в неё всем телом. Его руки жёстко обняли озябшую, несчастную девушку и прижали к груди. — Заткнись.

Слава попробовала вырваться из захвата, но он стал ещё жёстче и безжалостнее. Она чувствовала ладонь на своём затылке, слышала, как оглушительно бухает сердце в мужской груди, вдыхала чужой запах с родными больничными оттенками и лёгкой примесью дезодоранта. Окутанная чужой неконтролируемой яростью, она вдруг обмякла, потеряв разом все силы. Иссушённая душа снова впустила боль, и горькие слёзы хлынули на безукоризненно белую футболку, плечи затряслись. Ладонь на затылке сжала волосы в кулак. Мужские руки стиснули Славу почти до хруста.

— Девочка-рай. Ты дурочка-рай. Господи, как же я испугался, — зашептал он, жарко дыша ей в макушку. На глаза навернулись слёзы, и Юрий зажмурился. Сейчас она была рядом, но он не верил. Стискивал дрожащее тело и не верил, что держит его в своих руках. — Я думал… Чёрт, чего я только не думал. Убить тебя, мало.

— Убей, — всхлипнула Слава. В данную минуту предложение выглядело заманчиво, потому что могло решить разом все проблемы.

— Перебьёшься, — он ослабил хватку, давая ей шанс вырваться. — Иди домой.

— Да, — судорожно выдохнула она, отстраняясь от мокрой груди. На белой футболке темнели разводы от туши. — Мне говорили, она водостойкая. П-прости.

— Прекрасно, — горько усмехнулся он, опустив взгляд на пятно. Сквозь мокрую ткань проникал прохладный воздух, остужая разгорячённую грудь. — Больше так не делай. Мы же друзья?

Юрий обхватил её лицо ладонями и стёр большими пальцами слёзы под глазами. Он смотрел и не верил, что Слава рядом. Опухшие веки, покрасневший нос, поджатые губы. Всё такое родное, что сердце больно сжалось. Полчаса назад в его видениях она лежала в луже крови, придавленная мотоциклом.

— Друзья, — одними губами произнесла Слава. Ей было страшно.

— Хорошо. Иди домой и помаши мне из окна рукой. Я не уеду, пока не помашешь.

— Тебя уволят.

— Неважно.

— Важно. Ты отличный специалист. Ты спасаешь Егорок. Уезжай, — бессильным голосом попросила Слава. Она не могла сказать, что ноги не идут, потому что знала последствия и не хотела задерживать. — Со мной всё в порядке.

— А со мной не в порядке. Я был в аду, но тебя в нём не было, — Юрий опустил руки. — Пожалуйста, иди домой.

— После того, как ты уедешь, — девушка изобразила улыбку на лице. Получилось почти правдоподобно.

— Смерти моей хочешь? — взорвался он, вцепившись рукой в свои лохматые волосы.

— Нет. Мы же друзья. Поезжай, — она легонько подтолкнула его к машине. Голова кружилась, гудела, звенела и тяжелела неимоверно с каждой секундой. — Давай.

— Пообещай хотя бы смотреть сообщения, — сдался он и сделал шаг назад.

— Обещаю их все прочитать.

Юрий кивнул и пошёл к автомобилю, но внезапно на полпути резко обернулся, и сердце его снова больно сжалось при виде одиноко стоящей фигурки с поникшими плечами и тоской в глазах. На губах ещё дрожала улыбка, но кривилась, как у печального мима. Он не выдержал и мгновенно вернулся, снова стиснул в объятиях. Сердце разрывалось на части.

— Славка, девочка моя, не мучай себя. Забудь обо всём. Не приходи больше в центр, не ищи ты никого. Я сам найду семью для Егорки. Я сам со всем разберусь. Просто живи. Я думал, что ты разбилась. Я не мог дышать без тебя. Живи, пожалуйста, — горячо шептал он, чувствуя, как в горле растёт ком, перекрывающий кислород. — Иди домой и забудь обо всём. Обещаю, что оставлю тебя в покое. Постараюсь.

— Я… не могу, — призналась она, выдыхая. — Не могу идти.

— Бедная моя девочка, доставай ключи, — прошептал он, физически ощущая её усталость и разбитость. Дождавшись, когда Слава вытянет из кармана связку, Юрий подхватил девушку на руки и в этот раз не почувствовал тяжести, только боль. — Моя девочка.

Слава доверчиво обняла его за шею. Сейчас он был единственным человеком рядом, которому она не доверяла, но подпускала очень близко к своей душе. Они быстро поднялись на этаж. Юрий открыл дверь, не отпуская своей ноши, и вошёл в квартиру. Пошарив по стене, нашёл выключатель, щёлкнул клавишей. Загорелся тихий свет.

— Где спальня? — шепнул он и по повороту головы Славы понял направление. — Ты всё забудешь, выкинешь из головы и начнёшь новую жизнь. Всё будет хорошо.

Убаюкивая, он внёс её в комнату и аккуратно опустил на кровать. Снял ботинки, кое-как стащил с вялых плеч куртку, замотал девушку в одеяло и грустно улыбнулся.

— Спи. Всё изменится, — пообещал Юрий.

Рассвет заглядывал в окно и слабо освещал спальню. Взгляд мужчины остановился на фотографии, висевшей по центру стены. С него улыбалась счастливая пара: Слава и молодой человек. Юрий изменился в лице, узнав его. Всё ещё не веря, он посмотрел на уснувшую девушку и стиснул зубы.

«Не может быть. Все считают его живым, — пронеслось в его голове быстрее пули. — Он муж Славы? Татьяна Петровна сказала, что он умер на другой день после свадьбы. Трагическая случайность. Случайность ли? Неужели Слава притворяется? Не верю. Боже, я увяз по самую макушку. Схожу с ума по женщине, о которой ничего не знаю и знаю слишком много».

Его подмывало разбудить её и вытрясти все ответы разом. Сообщение на телефон отрезвило, напомнив, что скоро заканчивается дежурство. Надо было срочно возвращаться в перинатальный центр, а мозг намертво залип в открывшихся обстоятельствах. Юрий присел перед кроватью, чтобы ещё раз взглянуть на лицо запавшего в душу человека. Слава спала, но даже во сне тревожная складочка между бровями не разглаживалась. Рука сама поднялась, палец коснулся этой крошечной морщинки страданий. Девушка вздохнула во сне.

— Спи. Я не могу быть твоим другом, прости, — прошептал мужчина и, поправив одеяло, поднялся.