Переводчик: Катерина

Редактор: Марина

Переведено специально для группы DL Community.

Использование в коммерческих целях запрещено! Все права принадлежат автору!

Глава 1

Моя мать думала, что я лесбиянка.

Потрясающе.

После того, как она устроила мне свидание с племянником своего босса, который, кстати говоря, жевал с открытым ртом, заправлял салфетку в ворот рубашки как слюнявчик и украл последнюю булочку, я не думала, что что-нибудь может быть еще хуже.

Догадайтесь, что я получила за свой оптимизм.

— Больше никогда, — сказала моя мама после инцидента прошлым летом. Он добром не кончился. — Я больше никогда не буду тебя ни с кем сводить.

— Ты торжественно клянешься? — спросила я.

Она кивнула.

— Когда дело касается тебя, Салли Сью Шпиц, я умываю руки. С сегодняшнего дня я снимаю с себя полномочия свахи.

Пугало лишь то, что она могла передать эти полномочия какой-нибудь другой еще более любопытной Варваре.

Дейзи Уилкинс позвонила в дверь ровно в 7:30 вечера. Мама встретила ее широкой улыбкой и представила как дочь Стеллы Уилкинс, своей эксцентричной парикмахерши, добавив при этом: «Она из Нью-Йорка. Я не всех знала в нашем маленьком городке (хотя порой казалось обратное), но поняла, что Дейзи не из Чариота, просто взглянув на нее. Этот могавк (прим.: вид прически, типа ирокеза) так и кричал о большом городе».

— Милая прическа, — сказала я, когда мы сели ужинать.

Розовые кончики были в панковском стиле, но обесцвеченные корни определенно напоминали Малфоя (прим.: вымышленный персонаж серии романов о Гарри Поттере). Не каждый смог бы решиться на подобное.

— Милая улыбка, — сказала она в ответ, который я сочла довольно милым. Не каждый день получаешь комплименты, подобные этому, да еще и от совершенно незнакомого человека. Казалось, и маме это понравилось, ведь она вложила огромные деньги в мою улыбку, а именно — в ортодонтическую систему, которую я носила три года.

Мы уже почти закончили ужинать, и тут события стали принимать странный оборот.

— Итак, Дейзи, — начала мама, — у тебя есть спутник для выпускного? Знаешь, Салли вот до сих пор не с кем пойти.

Я мысленно закатила глаза. Спасибо, мамочка! Ну да, давайте тогда просто объявим: Салли Шпиц — выпускница-отличница, президент немецкого клуба, за которую проголосуют в номинации «Без бойфренда до конца жизни».

— Пока нет, — ответила Дейзи, ковыряясь в картофельном пюре.

Она этого не сказала, но я предположила, что Дейзи была вегетарианкой. Она не прикоснулась к стейку, а на ее сумочке была ярко-розовая заплатка со словом PETA (прим.: с англ. People for the Ethical Treatment of Animals — Люди за этичное обращение с животными. Организация, ведущая борьбу за права животных). Заплатка и косые взгляды, которыми она одаривала кусок говядины на своей тарелке, лишний раз подтверждали это.

— Салли, ты это слышала? — Мама приподняла брови. — У Дейзи еще нет спутника.

— Хм-м, — сказала я, потянулась за водой и снова взглянула на часы.

Когда уже наконец появится последняя сводническая катастрофа от Хукер? Моя подружка, Лилиан Хукер мечтала стать профессиональной свахой, а это, к несчастью, значило, что я ее спецпроект. Мальчики были готовы ради нее на все. Даже на воскресный ужин с ее лучшей подругой и матерью указанной подруги. Сегодняшний «кандидат в ухажеры» опаздывал уже на час. Не то чтобы я хотела найти себе парня в этой длинной череде подстроенных свиданий, но южная часть меня восставала при мысли о его невоспитанности. Девчачья же часть отметила, что меня только что продинамили.

— Может быть, вам пойти вместе?

Я поперхнулась, аж глаза заслезились.

— Что?

Мама бросила на меня строгий взгляд.

— Я сказала, что вы двое могли бы пойти вместе. Я имею в виду, если Дейзи не с кем идти, и тебе... — Она замолчала, выжидающе глядя на меня. Когда я посмотрела на нее, она добавила: — О, ну давай же, Салли. У вас обеих нет спутника, верно? Почему бы вам не пойти вместе? Думаю, вы с Дейзи были бы милой парой.

Я заморгала. В этот момент я была неспособна на что-либо другое. Она сказала «пара», будто имела в виду...

— Очень мило, — согласилась Дейзи, а когда я посмотрела на нее, она подмигнула мне.

Подмигнула!

Я сглотнула. Вот те раз! Это было именно то, что она имела в виду.

— Мам, мы можем поговорить на кухне?

Я встала со стула и направилась к двери еще до того, как она успела ответить.

Когда мама зашла следом за мной, ее голос звучал очень расстроено.

— Это было очень грубо, Салли. Теперь Дейзи будет думать, что мы тут говорим о ней. Что так ва...

Я набросилась на нее, в моем голосе сквозило недоверие.

— Мам, ты думаешь, что я лесбиянка?

— А разве нет? — смущенно спросила она.

— Нет!

Я бросила беглый взгляд на дверь, чтобы удостовериться, что она закрыта. Убедившись в этом, я повторила:

— Нет, я не лесбиянка… Ни капельки. Мам, что... что тебя заставило так думать?

— Лилиан интересовалась, и я не могла исключить этой версии. — Она пожала плечами, глядя на свои руки. — Я не знаю.

— Должно быть что-то, — упорствовала я.

Мне нужно знать. Если у Хукер и моей матери сложилось такое впечатление, может быть, и другие люди думают также. Просто насколько далеко зашло это заблуждение?

— Ну, — наконец произнесла мама. — Во-первых, тот факт, что у тебя никогда не было парня.

— У многих девушек нет парня.

— Тебе скоро восемнадцать.

— И? — парировала я. — Что с того?

— Те разноцветные сникерсы, которые ты всегда таскаешь в своей сумке...

— Они для детей на работе!

— ...и вся эта история с Бексом.

— Какая еще история с Бексом? — спросила я.

— Салли, этот парень — первоклассное имущество для любой девушки, у которой есть глаза. Вы с ним дружите с начальной школы, а ты никогда и слова не говорила, насколько он привлекателен.

— Бекс — это Бекс, — дипломатично произнесла я. — И не думай, что я расскажу ему об этом жутком комментарии, который ты только что сделала. Пожалуйста, продолжай.

— У тебя никогда ничего не было с теми, кого для тебя находила Лилиан, — заметила она.

Как только она произнесла эти слова, я поняла, что именно это и было настоящей причиной.

— Потому что они либо тотальные придурки, либо преступники, — отметила я.

— Неправда, — спорила мама. — Был Оливер Морган...

— Который постоянно обращался к себе в третьем лице.

— Дейвон Спурс...

— Сейчас он временно отстранен от занятий за попытку украсть луковые кольца из школьного автомата.

— Энди Арчер...

— Он не мог запомнить мое имя, мам. Продолжал называть меня Шерри, хотя я и поправляла его. Восемь раз.

— Потом был Кромвель Бейтс.

— Опять ты за свое, — сказала я, и она поджала губы. — Одно лишь его имя ассоциируется с серийным убийцей. Я имею в виду, как знать? Может быть, его родители знают то, чего не знаем мы. Кроме того, когда мы встретились первый раз, он плюнул на меня.

— Он сделал это непреднамеренно. — Мама подняла руки в беспомощном жесте. — Салли, бедный мальчик шепелявил.

Я пожала плечами. Ощущение, которое осталось после того, как на моей щеке побывала слюна Кромвеля, до сих пор вызывало у меня ночные кошмары. В то время я боялась обидеть его, поэтому оставила все как есть, заставляя себя не вытирать свою кожу и чувствуя, как влага оседает в порах. Первое, что я сделала, когда он ушел, — вымыла лицо, три раза, чтоб наверняка.

— Знаешь... меня бы не беспокоило, если бы ты была...

Мама заколебалась, ее голос дрожал, но она говорила искренне.