— А что ж ты тогда пялишься на малолетку? — уточнила девушка, вздернув свой подбородок.

— Очень надо. Я могу отчитаться, что мы мило побеседовали?

— Мне тебя жаль, раз ты считаешь это милой беседой. Беги, а то мама заругает, что ты с незнакомой девицей в комнате за закрытой дверью провел столько времени.

— Что-то я не пойму причины твоей агрессии, — он даже улыбнулся, смешно насупив густые темные брови.

— Ты мне просто не нравишься, — заявила Стася, прямо и в лоб. В очередной раз убедившись в правдивости маминых слов, что язык у нее как помело.

— Ты мне тоже. Но спешу тебя обрадовать, несмотря что ты хамка, нам придется потерпеть друг друга один вечер.

— Для чего?

— Твоя мама попросила, чтобы я тебя куда-нибудь вывел, потому что ты со своей учебой не видишь белого света. Моя — поддержала.

— А ты все мамины просьбы исполняешь?

— Стараюсь, потому что я — хороший сын.

— Я с тобой никуда не пойду.

— У тебя нет выбора. Или ты хочешь огорчить своих родителей?

— Знаешь, я к этому отношусь намного проще. Чего и тебе советую.

— Я подумаю. Завтра в пять я за тобой заеду, — парировал молодой человек, и пока Стася ничего не успела ответить, покинул комнату. А она сидела как рыба и ловила ртом воздух. Ну, нет уж! Никуда она не поедет. Более того, завтра в это время ее просто не будет дома. Будет ещё какой-то за***рот командовать ею.

Сквозь стену она слышала, как прощаются в прихожей гости. Только когда хлопнула входная дверь, она, наконец, решила поговорить с мамой. Конечно, она была не настолько идеальна как «Максимка», но и жаловаться на чадо родителям не приходилось. Конечно, если только не появлялся дома брат. Тогда мама просто хваталась за голову, когда детишки-переростки сносили мебель, гоняясь друг за другом.

— Надежда Ивановна, не объяснитесь? — скрестила девушка руки на груди, оперевшись на дверной косяк плечом.

— По поводу? — захлопала невинно глазками женщина.

— У меня завтра что-то типа свидания с этим придурком.

— Ну, почему же ты человека судишь так строго?

— Мам… — почти рявкнула Стася.

— Не моя инициатива. Кира позвонила и попросила сделать ей одолжение. Мол, Максик так много работает, может, твоя Настюша сможет ему составить компанию и отвлечь его. Она моя подруга, между прочим.

— А я твоя дочь, — разрывало девушку негодование

— И, видишь, значит, я тебя хорошо воспитала, раз Кира обратилась именно ко мне за помощью. Ну, что тебе стоит? Даже можешь с ним не разговаривать, один вечерочек. Поешь на халяву. Хотя, может, он жадный.

— Мааа, — тут Стася уже хохотала, подняв голову к потолку. И все же классная у нее мама! Ладно, так и быть, всего один раз ради нее. Не только же Максимке быть хорошим сыном.

Придирчивый взгляд выхватил из гардероба лёгкое ситцевое платье с рукавами, которое в это лето Стася так и не одела. Несмотря на то, что за окном стояла золотая дурманящая осень, все ещё было тепло. Лишь о том, что пришел сентябрь, напоминали холодные ночи и, конечно, учеба. Хотя девушка даже немного грустила о том, что это последний ее год в роли студентки. Там, дальше ждёт взрослая жизнь и теперь хотелось момент студенчества оттянуть назад, чтобы не чувствовать ответственность за свое будущее, а просто наслаждаться тем, что ты имеешь сейчас.

Кстати, на платье даже ценник был. Конечно, закралась изначально к ней мысль, что не стоит Горский таких почестей, как новое платье, но выгулять его нужно было. Ну, так вот, даже настроение немного приподнялась. А образ кокетки в бежевом тренче и классических лодочках на невысоком каблучке был очень даже прекрасен по-своему и женствен. Как ни крути, а повседневка, она и в Африке повседневка, когда удобно быстро и не стесняет движения. Конечно, иногда хотелось вырядится в институт, но это были исключительно редкие порывы. А так, бежать-бежать, пытаться все успеть и даже больше.

Максим уже ждал ее у подъезда. Стоял скрестив руки на вздымающийся груди, которая под футболкой казалась массивной. Видимо, там есть что пощупать и что посмотреть. А если у него ещё и кубики на прессе есть, то она, Стася, вообще разочаруется в жизни. Как таких вот снобов можно одаривать такой внешностью. И все же миловидное личико парня ей определенно не нравилось. И ездил маменькин сынок на «Lexus GS F» с грозной рожицей и серебристыми матовыми боками. Стася не интересовалась автомобилями. Это позже уже гуглила, чтобы в очередной раз злиться на этого парня, а сейчас она просто окинула взглядом Максима и его машину. Затем ее пригласили в салон, открыв галантно дверь. Этот жест, конечно, де был ею оценен, но в голову снова полезло нелестное определение типа маменькиного сынка.

— Слушай, — предприняла попытку Стася, — давай, ты меня где-нибудь высадишь, я кое-что сделаю по своим делам, а через полтора часа мы встретимся, и ты отвезешь меня домой. Маме твоей ядам исключительно положительный отзыв о тебе.

— Пристегнись, — буркнул Макс, проигнорировав ее слова.

Да, эта девчонка бесила его, только он пока не понимал, чем именно. Казалось, что всем. А после таких обидных слов у него вдруг возникло желание показать, что он не такой уж идеальный, как описывала его всем мама. У родительниц, особенно любящих, есть такая черта обожествлять своего ребенка. Кто-то делает это тихо и незаметно. Кира Андреевна же кричит об этом всему свету. И хоть Максим не раз пытался с ней говорить, мама всегда вставала в позу богомола и говорила, что воспитывала его не для того, чтобы сейчас молчать в тряпочку. «Я люблю тебя и горжусь тем мужчиной, каким ты стал!». Возможно, ему нужно было настоять, но…как он говорил уже этой девчонке, он хороший сын. А все, что не касалось мамы, оставалось уже на его совести.

— А может, я не подходяще одета? Я же не знаю, куда ты меня везёшь, — продолжала кудахтать девица Золотарева.

— Не беспокойся, я подберу нам что-нибудь под твой наряд, — ответил Макс, следя за дорогой, вливаясь в общий поток машин. Он только утром вспомнил, что знал ее ещё мелкой девчонкой. И опять же, жутко его бесившей, своей правильностью и занудством. И если до этого он считал, что Настя первокурсница, окончившая вчера школу (судя по внешности), то вдруг осенило, что она младше его всего на пять лет. Значит, ей сейчас двадцать один, а не восемнадцать, как ему показалось. Одно это давало некое облегчение, что не нужно таскаться с малолеткой, которую ему всучили благодетельницы в лице родительниц.

Программа была менее банальной, чем ожидала Стася. Ну, например, началось все с выставки какого-то там фотографа. Неожиданно? Да! И хотя обилие обнаженных тел мужских и женских Стасю немного напрягали, позже она начала себя чувствовать в зале в стиле лофт достаточно комфортно. А пока оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, насколько обнаженка может считаться искусством. Замерла у одной из фотографий.

— Что думаете? — раздался рядом женский голос. Макс куда-то вдруг пропал, оставив девушку одну, давая ей возможность спокойно вздохнуть.

На фото была запечатлена девушка. Вернее не нижняя часть в черных капроновых колготках, под которыми не было трусиков. Почему-то это не казалось Стасе пошлым. Наоборот, она не могла отвести взгляда от идеальной внутренней части бедер модели, лобка, спрятанного за темной полосой колгот.

— Потрясающе! Я, конечно, не ценитель искусства, но меня впечатляет такая открытость и женственность.

— Спасибо, — отозвалась незнакомка. Она была чуть выше Стаси, длинные волосы струились по ее плечам и высокой пышной груди. Несмотря на то, что незнакомка обладала чуть крупными формами, от тех, что сейчас были в моде, фигура у нее была просто потрясающая.

— Вы фотограф? — догадалась Золотарева.

— Да! Нелли, или просто Эль, — представилась незнакомка, которая теперь уже стала знакомой, протянув руку с широкой улыбкой на лице.

— Очень приятно! Анастасия или просто Стася.