Как обычно, он проводил меня до гостиницы. Прежде чем выйти из машины Марк уже привычным жестом подтянул меня к себе.

- Я не хочу тебя отпускать, - прошептал он мне в губы.

- Так не отпускай.

- И что же нам делать?

У меня было всего мгновение на принятие решения. Я отодвинулась, протягивая руку к двери, и потянула его за собой.

- Идём!

- Ты уверена?

Он спрашивал об этом всю дорогу, пока я вела его по освещённому вестибюлю к лифтам. Наверно мы выглядели несколько комично: маленькая девушка в расстёгнутом пальто и сбившейся на одно ухо шапке тащит за собой высокого привлекательного мужчину.

Я была уверена. Настолько уверена, что, зайдя в лифт, тут же кинулась к нему в объятья. Он подхватил меня на руки и начал неистово целовать.

Я не помню, как мы дошли до номера, как открыли его. Не помню, как разделись и оказались в постели. Но хорошо помню, что было дальше. Я настолько всё хорошо запомнила, что ещё долгое время, просыпаясь одна среди ночи, чувствовала его прикосновения. Его поцелуи, его ласки, его слова, что он шептал мне в ту ночь – всё слилось в один клубок воспоминаний, именно тех, о которых не стоило жалеть, потому что в них я была счастлива.

«Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться».

- Я вчера потеряла ключи. А потом нашла их в холодильнике.

«Интуиция», 2001г.

Нет, мы не сделали традиционных ошибок романтических комедий и обменялись телефонами в первый же вечер. Уходить от меня в наше последнее утро Марк не хотел – я сама его выгнала. Его встреча с редактором должна была состояться в два, а в двенадцать мы ещё самозабвенно занимались любовью. На прощанье он поцеловал меня и вложил в руку ключ от своей квартиры: Рождество мы договорились встретить вместе. Пока он был на встрече, мне необходимо было собрать вещи, выписаться из гостиницы, сдать свой билет и приехать к нему на квартиру. Ещё мне предстоял разговор с родителями: как случилось, что я не приеду домой на Рождество. Маленький серебристый ключик лежал в переднем кармашке джинсов, и в течение всего этого времени я то и дело к нему прикасалась. Объясняясь с мамой, я и вовсе сжала его в руке - для уверенности.

- Папа очень расстроится. Да и я тоже. Ты уверена, что хочешь остаться в Нью-Йорке, родная?

- Да, мам. Прошу, не беспокойтесь. У меня действительно всё в порядке.

- Ты кого-то встретила?

Неужели я думала, что смогу её обмануть.

- Да.

- Расскажи о нём.

- Пока мало что рассказывать, но он замечательный. Мам, мне кажется, это то самое.

- Уверена?

- Хочу быть уверена. В любом случае, Рождество мы встречаем вместе, а на следующий день обедаем с его семьёй.

- Ого! - только и сказала мама. Я засмеялась.

- Лучше пожелай мне удачи.

Мама пожелала мне не только удачи, но и счастья. Не забыв, конечно, предупредить держать ухо востро и в случае чего немедленно звонить в службу спасения.

Сидя в такси, я смотрела на праздничный город. Теперь я сама была его частью. Затопившее меня счастье было безмерным. Мне казалось, что я сияю, как рождественская гирлянда. Окажись город на грани энергетического коллапса, меня вполне хватило бы на освещение небольшого района. Радио в такси было настроено на праздничную волну, и я с удовольствием подпевала Чаби Чекеру.

Марк жил на Сорок четвёртой восточной. С Парк авеню мы свернули на Сорок вторую и стояли на светофоре, чтобы повернуть на Лексингтон. «Джингл белл рок» сменилась более спокойной «Блю Кристмас». В отличие от Кейт Себерано, грустить мне не хотелось, и я снова принялась глазеть на прохожих. Взгляд зацепился за две маленькие фигурки в ярких пуховичках. Один розовый, другой светло-зелёный. Знакомый окрас. Вот так-так!

Открыв рот, я смотрела на племянников Марка. Они стояли на краю тротуара, ожидая, когда загорится зелёный свет. Я вспомнила его слова, что красный свет для настоящего нью-йоркера не помеха. Но даже в Нью-Йорке мать никогда не станет рисковать жизнью детей, беспричинно прыгая среди машин. Жена брата Марка выглядела разумной. Я с интересом изучала высокую белокурую женщину, державшую в руках, словно поводки, шарфы обоих малышей. Прижимая к плечу телефон, она что-то энергично говорила в трубку. Я засмеялась, когда она одним ловким движением вложила шарфы в одну руку, а другой начала кому-то энергично махать. Последив за её взглядом, я с изумлением уставилась на стоявшего на другой стороне улицы Марка.

Нам одновременно загорелся зелёный.

- Стойте, стойте! - заорала я. - Остановите машину!

- На перекрёстке? - недоверчиво переспросил водитель. - Не думаю, мисс.

- Тогда остановитесь, где будет возможно.

Он смог припарковаться только футов через тридцать. Всё это время я провела, уткнувшись носом в заднее стекло. Я наблюдала, как женщина с детьми переходит улицу, а Марк с улыбкой смотрит на них.

Как только такси остановилось, я с нетерпением рванула ручку двери.

- Мы ещё не приехали! - прокричал водитель.

- Да, да, я знаю. - Я нетерпеливо махнула рукой и, попросив его подождать, побежала назад к перекрёстку. Он что-то кричал насчёт того, что остановка здесь запрещена, но я, занятая лавированием в людском потоке, неслась вперёд.

Загорелся красный.

Но остановил меня не он.

Женщина отпустила шарфы. Дети побежали к Марку. Он ловко подхватил их на руки и закружил. Они весело смеялись. Женщина перехватила у него девочку, а затем… затем…

Неееет!!! Жену брата так не целуют!

Я отказывалась верить своим глазам. На какой-то момент возникла спасительная мысль, что я обозналась, и мужчина – вовсе не Марк. Но тут он прервал поцелуй и ласково провёл по лицу женщины. Я узнала этот жест! Несколькими часами ранее он делал тоже самое, целуя меня на прощание.

Словно налетев на бетонную стену, я замерла у самого края дороги. Мне казалось, что глаза сейчас выскочат на асфальт - туда, куда на секунду раньше приземлилось моё сердце. Это не могло быть правдой. Он не мог так поступить. Это был какой-то дурной сон.

Взяв детей за руки, они поднялись по ступенькам ярко-освещённого магазинчика. Марк открыл дверь, запуская их вовнутрь. В последний момент он что-то почувствовал, потому что, перед тем, как зайти, обернулся. Его взгляд скользнул по спешащим по тротуару людям, потом переместился вдаль, на противоположную сторону, где стояла я.

Он увидел меня! Я готова была дать голову на отсечение, что увидел. Но никакого узнавания в его глазах не было. Ни один мускул не дрогнул на красивом лице. На долю секунды задержавшись на мне, серебристый взгляд скользнул дальше.