— Ты еще и не оправдываешься?

— Конечно, нет. Зачем мне оправдываться, она получила то, что заслужила. Не проявив ко мне уважение, Мерьем…

— Я слышал о каком уважение идет речь. Что с тобой стало? Ты так изменилась, словно в один миг.

— Я такая, как прежде, а вот ты… и правда стал другим. Скольких наложниц я терпела? Сколько ночей я провела вдали от тебя. Когда последний раз ты оставлял меня до утра? После рождения близнецов, ты… .

— Салиха, я знаю обо всем, что ты творила эти годы, но больше не позволю такого. Мерьем моя фаворитка, и я не позволю тебе ей навредить. Если совершишь что-то подобное, жди наказание. — султан окинув женщину взглядом, молча покинул покои Башхасеки.

Джеври хатун подошла к своей госпоже и протянув письмо, молча опустила глаза. Салиха села на кровать, пытаясь отдышаться. За эти семь лет у ее султана было много женщин, но и не из-за одной он так не вел себя, как сейчас. И это сильно пугает девушку.

— От кого? — спросила Салиха.

— Ахмед-ага передал. — женщина взяла письмо, и махнув рукой, дала знак оставить ее.

«Выражаю свое огромное почтение, госпожа. Я получил Ваше письмо, и только сей час нашел способ передать свой ответ, ведь я много времени провожу возле повелителя, и не хочу накликать на Вас беду. Я понял Вашу просьбу, и учитывая свою приблежонность к шехзаде Мураду, я попитаюсь в ближайшее время убедить его о необходимости его отъезда в санджак. Но помимо этого, я заметил, что Чакырджыбашы Хасан Эфенди, Соколлу Мехмед-паша и Пияле-паша слишком часто видятся с Нурбану Султан. Поскольку, Пияле-паша мой хороший друг, он рассказывает мне обо всех своих делах. Так, мне сообщили, что Нурбану Султан, в ответ на верность пашей, собирается со временем женить их на своих дочерях. Так, султанша получит неиссякаемую власть в совете дивана. Поэтому, нужно как можно скорее найти и Вам сторонников, совершив никях с вашими дочерями которые, смогут стать поддержкой для шехзаде. Завтра, я отправляюсь в сад с шехзаде Мурадом, где мы будем управляться луком и стрелами. Надеюсь, шехзаде прислушается ко мне. С уважением, Ахмед-ага.»

— Отлично. — Салиха подошла к свечи, и проведя над ней письмом, подожгла его. — Джеври, приготовь на завтра мне одежду. Я с утра схожу проведать Хюррем Султан.

— Слушаюсь.

POV Салиха.

Я стояла перед зеркалом и внимательно всматривалась в свое отражение. Мне двадцать семь лет, я родила шестерых детей, а в итоге… стала ему не нужна. А нужна ли была когда-то? А любил ли он меня? А я? Говорят, что любовь так быстро не проходит, но сейчас… я не чувствую к нему тех чувств, как при наших первых встречах, времени, проведенном вместе. А что, если это была не любовь, а всего лишь привязанность? Привычка, которая протянулась длиной почти в десять лет. Но разве я заслужила такое отношение к себе?

— Госпожа. — ко мне подошла Джеври хатун. — Шехзаде и султанши пришли.

— Прекрасно. — дверь в покои открылись и в комнату вошли дети. Осман, Мустафа, Джихангир, Анаид, Эзель и Сулейман. Они вошли и став в ряд, смирно поклонились. — Идите ко мне. — я присела, и дети подбежали ко мне, крепко обнимая.

«Нет, я не жалею о том, что провела столько лет в гареме, ведь у меня есть они — частички моей души, но жалею, что провела эти годы не с тем мужчиной»

— Мама, отец сказал, что скоро отправиться на охоту и возьмет меня с собой.

— И меня, и меня! — крикнул Мустафа.

— Нет, Мустафа, ты останешься здесь. Ты еще маленький.

— Я уже взрослый.

— Так, тихо. — я встала с колен, положив руки на головы сыновей. — Чтобы я не слышала таких споров. Вы оба мои шехзаде, храбрые и еще маленькие. В следующий раз, Мустафа, султан и тебя возьмет, не волнуйся. А теперь, пойдемте к Хюррем Султан, нужно проведать ее. — я кинула взгляд на Джеври хатун, и та лишь с немой улыбкой кивнула мне.

Через минут десять мы пришли в покои Хюррем Султан, и хорошо, что я была с детьми, а то она бы меня так и не приняла.

— Госпожа. — поклонилась я вместе с детьми.

— Мои хорошие. — женщина протянула руки и дети побежали к ней. Я подняла голову и увидела, что Хюррем Султан немного бледна, а под глазами легкие синяки. На подносе возле нее стоял стакан с молоком. Которое уже было надпито. По моему приказу, именно в молоко ей наливают тот яд. Ведь именно в нем, обнаружить эти травы невозможно.

— Валиде, я тоже молоко хочу. — сказала Анаид.

— Эсма, налей маленькой султанше молока. — приказала Валиде, и ее служанка взяв кувшин, налила напиток в чистый стакан.

— Нет, Анаид! — крикнула я, когда ей уже протянули стакан. — Ты мне говорила, что после молока у тебя живот болит, не нужно, лучше. — дочь сидела на коленях бабушки, и посмотрев на нее, немного надула губы. — Мама права, простите.

— Все хорошо. — женщина погладила Анаид по голове. — Принесите кувшин с шербетом.

— Госпожа, как Ваши дела? Дай Аллах, все хорошо. — сказала я, улыбаясь ей так, чтобы та поняла, как я ее люблю.

— Хвала Всевышнему, все хорошо. А ты как? Выспалась сегодня?

— Конечно, выспалась. Вашими молитвами. — мы смотрели друг на друга так, словно прямо сейчас готовы вцепиться в горло противника.

— Я сегодня выйду в сад прогуляться, присоединяйся, если хочешь.

— Посмотрим, я сегодня хочу отправиться в вакф, тогда увижу, когда смогу вернуться.

— Хорошо, а то будь осторожна, ведь дороги опасные, скользкие, может всякое случиться.

— Но Вы ведь помолитесь за меня. — двери в покои открылись и к нам вошел Локман-ага.

— Госпожа. — он обратился ко мне. — Ваша карета готова.

— Отлично. — я кивнула детям. — Пойдемте.

— Пусть они еще побудут здесь. — сказала женщина.

— Конечно, ведите себя хорошо.

Я поклонилась и покинув покои, отправилась на выход. Пока мы ехали в карете с Джеври хатун, в моей голове крутились странные мысли.

— Султанша, что-то случилось?

— Сколько Хюррем Султан уже пьет то лекарство? — спросила я.

— Почти три недели.

— Как-то долго. Оно правда подействует на нее, а то это же Хюррем Султан. Сколько раз ее топили, сжигали или пытались отправить подальше, но госпожа как кошка. Жизнь за жизнью возвращалась.

— Но еще немного осталось, или… Вы что-то задумали?

— Для начала, нужно отправить Мурада, а за ним и Нурбану в санджак, а затем, когда Валиде покинет этот мир, я должна занять ее место. Гаремом буду управлять я, и никто другой.

Весь день я провела в вакфе. Собирала новые жалобы, раздавала деньги и еду для бедняков, но теперь, уставшая в усмерть, я вернулась во дворец.

POV Автор.

Салихе сообщили, что дети уже в своих покоях, и все хорошо. Проходя мимо гарема, женщина услышала громкий смех, доносящийся из общей комнаты. На этот смех из своих покоев вышла и Нурбану. Она молча наблюдала за испепеляющим взглядом Салиха.

— Это правда?! — спросила одна из наложниц у Мерьем хатун.

— Да. Моей слезинки хватило для того, чтобы повелитель, отправился в покои к Салихе Султан разбираться. Когда повелитель вернулся… — Салиха молча слушала, еле сдерживая гнев, сжимая в руках юбку. — Он сказал, что глядя в мои глаза, он словно попадает в рай, так что, девушки, скоро во дворце появиться новая госпожа.

— Ахахаха!!! — от услышанного, Салиха громко засмеялась, пройдя внутрь общей комнаты. Девушки сразу повернулись к ней, склонив головы в знак почета. — Новая госпожа?!!! Насмешила! — женщина продолжала смеяться, подходя к Мерьем.

— Глаза, как путь в рай? — перестав смеяться, сказала султанша. — Что же, годы идут, а у повелителя новых комплементов и не предвидеться. Ты ведь понимаешь, что не тебе единственной так говорят.

— Знаю, но не важно какая я в очереди, главное, чтобы я была последней, кому он так скажет. — Мерьем вела себя невероятно нагло относительно султанши.

— Тогда будь осторожна, и береги эти красивые голубые глаза, а то их выжгут и все, комплементов не будет. — Салиха развернулась и ушла прочь, даже не догадываясь, что своими словами дала повод Нурбану избавиться от нее.