— Так чего ты здесь еще? Пойди, узнай, и быстро ко мне.

— Слушаюсь. — евнух быстро выбежал из покоев, а я, с сыном, отойдя от окна, подошла к шкафчику, где лежали мои самые важные вещи, которые я приготовила на всякий случай.

— Что-то мне это не нравиться. — сказала Нихтан, подойдя ко мне.

— Госпожа… — к нам в покои вошла Акидэ, которая поклонившись, подошла ко мне ближе. — Да защитит нас Аллах, во дворец приближаться Сипахи.

— Сипахи? — удивилась я. — Что им надо?

— Не знаю, госпожа, но я слышала, что они поддерживали шехзаде Мустафу, а те…

— Госпожа, госпожа!!! — в покои вбежал Зюмлют. — Беда в нас!!! — своими криками он напугал засыпающегося Османа, и тот плакать начал.

— Зюмьлют, да чтоб тебя черти забрали, не кричи ты. — возмутилась я, начав успокаивать сына.

— Простите.

— Говори, что узнал.

— Сипахи бунтуют. Они направляться сюда, ведь теперь поддерживают шехзаде Баязида.

— О Аллах, что нам делать? — спросила Нихтан.

— Янычары уже наготове, а гарем, спускается в подвал, чтобы спрятаться там. Гонец, который сообщит шехзаде о бунте, уже отправился в путь. А Вам пора отправляться к остальным.

— Салиха, Зюмлют, Акидэ, берите все самое необходимое, побольше одежды теплой для шехзаде, свои вещи возьмите, кто знает, сколько мы там просидим.

Когда мы собирались, в окно моей комнаты прилетела стрела, которая разбив его, застряла прямо в стене возле Акидэ хатун.

— А! — та от испуга вскрикнула.

— Так, пора. — сказала я. — Пойдем, пойдем. — мы отправились за агой, который показывал нам путь в подвал. Но когда мы были уже на пол пути, к нам на встречу выбежали Мехмед-ага и Зарифе калфа, перегородив проход.

— Салиха Султан… — сказала женщина.

— Что происходит? Пойдемте, быстро. — сказала я.

— Нельзя, они уже во дворце. Там пути нет. — обойдя меня, калфа отправилась в другую сторону.

— Нам нужно обойти. Прятаться в другом месте. — Мехмед-ага начал вести нас. Еще несколько минут пути, и мы снова оказались в гареме, возле комнаты Нурбану. — Мы только здесь можем спрятаться.

— Нихтан. — я отдала сына служанке, и, повернувшись к двери, дернула ее. Слава Всевышнему она была открыта. Все быстро забежали в покои, и лишь я собралась закрыть дверь, как увидела стоящего напротив лучника, что как раз натягивал тетиву. Только я закрыла дверь, как почувствовала острую резкую боль в животе.

— А! — глубокий вдох превратился в писк.

— О Аллах. — сказала Зарифе, посмотрев на меня. Я все так же держалась за дверную ручку, но опустив голову, увидела, что в моем животе находиться почти на половину вошедшая стрела.

— Салиха Султан…. — я, упав на колени, дальше была как в каком-то тумане. Мехмед-ага закрывает дверь на замок, вокруг меня крутиться Зарифе, Нихтан и Акиде, резкая боль, плач Османа, а дальше… темнота.

Боль. Сильная боль пронизывающая все мое тело. Слабость. Она не дает мне и вдохнуть нормально. Воспоминания. Они окутали мой разум как страшный сон. Мне так хотелось верить, что это был лишь страшный сон.

Открыв глаза, я увидела лишь мрак. Приглушенный свет, который еще больше давил мне на глаза.

— Агг. — я хотела встать, но даже рукой пошевелить было сложно.

— Госпожа…? — ко мне подбежала Нихтан. Она смотрела на меня и улыбалась, хоть глаза ее я и в темноте разглядела — они были опухшими от слез. — Вы очнулись.

— Где Осман? — спросила я шёпотом.

— Шехзаде в порядке. Здоров, сейчас вместе с Акидэ хатун в детской.

— Что случилось? Что со мной? — я ожидала такой же быстрый ответ, но в ответ лишь тишина. — Нихтан… — я положила руку на свой живот, и почувствовала, что что-то не так. — Мой ребенок… . — дверь в мои покои открылась и порог переступила Зарифе калфа.

— Госп…

— Что со мной? Мой ребенок… — женщина медленно подошла ко мне и, опустив голову, тихо произнесла:

— Мне жаль, султанша. Маленький шехзаде уже с Аллахом.

— Что? — я надеялась, что мне послышалось, но в итоге… — Нет, нет, нет!!!!!!! — я не могла сдерживаться. — Нет!!!

====== Начало эпохи. Война Хасеки ======

1554 год. Дворец Топкапы. Османская Империя

POV Автор.

Салиха сидела в своих покоях на тахте, и ждала, пока служанка закончит делать ей прическу. Холодное зимнее утро, нагоняло тоску на весь дворец, но только не на Салиху. Женщина утром узнала, что беременная наложница, потеряла ребенка из-за тяжелой болезни, а затем, сама скончалась.

— Готово, госпожа. — сказала новая личная служанка по имени Джеври.

— Отлично. — встав с тахты, женщина, которая за эти восемь лет пережила многое, но все так же оставалась молодой и элегантной, подошла к большому, во весь рост зеркалу, и заглянув в него, сделала глубокий вдох. На выдохе, Салиха улыбнулась. Позади, она услышала звук, открывающейся двери, а в отражение, увидела вошедших детей. Они склонили головы в поклоне. С искренней, нежной улыбкой, Салиха повернулась к детям.

— Валиде, доброе утро. — произнес старший девятилетний сын, направляясь к матери. Он поцеловал ее руку и приложил ко лбу.

— Осман, лев мой. — взяв его лицо обеими руками, женщина поцеловала мальчика в лоб. Он отошел, и остальные по старшинству начали подходить к ней. — Мои милые, у вас все хорошо?

— Хорошо, Валиде.

— Валиде. — сказал второй сын — Мустафа. — Повелитель пообещал, что сегодня вечером мы с ним поужинаем.

— Конечно, мой милый, так и будет.

— Салиха Султан… — их перебил второй главный ага — Зюмьлют. — Валиде Хюррем Султан ждет Вас с детьми у себя.

— Хорошо. — кивнула женщина. — Пойдемте, нужно выказать свое уважение Валиде Султан.

Гарем гудел с самого утра. Девушки убирались в общей комнате, пытаясь выслужиться перед Фахрие калфой или Джанфедан калфой, которая в Топкапы занимала пост унгяр калфы.

— Внимание…! — крикнул ага, стоящий на входе в гарем. Калфы начали быстро выстраивать наложниц и фавориток в ряд.

— Склоните головы, живо… — приказывала Нихтан калфа, которая так же получила некое повышение и теперь отвечает за обучение новых рабынь.

— Салиха Султан ХазретЛери! — все смирно склонили головы, но лишь одна девушка, не могла сдержать свое любопытство и немного взглянула на госпожу.

«Я Салиха. Рождённая не в этой стране, не в эту эпоху. При рождение, я получила имя Виктория, что значит победительница. Попавшая каким-то волшебным способом в Османскую Империю, я смогла выжить, пережить столько боли и страданий, чтобы из рабыни, попавшей в санджак Манису, из Виктории, превратилась в Салиху. Салиху Султан. Восемь лет назад, я пережила такую боль, которая не сравниться ни с чем. Потеря ребенка — самое большое горе, и видимо, это была моя расплата. Расплата за все мои грехи, за отобранные жизни, за то, что сама выжить пыталась. Но я смогла это пережить. Смысл дали мне мой сын Осман и повелитель. После рожденного в 1545 году Османа, я потеряла ребёнка, его убили предатели –бунтовщики, однако Аллах решил вернуть мне эту невинную душу, и в 1547 году я родила шехзаде Мустафу. В 1548 году родился Джихангир, в 1549 году появилась на свет луноликая дочка Анаид, а в 1550 году, Всевышний подарил мне близнецов — шехзаде Сулеймана и Эзель Султан. Теперь, я сильнее, чем кто-либо в этом дворце. Я Салиха. И скоро, придёт тот день, когда, мой сын, взойдя на престол, назовет меня — Валиде Султан.»

Салиха прошла быстрым шагом в сторону покоев Валиде Султан, а дети, не менее быстрым шагом отправились за ней. Женщина уже давно не замечала этих восхищенных взглядов на себе. Среди рабынь была девушка, которая с легкой завистью посмотрела на женщину. Волосы, взгляд, одежда и походка…

— Нихтан калфа. — девушка подбежала к калфе. — Кто это? Еще одна женщина Султана?

— Тихо, хатун. Не еще одна, а самая любимая. Ее ведь в гареме даже называют Баш Хасеки.

— А разве Баш Хасеки не Нурбану Султан?

— Нурбану Султан старшая Хасеки, а Салиха Султан — главная Хасеки. Говорят, что именно ее детей, наш повелитель любит больше чем детей от Нурбану Султан. — с гордостью рассказывала женщина. — Она очень мудра.