— Нурбану… — только я хотела спросить, в чем дело, как неожиданно получила твердое пощёчина.

— Ах ты дрянь. — грубо сказала султанша. Я же, повернув к ней голову, еле сдерживала себя. Зюмьлют от удивления, прикрыл рот рукой. — Мало того, что по твоей воле Газанфера-агу было сослано отсюда, так ты еще и осмелилась обезглавить его, а голову в бочке с медом прислать мне!!!!!

— Нурбану, успокойся. — сквозь зубы произнесла я. — Я не понимаю о чем ты говоришь, но заверяю…

— Молчи! — она продолжала кричать, да так, что вены на ее лице начали выступать. — Я знаю, что это твоих рук дело! — я повернула голову, и одного лишь моего взгляда хватило, чтобы ага понял, куда и за кем ему нужно отправиться. Поклонившись, евнух быстрым шагом покинул мои покои.

— Нурбану, я не причастна к тому, что произошло, что бы там ни было. Да, и как ты смеешь меня обвинять?

— Что ты сказала? — возмутилась та.

— Что слышала. — я сделала к ней шаг. — Перед тобой не какая-то рабыня, а фаворитка шехзаде, мать его сына, и еще одного я ношу под сердцем, так как ты смеешь без доказательств обвинять меня?

— Мое доказательство сейчас в бочке с медом, стоит в мраморном павильоне, и туда отправилась Зарифе калфа. Как ты думаешь, шехзаде поверит тебе или ей?

— Хах. — улыбнулась я. — Ну, да, Зарифе калфа. Она ведь теперь твой голос, ведь твоим словам Селим уже давно не верит.

— Змея… — только Нурбану снова замахнулась, как я была уже готова поднять свою руку, чтобы защититься от ее удара, как в покои вошла Зарифе, а за ней и Мехмед-ага с Зюмьлютом.

— Нурбану Султан! — хасеки замерла на месте, так же резко опустив руку, как и подняла ее. — Что Вы делаете? — главная калфа подошла к нам и став между нами, но чуть в стороне, женщина посмотрела то на меня, то на соперницу.

— Зарифе, ты же видела ту бочку? — обратилась к калфе Нурбану. — Теперь…

— Госпожа, простите. — женщина перебила султаншу. — Но никакой бочки в павильоне мы не увидели.

— Что? — Нурбану с возмущением посмотрела на калфу. — Что ты такое говоришь?!

— Это правда, госпожа. — добавил Мехмед-ага. — То, о чем Вы говорите, не имело там места.

Я посмотрела на Зюмьлюта, и тот молча мне, моргнул, что вызвало у меня легкую улыбку. Повернув голову обратно, я увидела, что Нурбану своим пронзительным взглядом словно прожигает меня.

— Ну, вот, видишь. Как говорила мне когда-то мама: — Жизнь очень хитрая штука. Как только у тебя в руках оказываются все карты, она вдруг начинает играть в шахматы. Так и у тебя.

— Что это значит?

— Сама подумай, а теперь покинь мои покои, и больше ни на шаг не приближайся ни ко мне, ни к моему сыну. — зло ответила я.

— Госпожа, пройдемте со мной. — сказала Зарифе. Нурбану же, ничего не сказав, развернулась и покинула мои покои. Зарифе и Мехмед-ага так же ушли.

Я подошла к Зюмьлюту-аге, и достав из пояса небольшой мешочек с монетами. Вручив его евнуху, я похлопала агу по плечу.

— Молодец, Зюмьлют. Сколько бы времени не прошло, у меня нет ни капли сомнения в тебе.

— Госпожа, благодарю за Вашу веру в меня.

— Говорят, что не важно кто стоит напротив тебя. Намного важнее, кто возле тебя. А с такими людьми, как вы, мне бояться нечего.

POV Автор.

«Дворец Топкапы. Неделю спустя»

Селим, стоял перед большим зеркалом султанских покоев и, смотря в свое отражение, наблюдал за тем, как его одевают в праздничный кафтан. В походе, династия потеряла сразу двоих шехзаде — Мустафу и Джихангира, а по возвращению, дабы отомстить за смерть Мустафы, Гюльфем совершила покушение на жизнь Султана Сулеймана. Женщина вонзила нож в его грудь, немного зацепив и без того больное сердце, но хоть ей и не дали закончить, и повторно нанести удар, это не помогло падишаху, и тот, не прожив до утра, скончался на закате. Хюррем Султан, в отличие от Михримах и ее мужа Рустема, поддерживала своего старшего сына Селима, на восшествие на трон, но будучи в глубоком трауре, женщине было трудно примерить двух своих сыновей. Во время очередной их схватки, Баязид был тяжело ранен, от чего принял решение бежать из Османской Империи, заручившись защитой и поддержкой Шаха Тахмаспа. И сегодня, усмирив, как они считали великий бунт янычар, должен был случиться важный день — восхождение на трон Султана Селима II.

Дверь в покои открылась, и Ахмед-ага, вошедший туда, склонив голову, уверенно произнес:

— Пора.

— Хорошо. — подойдя к лучшему другу, Селим, положил руку на его плечо. — У меня есть к тебе важное поручение.

— Я Вас слушаю.

— Немедленно отправляйся в Манису. Привези моих Салиху и Нурбану, а так же детей. Они должны быть возле меня.

— Слушаюсь. — склонив голову сказал Ахмед-ага.

Хюррем, вместе с Михримах стояли в башне справедливости, наблюдая за тем, как янычары, визири и паши ожидают выхода нового падишаха.

— Валиде, как Вы? — спросила Михримах, сама зная ответ на свой вопрос.

— Михримах… — сквозь зубы проговорила женщина. — За короткое время я потеряла сына и любимого человека, а Баязид отправился в бега, просить помощи в Шаха. Понятно, что его ждет по возвращению, но… .

— Вы сможете уговорить Селима и он не поднимет меча на брата. — резко, Хюррем повернулась к дочери, окинув ее прожигательным взглядом. — Если Баязид вернется сюда с армией Тахмаспа, его даже я спасти не смогу.

— Внимание! — голос Ахмеда-аги затмил все звуки. — Султан Селим Хан ХазретЛери! — ворота дворца открыли, и к народу, к янычарам, пашам, визирям и другим вельможам вышел Селим, одетый в красный кафтан, а на голове у него была высокий белый тюрбан покойного султана Сулеймана. Увидев, что ее сын надел красный кафтан, Хюррем сразу повернулась к дочери. Она была сильно удивлена, не заметив того же удивления в глазах дочери.

— Михримах, ты знала об этом? Кого Селим собирается казнить?

— Знала, Валиде, я все знала. Брат-повелитель советовался со мной.

— Михримах… — Хюррем Султан услышала голос Рустема-паши, который молил о прощение, но повернув голову обратно к окну, увидела лишь, как острый меч Селима, рассёк шею Великого Визиря пополам. Струящаяся кровь из артерий начала фонтаном бить на и так красный кафтан нового падишаха. Тело упало, а голова скатилась к ногам других пашей и визирей. От увиденного, Валиде закрыла глаза, но Михримах, с легкой улыбкой продолжила за всем наблюдать.

— Вот!!! — указав на кровоточащее тело, сказал султан. — Вот что будет с теми, кто осмелиться пойти против меня! Их головы полетят под ударом моего меча!

POV Салиха.

Я сидела в своих покоях, и смотрев в окно, пила горячий чай. Рядом, на подушках, Нихтан играла с Османом, а тот весело смеялся и дергал меня за подол платья.

— Госпожа… — сказал Зюмлют, который принес мне чай. — Так я вот чего не пойму. Как так получилось, что Нурбану Султан так же обвинили в этой греховной связи? Она ведь не…

— Зюмьлют, хоть нет в этом никаких доказательств, но все видели, прекрасно видели, как она возле Газанфера ведет себя. Их тайные походы куда-то ночью, касания, он дарил ей подарки и прочее.

— Но, Салиха Султан, я этого раньше не замечал с ее стороны.

— Милый мой. — улыбнулась я, повернувшись к аге. — Так, и я никто не замечал. — я увидела на его лице непонимание. — Но главное, знать, кому из слуг и наложниц заплатить, чтобы те сказали, что видели.

— Так Вы… — в ответ я лишь кивнула.

— Мама… — Осман начал тянуться ко мне, и отдав Зюмьлюту чашку, я взяла его на руки.

— Сынок, мой Осман. Теперь твой отец первый претендент на трон. И дай Аллах, скоро, мы приедем в столицу, и займем свои места по праву. — я поцеловала его в лоб, и прижала к себе.

Вдруг, за окном я услышала какой-то шум. А в гареме началась суета. Выглянув в окно, мне удалось разглядеть лишь несколько десятков огоньков, которые приближались к нам.

— Что это? — спросила я.

— Вай, Аллах, не знаю, госпожа. — ага так же заглядывал в окно. Я посмотрела на него, надеясь, что он поймет, что нужно сделать, но нет, не понял.