— Я вспоминаю… — Гермиона покачала головой. — Я…

— Лучше не ври, — перебил он. — Всё равно не умеешь. Пересядь вперёд.

Как всегда, этот повелительный тон. Мерлин…

— Для этого нужно, чтобы ты остановил машину…

— Нет, ты и так сможешь. — Он сдвинул переднее сидение немного назад.

Вздохнув, Грейнджер сняла туфли и скинула пальто. Поправила бледно-розовую рубашку и осторожно перелезла, радуясь, что сегодня на ней джинсы.

Он усмехнулся. Гермиона точно слышала, что он смеялся, пока её попа нелепо вертелась перед его лицом. Что ж, сам виноват, мог бы остановиться и позволить ей выйти и сесть по-человечески.

Она плюхнулась на чёрную прохладную кожу и первым делом оглянулась на горящие огни ночного Лондона. Шёл дождь, яркие вывески, фонари и звёзды — всё отражалось в лужах двойным слепящим светом.

— Правда, красиво? — спросил он. — Я люблю кататься по ночному городу.

Она помнила это. У него одного из всей Академии Магии была маггловская машина. Кабриолет. Серебристый. Той же марки, что и его нынешняя машина — «Ягуар».

Гермиона наконец повернулась и увидела его. Он сжал губы, гипнотизируя дорогу взглядом, и потёр руль — чёрный, с хромированными вставками и логотипом машины. И он точно чувствовал, что ведьма изучала его лицо.

Прошло пять лет. Целых пять лет с того дня… Оказывается, она скучала.

— Не смотри так, Грейнджер, — произнёс он и прибавил скорость, вдавливая педаль в пол.

Гермиона отвернулась, испуганно глядя, как огни за мокрым стеклом превращаются в яркие линии — жёлтые, белые, оранжевые.

— Драко! — воскликнула она наконец, хватаясь за ручку двери.

Его имя. Гермиона пыталась забыть его. Совсем. Она не думала, что когда-нибудь встретит его снова.

— Драко, прошу тебя! — повторила она, привыкая к пяти буквам, которые складывались в то самое имя, из-за которого мурашки толпами носились по её коже.

Его пальцы, крепко обхватившие руль, побелели на костяшках. Драко глубоко вздохнул и снизил скорость.

— Всё так же боишься быстрой езды, — заключил он задумчиво.

Зачем он это говорит? Чего он хочет? И самое главное, чего ждёт она? Гермиона краем глаза наблюдала, как уверенно он лавирует между несущимися по автостраде машинами.

Они снова молчали. Теперь, когда Драко сидел рядом, Гермиона слышала его тяжёлое дыхание и видела профиль с нечитаемым выражением лица. Она подумала, что Малфой почти не изменился за пять лет. Он выглядел… Здоровым. Ну и, может, стал чуть взрослее. Светлая щетина на остром подбородке. Красивые губы. Нежные и напористые, когда это так необходимо. Было необходимо… Ей захотелось скинуть с него капюшон, чтобы увидеть волосы светлого стального цвета. Она любила его необычные яркие волосы.

Драко бросил на неё мимолётный взгляд, и на его лице появилась самодовольная усмешка. Заметил, что Гермиона его разглядывает. Всё такой же павлин! Она закусила губу, сдерживая улыбку.

Совсем не изменился. Даже после того, что с ним произошло.

Драко улыбнулся шире. И Гермиона вспомнила, что влюбилась именно в неё. В эту искреннюю улыбку. В его губы, его поцелуи…

Нет.

Ведьма отвернулась, пытаясь унять дыхание и мысли. Она ушла от него. Бросила. Сбежала.

— Гермиона, если ты уйдёшь, то окончательно разобьёшь меня… — произнёс он в их последний день.

— Я не брошу тебя…

— Обещаешь?

— Обещаю.

Но она бросила. Просто не вернулась. Она знала, что он ждал. Возможно, не один час.

— Куда мы едем? — спросила Гермиона, чувствуя, как совесть всё сильнее грызёт её своими острыми зубами.

— Вперёд, — хмыкнул водитель.

— Ты… Драко, послушай, я…

— Не надо. — Кадык на его горле нервно дёрнулся.

— Я не хотела так поступать с тобой, — выпалила она.

Он моргнул и снова сжал губы.

— Драко. Я просто не смогла…

Он не отвечал, только всё пристальнее вглядывался в дорогу.

— Драко… Я могла бы объяснить…

— Я же сказал, не надо, — процедил он. — Если ты произнесёшь ещё хоть слово…

Драко не хотел слушать её оправданий, и Гермиона не стала продолжать. Он был прав. И он вёз её в неизвестном направлении. Это немного напрягало. А ещё сильнее напрягало то, что внутри скребли когтями дикие кошки по имени Совесть и Вина.

— Знаешь, что я вспоминаю, когда вызываю Патронуса? — продолжил он.

— Ты не можешь…

— Вот уже пять лет, как я могу. Легко.

— И что ты вспоминаешь? — Гермиона внутренне сжалась, боясь того, что он скажет.

— Вспоминаю, как ты кричишь подо мной, стонешь моё имя, целуешь и называешь своим любимым хищником… Лучшие мои воспоминания, — с усмешкой произнёс Драко, сворачивая с освещённой трассы на тёмную дорогу.

— Хватит.

Он оглянулся на неё, и кривая полуулыбка рассекла его лицо. Вероятнее всего, Драко заметил её румянец, предательски полыхнувший по щекам. Гермиона иногда вспоминала, как всё хорошо было у них в этом плане. Особенно когда встречалась с другими. Драко был единственным парнем, с кем у неё сложилось идеальное взаимопонимание в постели. Единственный, к кому её всегда тянуло сумасшедшим образом — как магнит к железу.

— Куда ты меня везёшь? — спросила она ещё раз.

— Домой.

— Я живу у Гарри.

— Живёшь у Поттера? А тебе не кажется, что это странно? Тебе не пятнадцать…

— Что странного? У них с Джинни полно места. Там и Рон с Пэнси живут.

Драко немного завис, раздумывая. Покусал нижнюю губу и переспросил:

— Пэнси с рыжим?

— Да, они вместе.

— Одуреть, какая парочка, — съёрничал Драко.

— Они хорошая пара, несмотря ни на что, — защищала Гермиона своих друзей. — Пэнси классная девчонка, хоть раньше и была самой заносчивой и вредной из слизеринок. Слизерин и Гриффиндор уже в прошлом…

— Бывших слизеринцев не бывает. Как и гриффиндорцев.

— Ты всегда так говоришь, — вылетело у неё.

— Ты помнишь.

— Да. На память я никогда не жаловалась.

— А помнишь тот случай в кафе, когда ты увидела своих друзей и сбежала от меня?

Это было нечестно. Они обсуждали эту ситуацию в прошлом. Тогда она ещё не могла рассказать Гарри и Рону, что встречается с их бывшим врагом. Поэтому свидание в кафе было резко закончено, и это был первый раз, когда Гермиона кинула Малфоя.

И, как оказалось, не последний.

— А ты помнишь, как мы прятались по углам в Академии, лишь бы твои дружки нас не застукали?

Ведьма выдохнула. Неужели сейчас он припомнит все её промахи?

— Драко…

— Нет, я ни в чём не обвиняю тебя, — хмыкнул Малфой преувеличенно безразлично. — Понимаю, тебе так и не хватило смелости рассказать обо мне друзьям. Твой маленький грязный секрет Драко Малфой так и остался для всех тайной. Всё правильно. Ничего, я не настаивал тогда, а сейчас просто… Просто вспомнилось.

Она предполагала, что ему было очень обидно. Пэнси Паркинсон тоже считалась врагом, девчонка с соперничающего с ними факультета, вредина и злюка. Но они приняли её в свою компанию пару лет назад, узнали получше и полюбили. А Драко… Гермиона не решилась. В то послевоенное время Рон всё ещё горевал о потере брата, а Гарри мучился от депрессии и ужасных видений. Они были важнее. Они были её единственной семьёй на тот момент. Гермиона расставила приоритеты, и Драко оказался на последнем месте.

А в итоге через пять лет из всей их компании именно Гермиона Грейнджер оставалась одна.

— Я ждал тебя три дня, — проговорил Драко и резко остановил «ягуар» на обочине.

Они притормозили около какой-то заправки с кафе и небольшим супермаркетом. Гермиона проследила, как Драко выскочил под дождь, оставив её одну, и торопливо направился к магазину.

Он ждал её три дня! Три грёбаных дня Драко надеялся, что она придёт к нему в Мунго. Но Гермиона не пришла. Наверное, Драко ненавидел её сейчас.

Она бы ненавидела.

Гермионе срочно захотелось покурить. Так бывало редко — в минуты отчаянья и непонимания, что же делать дальше. Она открыла бардачок и пошарила там рукой. Пачка сигарет послушно легла в ладонь, как и несколько мелких квадратных картинок. Она дёрнула их к себе и увидела фото, сделанные на полароид. Картинки не двигались, но выцветшие изображения резанули по сердцу тёплыми воспоминаниями. Там была она — вдвоём с Драко.