В революции мысли, которую мы сейчас переживаем, самым значительным и наиболее тревожным моментом является разрушение этической системы, которая, со времён Константина, требовала от европейской культуры хотя бы видимости нравственного единения.

Комментируя это важное заявление, сэр Альфред Циммерн в своём выступлении на тему снижения уровня международных стандартов сказал, что «Современные события даже человека самого недалёкого ума должны заставить осознать уровень, до которого опустились международные стандарты и анархию, которая угрожает отречением от закона и порядка в пользу грубой силы».

Проблема постепенного снижения уровня нравственных норм для индивидуума и для общества привлекает внимание крупных международных организаций. Обсуждая эту проблему на заседании Ротари Интернэшнл в Сан-Франциско в июне 1938 года, один из лидеров социальных реформ, мэр Кливленда Гарольд Бартон, подчеркнул очень важные аспекты. Он заявил, что американские юноши «делают бесповоротный выбор» между социальной ответственностью и безответственностью, которые «могут создать или разрушить нацию. Возможно, на поле боя борьбы с преступностью будет спасена жизнь демократии». Он описал большие индустриальные города как поля сражений, где «демократия проходит невиданную и жесточайшую проверку на прочность21». … «Веками» – говорит он:

…мы боролись с преступностью, пытаясь поймать преступника после того, как преступление было совершено, а потом с помощью наказания направить и привести его и других к социально ответственному поведению. Сегодня вырос диапазон воздействия, но увеличилось и число преступников, и мы должны выбрать, по какому пути пойти, чтобы остановить поток преступности. Мы должны обуздать этот поток с помощью изучения, контроля и перенаправления воды ещё у его истока. Чтобы добиться этого, мы должны направлять потоки взрослеющих юношей подальше от криминальной сферы – в сторону социальной ответственности.

Если «поток», который надо контролировать простирается далеко за пределы «истока», то чтобы сохранить индивидуальность и индивидуальную гражданскую ответственность от повреждающих факторов внутриутробного развития (которые оказывают огромное влияние на формирование реакций человека на окружающую среду), важно, чтобы направленные на сохранение нации программы были эффективными; чтобы они обратились к тем факторам, которые могут стать причиной деградации все большего числа людей в последующих поколениях современных культур.

То, что проблема массовой деградации создаёт одну из самых тревожных проблем современных культур, демонстрирует настойчивость призывов, которые делают исследователи национальных и международных вопросов. Обсуждение «Этической декларации нашего времени22», декларации верности, сопровождается клятвой. Эта клятва гласит:

Я клянусь использовать любую возможность действовать во имя сохранения великой преемственности цивилизации, чтобы защитить всех тех, кто страдает ради неё, передать ее грядущим поколениям. Я не признаю преданности больше, чем преданность делу защиты правды, терпимости и справедливости в грядущем мировом порядке.

Автор подчёркивает большую опасность слепой веры в то, что достигнутый уровень развития культуры сохранится. Пожалуй, ни один аспект проблемы современного упадка не был так ярко освещён вековой мудростью примитивных народов, как массовая деградация. У них так организована жизнь семьи и личности, что факторы, влияющие на индивидуальное поведение, находятся под контролем.

Проблема современного упадка подразумевает как будущее отдельной личности, так и всего общества. Наш подход к этому исследованию, соответственно, подразумевает тщательный анализ факторов, влияющих на индивидуальную деградацию.

В поисках причин изменения формы лица и жевательного аппарата, исследуя поражённые ткани и людей с такими изменениями, я не смог приблизиться к решению этой проблемы. В своей двухтомной работе «Одонтогенные инфекции»: Том 1, «Одонтогенные инфекции: поражения полости рта и всего организма», том 2, «Одонтогенные инфекции и дегенеративные заболевания23» я сделал подробный обзор проведённых мной исследований, чтобы пролить свет на эту проблему. Судя по всему, данные чётко указывают на то, что повреждающие факторы не могли быть обнаружены в поражённых тканях, так как патологические состояния были вызваны скорее отсутствием чего-то, чем наличием чего-то. Этот факт решительно указывает на необходимость найти группу людей настолько физически совершенных, что они могли бы быть использованы в качестве контрольной группы. Чтобы найти их, я решил изучить примитивные народы, у которых не было дегенеративных процессов (тех, что нас интересуют), чтобы понять, что у них было такого, чего не было у нас. В течение ряда лет я побывал во многих уголках планеты, проводя полевые исследования. В следующих главах представлен обзор исследований примитивных народов: сначала до контактов с современным миром, потом после взаимодействия с цивилизацией.

Для изучения пищи, произведённой в горных районах, с предполагаемой более высокой питательной ценностью, что подтверждается низким уровнем заболеваний, включая разрушение зубов, я провёл ряд изучений в Швейцарии в 1931 и 1932 годах. Я хотел найти группы швейцарцев, живущих в такой среде, где физическая изоляция побудила бы их питаться продуктами местного производства. Представители правительства Швейцарии, к которым мы обратились за помощью, предупредили, что найти такие группы будет непросто.

Однако, благодаря завершению строительства тоннеля Лешберг (Loetschberg), длиной 11 миль и строительству железной дороги через долину Леченталь, на уровне приблизительно мили над уровнем моря, стало возможным изучить группу из примерно 2 000 человек. Изучение проходило незадолго до 1931 года. Практически всё, в чём нуждались люди долины, за исключением некоторых вещей, например, морской соли, веками производилось в самой долине.

Люди, живущие в этой долине, насчитывают в своей истории более дюжины веков. Архитектура их деревянных построек, некоторым из которых уже много сотен лет, отличается любовью к простоте и рационализму. Можно заметить их склонность к духовным и культурным ценностям, нежели к материальным. Эти люди никогда не были завоёваны, хотя предпринималось множество попыток занять долину. Кроме расщелины, через которую река течёт в долину Роны, долина Леченталь практически полностью закрыта тремя высокими горными цепями, обычно покрытыми снегом. Частые оползни делают проход через узкое горлышко опасным или совсем невозможным многие месяцы в году.

Рисунок 1. Красивая долина Леченталь примерно в миле над уровнем моря. Проживает на ней около двух тысяч человек. До 1932 году не было выявлено ни одного случая смерти от туберкулёза.

На высоте долине Леченталь зима длинная, а лето короткое, но красивое и сопровождается быстрым и буйным ростом всего живого. Луга благоухают альпийскими цветами, фиалками всевозможных цветов, которые цветут всё лето.

Люди Лечентальской долины составляют сообщество из двух тысяч человек, а по сути мир в себе. У них нет ни врача, ни стоматолога, потому что в них они практически не нуждаются; они не имеют полицейских или тюрем, также за ненадобностью. Их одежда сделана вручную из прочной шерсти овец.

Долина производит не только одежду, но и практически всё, что нужно для питания. Во всей Европе жители долины отличаются лучшим здоровьем. Это подтверждается тем фактом, что многие из швейцарских стражников Ватикана в Риме, которыми восхищается весь мир и гордится Швейцария, родом из этой или других альпийских долин. Несмотря на то, что туберкулёз является одним из самых серьёзных заболеваний Швейцарии, в долине не было выявлено ни одного случая.