Её отчаянный голос заставляет сердце Картера непроизвольно сжаться. Всё-таки Кейт и Диан не могут друг без друга. Ещё три года назад Диан приходил к Леону и изливал душу после расставания. О панических атаках он даже понятия не имел, но именно Леон уберёг его от шага в пустоту.

Картер невольно покрылся мурашками, всего лишь от воспоминания того дня. Но быстро вернул своё внимание к Кейт.

— Я всё ещё верю, что он выслушает тебя. Пожалуйста, не теряй надежду и дай ему время, — от этих слов Кейт задрожала сильнее. Видимо, она больше не хочет терять время, но если и правда подождать, может это поможет?

— Хорошо. Наверно, ты прав, — она отстраняется и вытирает слёзы, — Пожалуй я пойду. Я не смогу сейчас с ним поговорить. Да и ему будет неприятно моё нахождение здесь. Пожалуйста, не говори ему, что я приходила.

Она отдает пакет с булочкой и шоколадным молоком обратно Леону и убегает. Картер смотрит ей вслед и просит, чтобы Диан дал шанс их воссоединению.

— Моя бедная девочка, — говорит Маргарет и поджимает губы. Потому что после ночного кошмара Кейт ещё больше закрылась. Она сегодня съела два кусочка омлета, больше в неё не влезло. И Маргарет действительно волнуется за неё также, как за своего сына, — Надеюсь они смогут поговорить.

Каждый хочет этого. Смотреть на их самоуничтожение без друг друга ужасно больно. Потому что три года назад никто и подумать не мог о таком.

Но от мыслей отвлекает хлопок двери и медсестра, что идёт вместе с Дианом. Медсестра останавливается, кивает Ричардсу и как-то странно оглядывает его с ног до головы, а потом уходит. Диан всё это время смотрел на неё максимально равнодушным взглядом. А когда она скрылась за дверьми больницы, подскочил как ужаленный и побежал в сторону его семьи.

— Я свободен! — кричит брюнет и на радостях чуть не прыгает на них всех. Они смеются и поздравляют его с выпиской.

— Ну что, будешь сегодня отмечать свою свободу? — в шутку говорит Кристиан, но Диан хмурится.

— Нет, мне дали ещё на неделю режим правильного питания. То не ешь, это нельзя, вон то вообще противопоказано. Короче, я освободился только от палаты и медсестёр, — быстро проговорил парень, — К тому же, врачи сказали ходить к психологу. Как будто до этого я к нему не ходил.

— Между прочим, последние сеансы ты старательно игнорировал, — как бы невзначай напомнила Маргарет и Ричардс виновато опустил голову. Понимает, что это и правда вредно для его здоровья, но у него были причины.

— Ты же знаешь, почему я не ходил туда, — холодно говорит Диан и встряхивает головой, отгоняя ненужные мысли. Не надо портить себе настроение, вспоминая об этом.

— Так, тогда поехали домой и твоя спина наконец вспомнит твою прекрасную кровать, — Маргарет меняет тему и ведёт парня к такси.

— Стойте, мы можем подвезти вас, — говорит Кристиан и Маргарет благодарно ему улыбается.

— Было бы неплохо, — отвечает женщина и вместе с сыном идёт к машине Уильямса.

Леон садится рядом с Кристианом, а Ричардсы садятся сзади. Время до ателье незаметно проходит за разговорами о всякой ерунде. Возмущения Диана насчёт медсестёр заставляют всех смеяться. Истории Кристиана с работы тоже веселят. И именно в такой приятной атмосфере они доезжают до ателье и прощаются.

Когда Кристиан начинает ехать домой, Леон откидывается на спинку и прикрывает глаза. Невольно улыбается, потому что лучший друг вышел из больницы целым и невредимым. А ещё он становится увереннее в том, что Кейт и Диан смогут поговорить и Купер расскажет свою историю.

Кристиан наблюдает за ним и подавляет внезапное желание сцеловать эту улыбку. В принципе подавляет в себе желание и пытается сконцентрироваться на дороге. Но вдруг поверх его ладони ложится ладошка Леона. Блондин поворачивает голову и немного смущается.

— Прости, я… Я не знаю, зачем я это сделал. Мне просто…

— Не убирай, — Кристиан мельком смотрит на него и дарит улыбку, — Не убирай руку, если так тебе спокойнее.

Леон краснеет и ближе придвигается, наклоняется к плечу Кристиана и утыкается в него лбом. Уильямс всем своим нутром чувствует, как легко Леону сейчас. Один близкий человек не в больнице, уже хорошо. Поэтому сейчас эта лёгкость подталкивает его к таким действиям, но никто не против. Так они и доезжают до квартиры.

По пути к квартире Кристиан всё ещё держит Леона за руку и немного поглаживает ладошку большим пальцем. Картер лишь смущённо улыбается и всё время смотрит на их руки.

Когда в квартире они снимают куртки, руки всё-таки приходится разъединить. Леон быстро снимает верхнюю одежду и бежит в гостиную на новый диван. Но не успевает он нормально улечься, как его телефон оповещает о звонке. Картер лениво дотягивается до гаджета и берёт трубку, не задумываясь.

— Алло?

— Леон Картер?

— Да.

— Ваша сестра очнулась.

Леон резко подрывается с места и не может поверить ушам. Его сестра что? Очнулась? В смысле, проснулась? То есть, уже не в коме, так?

— К-ког…

— Сегодня ночью её конечности начали реагировать и буквально полчаса назад она открыла глаза.

— Господи… — Леон от бессилия падает обратно на диван. Это случилось! Господи, это случилось! Его сестра наконец-то очнулась! Она теперь тоже не прикована к своему сознанию! — Спасибо… Спасибо Вам большое, огромное спасибо!

— Не благодарите, это наша работа, — по голосу слышно, что врач улыбается, — Приезжайте, когда Вам будет удобно.

— Сейчас же приеду! — кидает Леон и сбрасывает вызов.

Он со всех ног бежит в комнату Кристиана, распахивает дверь и горящими глазами смотрит на брюнета, что собирался переодеваться.

— Что-то случи-

— Лили очнулась! — кричит Леон и когда видит восхищение напротив, с разбегу бросается на шею Кристиану. Тот успевает его подхватить и начинает кружиться по всей комнате.

— Наконец-то твоя сестра тоже в порядке! Ты молодец, ты верил до конца. Теперь всё будет хорошо! — Уильямс останавливается и опускает Леона на пол, — Поехали к ней прямо сейчас!

— Вперёд! — сквозь слёзы счастья отвечает Леон и бежит в прихожую, ухватив Кристиана за собой.

========== Глава 18. Потеря памяти ==========

Веки приподнимаются так, словно они самая тяжёлая вещь в этом мире. И как только глаза слегка приоткрываются, в голову сразу сильно бьёт и приходится зажмуриться.

Ужасно яркий свет. Белый цвет потолка и яркие солнечные лучи — опасное сочетание.

Но Лили всё равно старается привыкнуть к этому и уже через пару минут с максимальным непониманием осматривается вокруг. Повсюду разные провода, над головой раздражающий писк, в руке воткнута игла. Вдобавок ко всему, на лице какая-то непонятная штука.

«Где я?»

И сразу после этого вопроса в голове проясняется всё. Как она села в такси, потому что опаздывала на работу, как разговаривала с водителем и как с другой стороны дороги в них врезалась машина.

Если бы эта машина столкнулась сильнее с такси, то Лили бы навряд ли лежала здесь.

Ещё в память врывается её младший брат, который наверняка пролил немалое количество слёз, пока Лили здесь находилась. Леон слишком ранимый, а ещё очень чувствительный. Девушка уже думает о том, как будет крепко обнимать брата, когда увидит его, но мысли разом обрываются, когда в палате что-то падает.

Пока Лили рылась в своих воспоминаниях и думала о брате, она и не заметила, как сюда зашла медсестра. Та как раз и выронила поднос с какими-то непонятными штуками.

Прошло секунд тридцать и эта медсестра возвращается уже с врачом под руку. Тот выглядит моложе, чем Лили могла себе представить. Точнее, намного моложе. Шестерёнки в голове агрессивно работают и девушка пытается как-то высчитать возраст парня.

Однако расчеты прерываются, когда Лили встречается взглядом с врачом. Его чёрные глаза невольно захватили в плен. Эти глаза будто чем-то обеспокоены. Словно этот врач волновался за свою пациентку.

Парень подходит ближе и всё ещё взволнованно смотрит на девушку и на показатели на экранах. Затем говорит медсестре выйти из палаты и сам присаживается на стул.