Он катался из стороны в сторону, тихо стонал, выгибая шею назад, а грудь его поднималась вверх. По мягким, бледным щекам текли маленькие, несмелые слезинки. Они падали на пол и превращали его ещё в более холодное место, где в беспомощном, но ещё в сильном духе метался ребёнок. Ему хотелось позвать отца, но что – то его постоянно сдерживало. Его голос не мог превратится в крик, только стон, тяжелый, страшный, болезненный стон был посилен ему сейчас.

– Я не слаб как человек, я силен, как зверь! – сжав челюсти, произнес сквозь боль мальчик. – Я не слаб как человек, я силен, как зверь! Я не слаб как человек, я силен, как зверь! – смотря в потолок измученным от боли взглядом, повторял ребёнок. – Я не слаб человек, я силен зверь!

Его язык начинал заплетаться, давая ему понять, кто же он.

– Я не человек, я зв…

– Малыш,… Нет! Мой милый! – закричал отец в испуге.

Стон и гортанный шепот нарушали его неспокойный сон. Открыв глаза, он прислушался. Ему хватило секунды, чтобы понять – он нужен сыну. Открыв двери, мужчина увидел своего ребёнка на полу. Страх сжал его сердце. Он подбежал к нему.

Мальчик был в бессознании. По его красному от напряжения лицу, текли горячие слёзы, но не достигнув пола, они испарялись на его щеках. Ребёнок что – то тихо бормотал, но отец не мог разобрать ни слова. Отец был напуган.

Мужчина поднял сына с пола, положил на кровать, накрыл одеялом и сел на край постели. Мальчик тяжело дышал. Его грудь резко поднималась и опускалась. На лбу выступил пот и его начало трясти. Судороги. Отец схватил сына за плечи, но мальчика продолжало бить сильная дрожь.

– Что с тобой?! Сын! Очнись! Пожалуйста! – кричал испуганный мужчина.

Его глаза были полны слёз, тревоги, недоумения. Его маленький сын, как казалось ему, умирает, и он не в силах, что – либо сделать.

– Нет! Господи! Нет! Пожалуйста, прошу тебя! Нет! – обняв своего ребёнка и, прижав его маленькую чёрную, мокрую, горячую голову к груди, молил он.

Вдруг мальчик затих. Судороги ушли так же внезапно, как и начались. Отец приоткрыл глаза. Пустым, печальным взглядом он посмотрел на догорающую свечу. В комнате царила тишина, и лишь редкий треск свечи, придавал оттенок жизни.

Мужчина зажмурился и горько заплакал. Он немного вздрагивал и частые, душераздирающие всхлипы и возгласы говорили о том, что это не просто плачь, а плачь – прощание бедного мужчины с единственным сыном.

Отец приподнял голову мальчика и посмотрел на него. Лицо ребёнка было спокойным и приятно теплым. Его глаза – безмятежно закрыты, красные губы – сомкнуты, а носик немного раздувался. Мальчик спал. Мужчина смотрел на сына мертвыми глазами, которые вскоре преобразились в радостный, эйфорический, благодарный взгляд.

– Ты жив, малыш… Ты жив… – тихо с приятным томлением подтвердил самый счастливый отец.

Кости ребёнка успокоились и дали ему обрести самое лучшее лекарство – сон.

Мужчина аккуратно положил голову мальчика на подушку, накрыл вторым одеялом и с улыбкой на лице, повторяя, – «Жив! Жив!», он вышел из комнаты, оставив дверь открытой.

_________________

Маленький ёжик открыл черные глазки – бусинки. Шум наверху разбудил его. Шаги стучали по деревянной поверхности, стоны и звериное рычание нарушали чувство безопасности. Застыв на месте, он слушал и внюхивался в пространство. Вскоре все смолкло. Развернувшись из клубка, ёжик осторожно выбрался из своего укрытия. Ливень закончился, и воздух наполнился приятными запахами. Маленькие лапки прошуршали по влажной траве. Животное устремилось обратно в глубь леса к своему дому и рутинным делам.

Это трудная ночь, которая чуть не закончилась гибелью двух душ, принесла ответ на волнующий их вопрос…

Голубые глаза с трудом приоткрылись. Казалось, веки были наполнены свинцом. В голове стоял шум, похожий на радиоволну.

– Где я? – еле слышно произнес мальчик.

Мужчина в белом халате обернулся. На его губах появилась улыбка, а в глазах зажегся огонек любопытства. Доктор небрежно вытер руки о полотенце и подошел к столу, где лежал ребёнок.

– Ты пришел в себя. Очень хорошо.

Мальчик хотел повернуть голову в сторону человека в халате, но не смог, его шея была туго стянута ремнем.

– Что происходит? – испуганно спросил он, и его взгляд заметались по высокому белому потолку с несколькими рядами люминесцентных ламп.

Все его тело было связано. Кожаные ремни перетягивали его ноги, руки, торс. Он был практически неподвижен.

– Не волнуйся. – спокойным голосом произнес мужчина. – Меня зовут доктор Купер. Я твой врач.

– Что? Где мой отец? – сцепив зубы, прорычал пленник.

Доктор растерялся на секунду, но, взяв себя в руки, заученным тоном ответил.

– Мне очень жаль.

Мальчик ничего не понимал. Вчера ночью отец был с ним, а сегодня ему говорят «очень жаль.» Мистер Купер увидел в его глазах страх, и этот страх заставил дрогнуть сердце доктора. Он нервно сглотнул и продолжил.

– Послушай, для тебя не секрет, что ты необычный. – мальчик моргнул и свел темные брови к переносице. – Год назад я нашел тебя на улице. Ты был слаб и слишком изможден, чтобы сопротивляться. Я забрал тебя, и вот теперь ты здесь.

– Год назад? – недоверчиво повторил ребёнок. – Я был в лесу в хижине еще вчера ночью. Я был болен, а мой… – внезапное осознание прорезало воспоминания. – Что с моим отцом? – взволнованно прозвучал детский голос, и его тело дернулось в попытке вырваться из оков ремней. – И почему вам известно, что я не такой как все дети? – уверенно спросил он.

Доктор Купер вновь растерялся. С самой первой встречи он постоянно испытывал чувство растерянности и страха перед ребёнком. Порой мужчина был уверен, что перед ним зверь, а не человек.

– Твое поведение. – рассеянно заговорил Купер. – Ты ведешь себя, как маленький дикий зверёк, а я ученый и мне сразу понятно, что это что – то иное. Что касается твоего отца, то я не знаю о нем ничего – увереннее закончил он.

Мальчик посмотрел в высокий и тяжелый потолок. Молчание длилось пару секунд.

– Вы сказал год назад? – не отрывая глаз от потолка, спросил он.

– Да. – ответил доктор и отошел к длинным столам, на которых стояли разные колбы.

Ему хотелось быть подальше от него.

– Почему я ничего не помню?

– Не знаю, – поспешно отозвался мужчина. – Но поверь, сейчас самое главное, что ты пришел в себя.

– Пришел в себя? Я был в бессознании? – не понимал происходящего пленник.

– Да, уже неделю после того, как ты попытался снова напасть на мистера Мантера.

Внезапно из горла подопытного вырвался тихий, еле слышный рык. Он его не заметил, а вот доктору эти звуки были хорошо знакомы, и каждый раз его тело инстинктивно сжималось, желая спрятаться.

– Кто это, мистер Мантер? – угрожающее прозвучал детский голос.

Ученый замялся на пару мгновений. Сердце его ускорило ритм, а дыхание сбилось, застряв в горле комом.

– Ты задаешь слишком много вопросов. Нам пора идти. – торопливо ответил он и подошел к столу, где лежал ребёнок. Доктор Купер расстегнул ремни и помог ему встать.

– Идем. Пора продолжить твои тренировки.

Доктор быстрым шагом направился к титановой толстой двери. Мальчик ощущал легкую слабость и головокружение. Он очень устал, а его мысли постоянно путались. Было трудно поверить в объяснения, ведь отчетливые воспоминания об отце, его запахе, говорили ему, что это было еще вчера. Опустив голову вниз, ребёнок направился вслед за мужчиной в белом халате.

Тренировки десятилетнего мальчика представляли собой подготовку, которую проходят молодые люди в спецвойсках. Доктор Купер наблюдал за всеми изменениями в организме ребёнка, сидя за компьютером. Каждый из показателей достигал верхней отметки шкалы и, не переставая, подрагивал, что говорило о неточных измерениях состояния подопытного. Несмотря на самые последние и передовые программы, доктор понимал, что они не в силах передать полную информацию.