Другие медсёстры так же были перегружены работой и с повстанцами, как и солдаты, не смотря на клятву Гиппократа, возились меньше всего и во вторую очередь. Диана же занималась больше повстанцами, зная что Натовцев обслужат и без неё.

– Что произошло? Откуда такой поток людей? – спросила Диана у весёлого солдата, пытавшегося закурить сигарету, по говору походившего на Германца.

– Повстанцы атаковали аэропорт, – ответил солдат-оккупант без руки и улыбнулся Диане. – Повылезали из нор внезапно. Но мы их проучили, они не успели ничего сделать.

Диана вытащила из его рук сигарету и положила в свой карман и принялась снимать временную повязку на культе оторванной левой руки солдата и накладывать новую. Солдат-оккупант был под обезболивающим и поэтому был так весел:

– Выходи за меня замуж красавица!

– Ты знаешь чья я дочь?

– Скажи мне.

– Я Диана Лорд, дочь…

– Можешь не продолжать, – солдат-оккупант смутился и посерьёзнел. – Ты права его дочь?

Диана ничего не ответила. Закончив поскорее с романтиком, она перешла к другим пострадавшим и обслуживала их раны. Диана услышала жалобный плач. Она подошла к повстанцу, который стонал на полу с закрытыми глазами.

– Как вы? – по-русски спросила повстанца Диана.

Она начала осматривать его, расстегнула лохмотья одежды и увидела у него развороченный живот. Повстанец открыл глаза, бросил такой злой взор на неё в агонии, поднял руку, схватил её за шею и попытался задушить, сдавив ладонь. Но в мгновение, обессиливший, потерял сознание и умирает. Диана отскочила от повстанца держась за шею. Другие медсёстры поворачиваются к Диане:

– Что, любимчик твой взбрыкнул?

Но Диана, не подав вида, продолжила оказывать помощь другим пострадавшим, уже не отдавая предпочтения по принадлежности одной из противоборствующих сторон.

Старшая медсестра, полная женщина в круглых очках и с седыми волосами, скомандовала убрать труп повстанца из палаты и несколько солдат схвативши оного по рукам и ногам выволокли мертвеца за дверь и выбросили за дверь к подножью небольшой горы трупов русских солдат.

***

Диана, в доме отца, в коридоре, прибирала волосы под бейсболку. Она жила вместе с ним, но ночевала чаще в больнице, в ординаторской или в палатах вместе с больными. Этот дом был старинным русским памятником деревянного зодчества в центре Новосибирска, недалеко от администрации, на улице Щетинкина, который был отделан по-современному внутри, а снаружи он был старинным на вид бревенчатым особняком.

Около ног Дианы стоял собранный зелёный походный медицинский чемодан с красным крестом на торцах.

Отец Дианы вышел из большой комнаты на звук шебуршания в коридоре:

– Ты куда собралась?

– Как твоя нога отец?

– Не страшно, и не такое видел. Будет ещё одно ранение в коллекции. Я отомщу, можешь не переживать.

– Может хватит уже всех кругом себя убивать?

– Ты куда собралась?

– Я иду по своим делам. Я взрослая.

– За забором?

– Это моё дело, – сказала Диана надевая и зашнуровывая ботинки.

– Только что прошёл большой бой за аэродром. Все сейчас неспокойно. Тебе нечего делать в лесу. Это просто не безопасно.

– Со мной ходят твои солдаты. Что со мной будет? Ты слишком мнителен. Повстанцы же люди. И они не убивают безоружных.

– О нет, они не люди. Они просто чудовища! Ты видела что они делают с нашими солдатами? Видела?

Диана молчала и смотрела на отца укоризненно.

– Ты хочешь такой же смерти от их рук? Это война…

– Тебе ли не знать что такое война? Да, отец? И что такое смерть невинного безоружного человека…

– Не шути со мной, – грозно сказал наместник и закурил сигару.

Он поправил плечо, которое было ранено в Мексике, двадцать лет назад осколком разорвавшейся гранаты при атаке на месторождения литиевой соли – основного компонента аккумуляторных батарей – стратегического сырья высоких технологий современности. Теперь вся мировая соль лития в основном добывалась в Западной и Восточной Сибири и по ж/д транспортировалась в Европу и Америку почти без всякого противодействия. Захват России – это была одной из самых успешных военно-политических кампаний США за последние полвека, в которых участвовал Эрик Лорд. Также у теперешнего Наместника Западной Сибири было два, оставивших на его радость только шрамы, пулевых ранения в верхней части тела и одна контузия – след боёв войны девятилетней давности в Индии против войск Китая.

– Им уже не поможешь, Диана. Ты это видишь? Останься дома.

– От тебя можно дождаться только одной помощи… – Диана подняла медицинский чемоданчик.

– О чём это ты?

– Может если их не загонять в угол, то они не будут обороняться и не будут противостоять нам. Они убивают наших солдат, потому что ты убиваешь их солдат, их детей и жён. Поэтому они убили маму.

– Не вспоминай даже про Пету в моём присутствии, – наместник подошёл к дочери и ударил её по щеке.

Диана вытерпела боль не издав ни звука. Лишь грозно, но бессильна как либо ответить адекватно на его силу, посмотрела на отца из под козырька кепки.

Диана наступила на больную мозоль отца – его жену и её мать. Два года назад, на дороге из аэродрома, повстанцы напали на начальственный кортеж вёзший в резиденцию наместника Пету Лорд – мать Дианы приехавшую из США повидать дочь. Взрыв противотанковой мины уничтожил машину в которой она ехала. Бронезащищённость автомобиля не помогла. Останки Петы перевезли назад в США и хоронили в закрытом цинковом гробу, как солдата.

– Извини дочь. Я забочусь о тебе… – тихо сказал Наместник, смягчая тон, понимая, что всё же перед ним дочь..

Наместник всегда хотел сына. Он не любил соплежуйство матери и такую же сердобольность в своей дочери. Нельзя было сказать что он не любит свою дочь или не любил свою жену. Но они слишком размягчающе влияли на него. Сын был бы лучшим продолжателем рода Эрика Лорда.

– Я отправлю тебя домой, если ты не будешь меня слушаться. А ты ведёшь себя просто вызывающе Диана, всегда. Как будто делаешь это специально.

Диана обняла отца:

– Дело не в этом, папа. Я иду.

Когда Диана вышла, Наместник приказал солдатам охранявшим его круглосуточно, следовать за ней. Но этого не требовалось. Охрана Дианы была с ней повсюду, куда она шла. Охранники не пререкаясь с начальником выскочил за Дианой, передали охранные полномочия тем кому и было положено и вернулись в дом.

3.3. Настоящее время. 05.09.2039 г.

Артур остановился и перешёл с бега на пеший ход. Из его рта шёл тёплый пар. Он вытер сопли грязной рукой, размазав их по грязному, с кровоподтёками и незажившими ранами от побоев лицу, и пошёл дальше. Он пробирался через кусты и бурелом осеннего леса пять суток. Он прятался от разведывательных дронов оккупантов в ямах корневищ поваленных ветром деревьев, а когда не было естественных укрытий, то вырывал ямы руками и закапывался на ночлег, оставляя на поверхности трубку, через которую дышал. Его ноги порядком огрубели от передвижения по пересечённой местности. Ему удалось избежать встречи со спецпатрулями на границе с «зоной отчуждения», а также невредимым пройти минные поля, как будто он знал куда идти. Эти смертельные ловушки были организованны захватчиками для предотвращения массового наступления повстанцев, если бы они замыслили таковое. На минных полях постоянно валялись разлагаясь трупы животных по незнанию забредавших на взрывоопасную территорию.

До того как стать саботажником, Артур вёл обычную жизнь молодого человека – работал, развлекался, строил планы. За всю жизнь он был всего несколько раз в походах и об экстремальном выживании в лесу не знал ничего. Трудился он в строительной компании менеджером по продажам. Но с приходом новой власти ситуация на рынке недвижимости осложнилась – никто не покупал и не продавал квартиры и дома. Артур был мягкотел и теплолюбив. В таких жестоких условиях Артуру позволила выжить только надежда добраться в скором времени до повстанцев.