Вскоре работа кипела, спасая меня от бесконечного потока мыслей, безысходности и вины. Однако, вечерами, когда я возвращался в наше временное пристанище, они возвращались с еще большей, яростной силой, стоило только встретиться с пустым взглядом зеленых глаз.

Она ничего не говорила, вообще делала вид, что меня не существует, а я, как ни старался, не мог найти в себе сил нарушить эту тишину, повисшую между нами тяжким грузом.

«Никому и никогда не испытать чужую боль, каждому суждена своя.»

К. Макколоу «Поющие в терновнике»

Он снова заявился под утро и, судя по не стройному скрипу половиц, опять выпивший. Каждая его провальная попытка ступать, как можно осторожней, будто наждачкой проезжается по моим натянутым нервам.

Втягиваю с шумом воздух и комкаю в руках пододеяльник, силясь сдержать вспыхнувшую злость, но Долгов, обронив что-то и смачно выругнувшись, сводит мои попытки на «нет».

Откинув пододеяльник, подрываюсь с кровати и спешу в прихожую. В конце концов, сколько можно?! Уже третью неделю одна и та же песня.

С момента моей выписки из больницы мы постоянно переезжаем с места на место, не задерживаясь нигде больше двух дней, и все эти две с лишним недели Долгов куда-то отлучается, возвращаясь только под утро, а то и вовсе не появляясь, пока не приходиться вновь переезжать. Из обрывков разговоров я поняла, что он отнюдь не развлекается, и поначалу меня вполне устраивал такой расклад. Мне не хотелось с ним лишний раз пересекаться. Его взгляды, полные вины и раскаяния, душили, а осторожность и трепет, словно я – хрустальный цветочек, который вот-вот рассыплется, доводили до бешенства. В такие моменты я вспоминала нашу, лишенную всяких церемоний, встречу и едва сдерживалась, чтобы не разорвать Долгова на куски.

Он действовал на меня, словно красная тряпка: что бы ни говорил, ни делал, как бы ни смотрел, да даже просто дышал, я все равно бесилась.

Однако, стоило ему свести наш контакт к минимуму и, я вместо того, чтобы облегченно выдохнуть, окончательно потеряла покой. Разумом понимала, что это клиника какая-то, но ничего не могла с собой поделать. Меня раздражало присутствие Долгова, но и без него я не могла.

Так не могла, что едва на стены не лезла. Внутри что-то нарастало, как снежный ком, искало выхода, и молчать не получалось.

– Долго это будет продолжаться? – резко ударив по выключателю, срываюсь на Долгова, рыскающего по полу в поисках валяющегося неподалеку телефона.

Серёжа поднимает на меня удивленный взгляд, который тут же сменяется чем-то таким, отчего по коже пробегает озноб.

Только сейчас вспоминаю, что на мне едва прикрывающая трусики футболка и, сидя на корточках, Долгов смотрит, аккурат, под нее. У него на лице проступает похоть, меня же, будто кипятком ошпаривает изнутри. Смутившись, растерянно хлопаю ресницами, как дура, не зная, то ли прикрыться, то ли что вообще сделать.

Господи, Настя, ты серьезно?! – поражаюсь самой себе и этой абсолютно – неуместной реакции. Я  и думать забыла о чем-то подобном. После всего случившегося казалось, никогда больше не смогу почувствовать себя женщиной, а теперь, будто обухом по голове.

Стыдно и так злит, что меня буквально начинает трясти, особенно, когда Долгов, нехотя, отводит голодный взгляд и хриплым, севшим голосом выдавливает:

– Извини, маленькая, разбудил тебя.

 Он начинает по-пьяному неуклюже собирать разлетевшийся на части телефон, а я вскипаю еще больше.

– Как будто я могу спать после всего, что пережила, – цежу сквозь зубы, сама, не зная, зачем.

Я не хочу, чтобы он чувствовал себя еще более виноватым, просил прощение или неловко, как сейчас, предлагал подыскать хорошего психотерапевта, который помог бы справиться с ПТСР. Ничего из этого мне не надо.

Да, я действительно не могу спать по ночам, но только потому, что его нет рядом. Как только он уезжает, я себе места не нахожу. Мне страшно, тревожно, жутко. Я верчусь в кровати с боку на бок, вскакиваю каждые десять минут, проверяю замки, скачу по окнам в надежде, что не придется ждать всю ночь. Мне так беспокойно, что не спасает ни работающий телевизор, ни включенный повсюду свет, ни куча охраны, расставленная вокруг дома и периодически спрашивающая, все ли у меня в порядке. Я боюсь. Ужасно боюсь. За Долгова, за себя, всего вокруг. И сколько ни привожу разумных доводов, а все равно не чувствую себя защищенной.

Только, когда слышу его уверенный голос и энергичную поступь, меня отпускает, и получается расслабиться. Но я ни за что не смогу признаться ему, что нуждаюсь в нем; что мне без него страшно, хотя по сути бояться его я должна не меньше, чем всех остальных. Но, видимо, я из тех жалких, любящих вопреки, терпил, которым действительно не помешала бы помощь психотерапевта. Эти мысли растравливают мою злость еще сильнее, и я остервенело обрушиваю ее на Долгова.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.