Через пару минут стало хуже, так как меня начало отпихивать от поедаемого коня наглой кошачьей мордой, тоже решившей подкрепиться. Через еще некоторое время пришлось погружаться лицом в разворошенное мной же бедро, так как рука нужна была, чтобы зафиксировать вторую руку в положении, когда восстановление возможно.

Потом я встал. В песке и крови, голый до пояса, на дрожащих ногах, с набитым до пределов возможного животом. Ноги и руку беспощадно дергало болью, но она уже была другой, сигнализирующей не о полученных ранах, а о их быстром и жестоком заживлении. Киды лучше людей, если речь идёт о приспосабливаемости, а я куда вреднее обычного Должника. Особенно после акта сыроедения.

Он стоял молча, ожидая, пока я оклемаюсь. Торс блестел под светом солнца, а черные шаровары с туфлями были слегка запылены небольшой пробежкой от города. Руки… все шесть, сложены в свои излюбленные позиции для отдыха — две на груди, две за головой, две за поясницей.

— Кид.

— Мэр.

— Целестия?

— Там.

Констебль выглядела как кто-то, кого пожевал гигантский кот. Маленькой, изломанной и… окончательно мертвой. Относительно тонкие клыки шкрасса оставили всего лишь четыре прокола, но вот его жевки и мотания головой превратили тело желтоглазой в мешок, набитый ломаными костями и давленным мясом. Раны и лицо Целестии, попавшие под открытый солнечный свет, слегка дымились.

— Ее существование прервалось навсегда, — констатировал Ахиол, вставая с корточек, — Ты что-нибудь смог узнать?

— От нее, — указал я подбородком на труп, — Нет. Но надеюсь, сегодня еще успеть в других местах.

— Хорошо, буду ждать в мэрии.

Славно быть богом. Ну или работать на бога. Ни тебе паники, ни обвинений.

— Ахиол, один вопрос.

— Да?

— Ты всеведущ на территории всего Хайкорта?

— Относительно, Криггс. Очень относительно. Можно сказать и «нет».

— А что насчет Купели?

— Купели? — бог повернулся ко мне, поднимая брови, — Там я слеп. Да и зачем там надзор?

— Понятно. Что же, тогда я поехал.

— Удачи, кид. Я заберу тело Теттершайн.

Слово «мы» очень опасно. Часто оно описывает группу, общность, социум объединенные одной целью, стимулом… а то и диагнозом. В случае, когда речь идет о нежити, вооруженной крупнокалиберным легким оружием, пожалуй, я сокращу число своих визитов до одного, самого важного. Мне нужно расспросить местного короля некромантии.

Как только раздобуду свежую смену одежды. Никто же не ездит в гости к высокопоставленным особам с голым торсом?

Какой дом себе может отстроить человек, имеющий доступ к бесплатному рабочему труду в неограниченных количествах? Ответ — большой. Просто потому, что он человек, даже если бывший. Дело не в людях, подозреваю, что вообще в любом разумном существе, привыкшим так или иначе платить за чужой труд. Халява есть то, чем пользуются даже не с размахом, а с излишком. А то мало ли когда этот излишек пригодится?

В случае логова отца местной демократии, Основателя и просто хорошего мага смерти Отто Энно все утверждения были верны. Замком это воплощение титанического кубизма назвать было сложно, поэтому я решил, что буду звать «это» поместьем.

— Если захотите экскурсию по дому, то я позову слугу, — любезно предложил мне молодой человек, одетый в простой и удобный домашний халат, — И да, господин кид, можете не волноваться о собственной безопасности. Моя семья не заинтересована в изучении вашего вида, как и не имеет какого-либо желания ссориться с Богом-из-Машины.

Базилиус Энно, глава семьи и относительно гостеприимный хозяин, проявил мало любопытства по отношению к моему визиту. Впрочем, присмотревшись к нему, я понял, что с эмоциями у величайшего в мире некроманта вполне определенный напряг, также, как и с жизнедеятельностью. Проще говоря, Базилиус и несколько увиденных мной его слуг, были самой настоящей нежитью. Но… не желтоглазыми. Ровная бледная кожа, слегка потускневшие глаза, отсутствие мимики и мелкой неосознанной моторики. Всё. Спрашивать у гостеприимного хозяина какую именно форму своего существования он создал, я не решился.

— Полагаю, что откажусь от столь щедрого приглашения, господин Энно, — ответил я некроманту, — Не располагаю свободным временем, особенно такими его объемами.

— Ваша правда, — хмыкнуло существо, усаживаясь в кресло напротив меня, — Прибыли по официальному делу? Это связано с Мадре?

— «Да» на оба вопроса, — кивнул я, испросив позволение закурить. Пока я дымил, совершенно нестрашный с виду молодой человек с слегка выпуклыми глазами и прилизанными волосами рассматривал меня, скрестив пальцы рук.

— Мне несложно догадаться, что я первый из Основателей, кого вы посетили, кид, — наконец заговорил Базилиус, — И меня ваш выбор… разочаровывает, хотя питаю надежды на изящный поворот разговора. Как вы можете судить, я не испытываю недостатка ни в ресурсах… ни в исполнителях. У меня с Эскобаром не было дел.

— Но он к вам приезжал.

— Да, надеялся, что я смогу провести над ним ту же операцию, что и над большинством… граждан Хайкорта. Какое-то время меня интересовало, смогу ли я поднять Должника, но затем мой интерес угас. Вы слишком отличаетесь от большинства живых существ, кид.

— Благодарю вас, — сердечно сказал я очередному представителю веселой нежити Незервилля, но затем добавил, заметив, что хозяин намеревается встать, — Однако, я тут не с вопросами о Мадре. Я был бы очень благодарен, если бы вы мне рассказали о призраках и Купели, господин Энно.

Мне удалось его удивить. Неживой маг, когда-то прибывший на этот континент и видевший голую пустыню на месте Хайкорта, далеко не сразу отмер. Он молча сверлил меня нечитаемым взглядом, всем своим видом напоминая статую. Наверное, мне нужно было бы бояться, только вот страха не было. В меня сегодня стреляли, орали, плакали — и это не считая ночи, которая была днем в волшебном пространстве. К тому же сложно разозлить того, чья лимфатическая система не функциональна уже многие десятки лет.

— А Пятно не меняется, да? — улыбка на губах хозяина колоссального каменного монстра была еле заметна, — Все забились по своим норкам и лелеют свои маленькие страшные тайны…

— Да, а чуть что — стреляют в спину, — задымил я второй палочкой смерти, — Господин Энно, я отдаю себе отчет, что беспокоить вас по столь мелким вопросам мог бы лишь самоубийца, но увы, я уже получил угрозы, а следом за ними — ту самую пулю. Боюсь, что если не смогу получить информацию, то вскоре Ахиол будет искать нового кида. А они на Эласте стали большой редкостью.

— Убедительные аргументы, — покивал некромант, — Что же, тогда краткая лекция будет вполне уместна как вклад Энно в общее дело Хайкорта. Хотя, запомните на всякий случай — город обязан мне уже бесчисленное множество раз…

В комнату, где мы сидели, вошли двое слуг. Двигаясь как роботы, они подкатили ко мне столик, сервированный чайником, кофейником и блюдцем свежеиспеченного печенья. Сливочное масло, сахар, соль, даже кувшинчик с медом — все было представлено на том же самом столике. Предоставив мне все богатство выбора, слуги ушли. Сам хозяин не интересовался, хочу ли я чего-нибудь выпить. Ему было определенно плевать. Я выбрал кофе, закуривая третью сигарету.

— Если у вас есть знакомый бог, желающий использовать ничтожную часть собственных сил, чтобы поставить на целое тело метку Духа, мастер Криггс, — тем временем рассказывал некромант, — то создать желтоглазого, как сами себя они прозвали, дело совершенно плевое. Подать чуть-чуть измененной маны и тело восстает, призывая внутрь свою же собственную душу. Остается только ввести новому члену нашего общества дозу «жидкой плоти», как его пусть и не функционирующий подобно живому организм излечивает свои травмы, становясь… идеальным. Но мертвым.

— С чем связана такая простота? — поинтересовался я. Горячий кофе лился бальзамом на мою душу и тело, позволяя забыть, что несколько часов назад я был почти без руки и грыз теплого коня.