С видимым трудом озвучив сдавленное согласие, савэдж порывисто встал, покидая помещение. Ушел он по-английски, не прощаясь, на что Ахиолу было плевать. Бог вновь расслабленно откинулся на своё кресло, раскидывая все шесть рук в удобные для них позиции, ухмыльнулся и сдержанно поблагодарил меня за… сдержанность. Мол, не ожидал, что всё настолько гладко пройдет. Я, сделав себе заметочку, что хитрый шестирук явно обладает возможностью меня как-то (и мгновенно) нейтрализовать, улыбнулся в ответ с самым простецким видом. Мол, ну что вы в самом деле, какие пустяки, ваше божественное мэршество.

Тишина продлилась долго, минуты три. Я курил и рассматривал шестирукого, который отвечал мне тем же, но без выдыхания клубов дыма, видимо, собираясь с мыслями. Наконец, молчание прервалось.

— Тиррайны не савэджи, мастер Криггс, — застал меня врасплох бог, — …и не кто-либо еще более злой и смертоносный. Они уязвимы почти также, как и обычные живые разумные. Тело специально выращенного человекоподобного стрейна, управляемое человеческим мозгом через еще одного стрейна-посредника. Довольно плохо управляемое, скажу я вам. Любого из этой семьи сможет поколотить даже ваша дочь, если проявит старание.

— А зачем им тогда… это? — я как мог пальцами обрисовал щупальца, свисающие с не самой приятной рожи покинувшего нас Вико.

— Бессмертие, Магнус, — коротко пояснил мэр, вставая, — Не неуязвимость, но возраст для этой семьи перестал играть хоть какую-либо роль.

— Но штрафы платить не любят, — констатировал я.

— Тиррайны заигрались, — развел одной парой рук мэр, — Впрочем, ладно. Ближайшие лет пять ничего масштабного или дорогостоящего они учинить не смогут.

— А это вообще нормально? — не мог не поинтересоваться я, — В Хайкорте много странностей, но подземный червь, который вполне мог бы разрушить город, как-то чересчур на мой вкус.

— Вы уже должны были понять, что у нас все далеко не просто, — покачал головой бог-мэр, поджав бледные губы, — Сам город значит не больше, чем интересы тех, за чей счет он существует. Вы, Магнус, один из регуляторов этих отношений… или компенсаторов, если уж говорить откровенно. Впрочем, я вас позвал не только ради свидетельства об инциденте. Ознакомьтесь, пожалуйста.

Моему вниманию были предоставлены газеты. Бумажные источники информации сообщали, что интересного происходит на Эласте в последнее время… в мрачных красках. Перебирая пальцами жестковатые желтые страницы, я просматривал передовицы, пестрящие примитивными фотографиями и громкими заголовками. Все они, как одна, крутились вокруг событий, цепь которых прослеживалась с «дня Расплаты», как прозвали в народе день, когда поезд, набитый баллонами с отравляющим газом, едва не стёр с лица земли половину населения Векину.

Аддамсы.

Все три известных мне члена этой безумной семейки устроили Эласте настоящий ад на земле.

Станислав Аддамс, широко известный «Алхимик», открыл широкомасштабную охоту на все межконтинентальные перевозки, идущие между Эластой и другими континентами. Его эльфы-пираты, покинувшие Гарийское море и родной архипелаг, кружили на несколько дней пути вокруг портовых городов Эласты, грабя и отправляя на дно идущие транспортники. С чем было связано такое поведение, никто точно не знал. Практически все страны, имеющие интересы на свежеоткрытом континенте приостановили логистику.

Крупные города-порты, вне зависимости от своей принадлежности колонизаторам, Союзу Равных или нативным эльфам, подвергались атакам «Нимродели» под управлением знаменитой Смешливой Пикси. Одиночный пиратский корабль безумицы, известной также как Саломея Аддамс, совершал безумно быстрые наскоки на порты, гавани и терминалы, оставляя после себя лишь обломки, пожары и пепел. Пираты не брали заложников, не сходили на берег, не вели переговоров. Чистое дистиллированное разрушение во всей красе.

Последней, но далеко немаловажной частью новостей стала моя любимая женщина, которую я бы с удовольствием убивал бы вместо завтрака, полдника и обеда. Аврора Аддамс, она же Суматоха, обзаведясь где-то оравой бесконечно преданных ей безумцев, терроризировала малые прибрежные города континента. Разрушение инфраструктуры, подрыв боеготовности, поджоги, диверсии, у нее были даже фанатики-самоубийцы, несущие на себе взрывчатку и подрывающие её там, где скажет Суматоха…

Одна семейка, находящаяся не в самых лучших отношениях, нагибала Эласту в позу, которой та еще не знала. И понять, что это будет за поза, никто не мог.

— Аддамсы серьезно подрывают возможности Союза Равных обеспечивать нас необходимыми товарами, мастер Криггс, — вновь сбился на официальный тон Ахиол, — Я знаю, что у вас с Суматохой была пара эпизодов в прошлом. Если у вас есть версия, зачем они устраивают этот беспредел, я буду очень рад её выслушать.

— Рад бы помочь, но не представляю, что могло бы заставить их объединить усилия, — развел я руками, — Насколько знаю по слухам, мотивы Пикси далеко не всегда доступны даже ей самой, у Алхимика идёт вечная борьба с Механиком, а Суматоха…

— Она меня интересует больше всего, — нетерпеливо перебил меня шестирукий мэр, — Вы про неё что-нибудь знаете?

— Лишь то, что когда мы встретились в Урфинорке, она сильно отличалась от себя прежней, — пробормотал я, — А еще… она использовала какие-то силы. Возможно, магию. Очень… эффектную. Швырялась людьми как игрушками.

— Жестовая магия? Слова? Рисунки? Атрибуты у нее были? — тут же засыпал вопросами оживший Ахиол.

— Ничего подобного, мэр. Только её желание и эмоции.

— Почему вы так считаете, Криггс?

— Она меня ненавидит. Заслуженно. Увидев мою персону, она рассвирепела, моментально обездвижив несколько десятков разумных, а затем создала нечто вроде черного шара. По мне промахнулась, но другого кида, принявшего до этого на себя пару тысяч пуль и не чихнувшего, разорвало в клочья. Айвана Коултри, если вы о таком слышали.

— Слышал… С одного удара?

— Именно так.

— Благодарю вас, мастер Криггс. Жаль, что новости доходят к нам не так быстро, как хотелось бы. Думаю, позже мы вернемся к этому разговору.

— Я свободен?

— Да. Только заберите свою премию за песколаза у госпожи Дийюн.

Эскобар Мадре. Кид, Должник, Ловкач. Мой предшественник с нелегкой судьбой, хотя, если выражаться точнее, то скорее попавший в ловушку этой самой судьбы. Ловкач, «родившийся» на Эласте, вынужденный сражаться с ихорниками, часто используя лишь холодное оружие, Эскобар ценил свою скорость. Часто она и только она его выручала, когда он искал, охотился, сражался или отступал. Она помогла ему попасться на глаза агентам Хайкорта, сделавшим быстрому киду совершенно шикарное предложение. Он, приняв его, пустился во все тяжкие по Средней и Внешней зонам Незервилля, вырезая расплодившихся чудовищ.

Торжествуя и… продолжая развивать свои скоростные навыки. Вернувшись к мирной жизни, новый помощник шерифа понял, что испытывает серьезные проблемы в общении. Эскобар не распространялся, чем и как себя улучшил, но я заподозрил, что он ускорил работу своей нервной системы глобально. Ему нужно было соответственно реагировать в бою, иметь адекватный механизм обратной связи с телом, ориентироваться в пространстве… поэтому он просто ускорился. Как именно, в какой пропорции его улучшения стояли по отношению к Триаде Плута, не знал никто. У кида не было близких друзей и знакомых.

За все двадцать четыре года.

Вхож он был всюду, где требовалось решить проблему пулей или ножом, при условии, что за это платят. Кроме ихорников, песколазов, да иногда сходящих с ума желтоглазых, Хайкорт, как оказалось, мог похвастать целым рядом других напастей, которые Эскобар быстро и с удовольствием решал, тратя потом заработанное на виски, сигареты и боеприпасы.

В изучаемом мной деле были ранние пометки и записи штатного городского психиатра и секретаря мэрии, Ларисс Дийюн, утверждавшие, что Эскобар просто не смог бы так долго жить в полном отрыве от социума. Рано или поздно он сошёл бы с ума, пустив себе пулю в голову, либо напав на жителей города. Именно тогда юная, смелая и авантюрная мисс Дийюн предложила подключить Эскобара к Купели Жизни. Волшебному миру, в котором неживые и боящиеся солнца жители Хайкорта проводят все свое свободное время.