- Ну... ладно.

Ольга приободрилась. Дженнифер воспринимала ее абсолютно серьезно и, кажется, действительно хотела поделиться знаниями. Как Священник, только лучше. Совмещая лекционы монаха и шестеренки, вероятно, удастся как можно скорее составить в голове полный образ двойной империи людей и механикусов. А там, быть может, и найти в ней место получше для себя…

- Я вот чего спросить хотела еще, – начала Ольга. – Так вот, насчет Омниссии... Он, Машина, Бог-Машина, это все одно и то же?

- Да и нет, – уже привычно «улыбнулась» синусоидой рта Вакруфманн. – Это ипостаси Демиурга. Но вместе с тем это различные циклы, которые мы осознаем. Я поясню на самом простом примере. Ты представляешь себе... например, машину для поджаривания ломтиков хлеба?

- Тостер? Конечно! – вопрос не мог быть настолько простым, и наверняка где-то таился подвох, но…

- Первый цикл, первая ипостась Демиурга – это Движущая Сила. Аспект воли Мироздания, воплощенный в законе физики. В самой упрощенной форме – вот так.

Из-под красной мантии прямо на колени Ольги с шелестом вылетела еще одна карточка.

I=U/R

- Сила тока в участке цепи прямо пропорциональна напряжению и обратно пропорциональна электрическому сопротивлению данного участка цепи. Это – понятно? Не формула, а факт наличия закона?

- Ну… То, что вообще есть такой закон физики? Понятно.

- Это – воля Движущей Силы. Существование явления, которое можно осознать.

На следующей карточке был изображен препарированный тостер – отдельно корпус, нагревательные спирали, всякие электрические детали, винтики, гайки, шайбы и еще какие-то внутренности и проводки, окруженные непонятными сокращениями и символами.

- Общий чертеж. То, каким образом можно использовать объективное явление для получения другого явления. Трансформация электродвижущей силы в направленное тепловое излучение.

- Как сделать тостер, опираясь на закон про силу тока?

Физика никогда не была сильным местом Ольги, как и любые точные науки, но в интерпретации Дженнифер все пока было относительно ясно.

- Верно. И это воля Омниссии. Следующий цикл – явление, реализованное в Знании.

- Сначала закон физики, а затем – знание, как его использовать? А третий этап, который Бог-Машина?

Техножрица невероятным образом изогнулась, вроде бы даже удлинившись в размере и… достала с полки самый обыкновенный тостер, торжественно вручив его девушке со словами:

- И вот тебе Знание, реализованное в механизме. Воплощенная воля Бога-Машины Культа Механикус.

«Культ» – звучало нехорошо, Ольга уже привыкла, что «культисты» это очень, очень плохо, но решила оставить прояснение скользкой темы на потом.

- Я это запишу… потом, – сказала она, крутя в руках «машину для поджаривания ломтиков хлеба» и гадая, зачем здесь тостер. Ведь техножрица не ест человеческую еду.

- Запишу и обдумаю. Надо разобраться… Тщательнее.

- Разумное намерение, – одобрила Вакруфманн. – Позволь, я возьму агрегат.

- А я знала один комп... коги... когги... – Ольга решила напоследок щегольнуть знанием и причастностью к важным делам.

- Когитатор? – пришла на помощь Дженнифер.

- Да! Когтитатор. Он тоже называл себя Машиной. Но, наверное, это была другая Машина, просто созвучие такое…

Ольга запуталась и умолкла, приводя мысли в порядок. Ей стало жарко, в желудке словно застыл кувшин теплого смальца – тяжело, неприятно, поднимаясь сальным привкусом к языку. Кровь тяжело, почти до боли стучала в висках, потусторонний, замогильный плач не затихал, высверливая уши.

Вакруфманн внимательно посмотрела на собеседницу. Ольга сидела на краешке стула, согнувшись и сгорбившись, как маленькая зверушка, прячущая в шерстке на животе последние крохи тепла. Быстрая диагностика показала резко участившееся сердцебиение и одновременно падение температуры внешнего покрова. Усиленное потоотделение и еще пять аномальных разбалансировок непрочного организма.

С медицинской точки зрения Ольга находилась в глубоком обмороке с обширной кровопотерей, будучи, притом, в сознании, хотя бы условно. Причем она перешла в это состояние менее чем за минуту. Пока Дженнифер просчитывала варианты действий, начиная от парамедицинских мероприятий и заканчивая сигналом экстренной эвакуации, подносчица будто разом очнулась. Она дернула головой так резко, что чудесные очки слетели, несмотря на страховочную ленту, жрица успела их подхватить механодендритом.

- Дитя, – прошептала девушка так тихо, что человек ее не услышал бы, тут могли справиться лишь чувствительные микрофоны жрицы.

- У них получилось, – еще тише вырвалось у Ольги. Почти сразу девушка выдала нечто противоположное. – У них не получилось.

И лишилась сознания уже по-настоящему. Дженнифер успела подхватить и девушку, как раньше очки. Срочный запрос уже скользил по электронным сетям, преобразуясь в радиосигналы, минуя шифровальные блоки, чтобы достичь одного единственного адресата.

Когда Вакруфманн осторожно посадила драгоценную ношу на теплый пол, завыла тревожная сирена. Не поездная, а стационарная, громче паровозной раз в пять. Сигнал общей тревоги, по крайней мере, городского масштаба. А возможно и континентального.

*

- Господин комендант, – негромко, почтительно и в то же время жестко сказала Берта Конваскез.

Командир поезда откинулся на спинку строгого кресла, обитого настоящей кожей, и посмотрел на стоящих перед ним отрядовцев. Хотя комендант сидел, казалось, что глядит он с очень высокого шпиля. Однако Священник и Берта не стушевались, хотя, возможно, и следовало бы.

- Н-н-ну?.. – процедил сквозь зубы тощий и абсолютно лысый человек с широким шрамом через всю челюсть – напоминание о слишком коротком забрале шлема, что не прикрыло целиком лицо.

Благодаря своеобразной организации Земного Полка – той части ЭпидОтряда, что базировалась непосредственно на планете, в отличие от служб очистки пространственных сооружений – основные тактические руководители объединяли в себе сразу несколько ипостасей и должностей. Лысый был одновременно ротным командиром, комендантом поезда, а также имел чин в системе Экклезиархии, хотя рясу надевал в исключительных случаях. То есть, с какой стороны ни глянь – царь и бог всего, что есть на «Радиальном-12». Однако монах и наставница твердо вознамерились задать определенные вопросы и получить ответы. Хотя эти двое и стояли навытяжку, как полагается, в их позах читалась угрюмая решительность.

- Нас расформировывают? – прямо спросила Берта. – Паровоза нет. Поезд почти обезоружен, отцеплена секция с ракетной батареей. Вчера отбыли госпитальеры. Из полноценной боевой единицы осталось лишь мое отделение. Случись что, теперь мы даже огонь на себя не вызовем.

Священник промолчал, но всем видом исчерпывающе продемонстрировал, что разделяет мысли коллеги. Вместо ответа комендант сцепил пальцы в неосознанном жесте защиты. Наставнице и монаху не требовалось переглядываться, чтобы подумать об одном и том же – командир не в своей тарелке, хоть и успешно скрывает это. Он едва ли не через силу посмотрел на подчиненных долгим взглядом, где читалось неприкрытое желание выгнать всех, накинув вдогонку дисциплинарных взысканий.

- Да, – в конце концов, решительно сообщил комендант. – Система радиальных и концентрических бронепоездов признана неэффективной. Железнодорожная материальная часть, скорее всего, будет вывезена в миры Саббат. Личный состав раскассирован и выведен для пополнения Второго Полка, на орбитальные сооружения и станции астропатов.

- А кто же останется служить и защищать здесь, на поверхности? – недоуменно спросила Берта.

- Будет создана другая служба, под эгидой арбитров и без бронепоездов. Группы специального реагирования, организованные как десантные части Гвардии. С воздушным транспортом.

- Но это же!.. – чуть ли не в голос возмутилась Берта, но Священник быстро и крепко взял ее за руку, сжав пальцы.

- Мы поняли, – кратко резюмировал святой отец.