- Да, это правда. Нас была всего дюжина, одна из женщин умерла ещё на корабле от болезни, которую мы не смогли излечить. Счастье ещё,что она никого не заразила. А потом была Палестина. Акра, Иерусалим… забытый Богом Аскалон. Мы были частью госпиталя. Четыре года ежедневно я просыпалась, не зная, найду ли в своем башмаке скорпиона или фалангу. Доживу ли я до вечера, и если да, то в каком качестве. Нас одевали в самые темные и скромные одежды, нас всячески уродовали,только бы мужчины не видели в нас женщин. Вот только это не особо помогало… Всегда находились те, кому это… было неважно.

- Сударыня, – рука Валентайна скользнула выше, в сторону локтя девушки. Он откашлялся и продолжал, – Сударыня, вы прекрасны. Я уверен, что вы были восхитительной, хотя бы и с бритой головой и в рубище.

- Простите, – она мягко высвободила руку из его влажных ладоней,. – Валентайн, я виновата, что задумалась и наболтала вам всякого вздора. Что было, то прошло. Сейчас мы здесь и меня нет нужды защищать от других, разве что от упырей снаружи.

- Вот именно,. – он проявил недюжинную силу, стараясь снова взять ее за руки так, чтоб притянуть к себе,. – Доминика, вам нужно забыть о всех тех ужасах, которые вам пришлось пережить, как там, так и здесь. А так как клин клином вышибают, я готов предложить себя для вашего скорейшего излечения! – он поцеловал ей руку, не обращая внимания на ее замешательство и даже брезгливость.

- Не стоит, сударь. Я не тот тип женщины, которую нужно спасать от ее же воспоминаний, – послушница уже откровенно вырывалась, но все ещё надеялась, что это простое недоразумение.

- Ваши волосы.. ваши глаза… они словно рубины, мерцающие в жерле вулкана, – мужчина явно ошалел от похоти и нес откровенную околесицу, все крепче прижимая упирающуюся девушку к себе и пытаясь поцеловать ее в губы, но только обслюнявив щеки.

- Нет... Хватит, Валентайн! – она почти кричала.

Глаза мужчины стали жёсткими, теперь он уже не пытался изображать нежность. Он поцеловал ее насильно и грубо, а его ладони шарили по ее телу, словно руки торговца, ощупывавшего скотину на продажу.

Нельзя сказать, чтоб девушка не попадала раньше в подобные неприятности, но сейчас она слегка смешалась, из-за необычности ситуации не смогла достойно ответить. Тем более, что мужчина оказался сильнее, чем она думала изначально. Доминика трепыхалась в его руках, точно бабочка, которую собирался заглотнуть прожорливый воробей.

Валентайн подтолкнул девушку к стене, невзирая на ее активное сопротивление, одной рукой придавливая ее шею, а другой разрывая ворот ее платья.

В этот момент, как ему показалось, ударил гром и страшной болью отдался у него в ушах. Мужчина отпустил девушку и упал на колени, ошеломленный, так и не поняв, что случилось.

Сэр Амори Сен Клер был благородным рыцарем, родственником Ибилинов по женской линии, он знал фехтовальные приемы мечом и секирой, и умело применял их в бою. Однако это не отменяло использования приема, который у простолюдинов назывался “лодочкой по ушам”.

Нейтрализовав несостоявшего насильника, тамплиер, пошатываясь, подошёл к ошеломленой Доминике.

- Сударыня? – хрипло спросил он и даже улыбнулся своей кривоватой улыбкой, после чего, подобно своему сопернику, без сил опустился на колени.

Послушница шмыгнула носом и помогла ему встать, подставив свое плечо, чтоб он мог опереться.

Валентайн сидел на полу, растирая ладонями уши. Он как-то сразу превратился из угрозы в жертву, плаксиво повторяющую, что “она сама хотела, а он вовсе не то имел в виду”.

Доковыляв до постели, Сен Клер сел, опершись руками позади себя. Ему очень хотелось лечь, но он чувствовал, что если выкажет собственное бессилие, только раззадорит насильника и спровоцирует его на то, чтоб попробовать осуществить-таки свой гнусный замысел.

Доминика тыльной стороной ладони прикоснулась к его лбу, проверяя, нет ли жара. Рука ее дрожала, а губы вообще прыгали, но только делая то, что умела, она могла управлять ситуацией. “Ничего не случилось”, – упрямо думала она, отгоняя все остальные мысли и стараясь сосредоточиться на главном, – “Все хорошо, я должна заняться больным, а со всем остальным можно и повременить”.

Неприятные мурашки бегали по ее спине, но девушка упорно не обращала на них внимания.

- Сэр Амори, – обратилась она к храмовнику, который запрокинув голову и глядел ей прямо в глаза, – как ваше самочувствие?

- Вашими трудами, лучше. Обычно приступ длится пару дней, потом проходит. Я очень благодарен вам за помощь,. – его взгляд говорил о большем, нежели он смел сказать словами.

- Вам сейчас нужно много пить, да и поесть бы не мешало. Вы голодны?

- Нет, но я понимаю, что капризничать и требовать разносолов бесполезно,. – он улыбнулся.

- Давайте хотя бы попробуете поесть. Изысканных блюд и впрямь взять неоткуда, но сухари и воду я вам могу обеспечить.

- Вот на хлеб и воду меня не сажали с времён послушничества, – хмыкнул Сен Клер. – Что ж, как говорил наш прецептор, “не жили богато, нечего и начинать”.

Он медленно жевал сухари, размоченные в смеси вина и воды, и молился про себя удержать их в желудке. Его морозило, хотя и не так сильно, как раньше, а мышцы ощущались как провисшие веревки. Тем не менее, тамплиер старался всячески показать, что он уже здоров и бодр. Обмануть послушницу он не особо надеялся, ну так его игра и не была ей предназначена.

Валентайн сидел у двери, опасливо косясь на больного. Видно было, что весь запал у него пропал, как не было. На обеих щеках незадачливого любовника алели следы от ударов, уши тоже пылали.

Он всячески делал вид, что ничего особенного не произошло.

Кое-как поев, храмовник с видимым трудом, хотя и без посторонней помощи дотащился до окна. Оперся на подоконник и зорким взглядом окинул зону видимости. Девушка примостилась рядом, плечом ощущая его тепло.

- Кто это там? – спросил Сен Клер, указывая в сторону двух силуэтов, припадающих на бегу на сторону.

- Немного затруднительно сказать, но, пожалуй… – Доминика сощурилась. Снаружи снова полило, и видимость упала ещё ниже,. – Кажется, это упыри – наконец сказала она.

- Да, скорее всего. Не расскажете мне, что произошло, откуда взялся этот – он кивнул в сторону Валентайна, – ублюдок и где все остальные?

- А что последнее вы помните, сэр рыцарь? – вкрадчиво спросила девушка. Ей казалось, что они в этой башне уже год сидят, а ведь прошло всего три дня.

- Я помню, как отбивался от чудовищ вместе с шутом. Потом… нет, потом, видно, уже начался бред. Собака барона, мой оруженосец, да ещё и сэр Этьен… мне казалось, что я слышал его голос, но я мог и ошибиться.

- Вы помните больше, чем думали. Собака тут и вправду была, и с Божьей помощью, скоро будет снова. И ваш оруженосец, и Хамон, и сэр Этьен де Баже скоро вернутся, если, конечно, будет на то воля господа.

- Так они живы? Это добрая новость, я уж было, грешным делом подумал, что кроме нас с вами никто не спасся. А как же священник, девушка и служанка? Их убили или они обратились?

Лицо послушницы сразу погрустнело, и тамплиер понял, что его предположения попали в точку.

- Их забрали. – тихо сказала она.

- Расскажите все толком, прошу вас. Если они ещё живы, их можно попробовать выручить. Или, по крайней мере, достойно упокоить.

- Не сомневаюсь, их бессмертные души будут в восторге от такого, – фыркнула девушка. Она задумчиво накрутила выбившуюся прядь волос на палец и продолжала – После того, как вы ушли тогда, мы честно прождали день, как вы и сказали. А на исходе следующего дня – я думаю, что это был день, у нас очень перепуталось ощущение времени в том каменном мешке. – он кивнул, и послушница молвила – Так вот, на исходе второго дня к нам постучали. Сначала тихо, потом сильнее, а под конец мне показалось, что дверь сейчас сломают. Мы с трудом расслышали голос сэра Осберта и, поднапрягшись, открыли ему. Они ворвались к нам вместе с Андрэ, взбудораженные, покрытые грязью и кровью. Сэр Осберт сказал, что вы с Хамоном погибли, прикрывая их. Он намекнул, что знает, где искать амулет, но ему обязательно нужна помощь отца Варфоломея. Тот, не ожидая худого, вызвался ему помочь.