Как Алиса и предполагала, за дверью стояла сердобольная тётя Люба, соседка божий одуванчик, которую любой крик или посторонний шум пугал не хуже воплей взбесившейся баньши.

– Здрасте, теть Люб, – выпалила Алиса, едва открыв дверь.

– Алисочка, это не у вас кричали пять минут назад? Я как раз смотрела телевизор, так испугалась…

– Теть Люб, это у нас, да, но Вы не волнуйтесь, у нас все нормально, просто Кристинке приснился плохой сон, она испугалась и закричала. Вы уж простите за беспокойство, – Алиса изобразила на лице самое извиняющееся выражение, на которое только была способна.

– Ох, ну слава Богу, а то я уже понапридумывала себе всякого. Вы уж извините старушку, хожу тут, беспокою почём зря…

– Да всё нормально, тёть Люб, – улыбнулась Алиса. – Скажете тоже, старушка. Да вы половине немощных одноклассников моей сестры фору дадите в плане здоровья.

– Ой, спасибо тебе на добром слове, Алисочка. А это… – женщина помялась. Было видно, что следующий вопрос ей задавать не очень удобно. – Я тут спросить хотела… Анечка придёт сегодня к Кристинке?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, тёть Люб. Это у них надо спросить. Я сейчас…

– Нет-нет, Алисочка, не нужно ничего спрашивать, это я так… не знаю, зачем спросила. Извини что побеспокоила, – и соседка вернулась к себе в квартиру.

Хмыкнув, Алиса закрыла дверь, шумно выдохнула, сдула прядь волос с лица, и отправилась на кухню.

Быстро сообразив завтрак, Алиса вернулась в свою комнату и стала переодеваться на работу. Кристина, к тому времени привевшая себя в порядок, выключила фен, быстро приговорила свою порцию завтрака и, крикнув «Алиса, я в школу» вышла из квартиры, предварительно заткнув уши наушниками и включив плеер на максимальную громкость. Через несколько минут квартиру покинула и Алиса, отправившись в супермаркет, где она работала.

Если бы она задержалась ещё буквально на две минуты, то она обязательно услышала бы надрывный влажный кашель из-за дверей пожилой соседки. Это был звук не обычных последствий простуженного горла, а влажные, надсаживающиеся хрипы человека, что-то исторгающего из себя…

*      *      *

Чьи-то тёплые ладошки закрыли Кристине глаза, убрав с поля зрения приближающийся школьный двор. Улыбнувшись, Кристина стянула с головы наушники, и тут же, обдав её мятным ароматом, чей-то голос, старательно изображая мужской баритон, прогундел её на ухо:

– Девушка красивая, мы с вами раньше нигде не встречались?

– Мужчина, этот подкат древний, как останки птеродактиля. Ещё Адам, наверное, так с Евой заигрывал, – едва сдерживая смех, серьёзным голосом ответила Кристина.

– Это вряд ли, – Анька, высокая длинноволосая брюнетка с огромными, ярко-зелёными глазами и потрясающей фигурой (не 90-60-90, но пропорции груди-талии-бедер практически идеальные) отпустила её глаза и зашагала рядом с ней. – Адам с Евой не заигрывал. Точно тебе говорю.

– Почему ты так уверена? – рядом с подругой Кристина иногда чувствовала себя ребёнком. Всё-таки она была немного ниже ростом, да и женский комплект обаяния был не настолько ярко выражен, как у идущей рядом с ней девушки, с которой они дружили с первого класса. Одним словом, Ксена – принцесса-воин и Габриэль.

– Так а зачем? Ни у него, ни у Евы и так никакого выбора не было, кроме как друг с другом мутить, – пожала голыми плечами Анька.

Кристина невольно покосилась на неё. Мысленно порадовалась, что Анька терпеть не может каблуки, иначе она рядом с подругой и вовсе выглядела бы лилипутом. А вот её гардероб… Кожаные лосины, обтягивающий грудь топ без плечиков, накинутая кожаная курточка, которую на уроках она точно снимет…

– Хм, ну да, логично. Ты, я погляжу, опять на замечание по внешнему виду нарываешься?

– А плевать. Пусть пишут в дневник что угодно. Ни мама, ни папа не возражают против того, чтобы я носила то, что мне нравится. Маме, по-моему, просто всё равно, а папа говорит «пусть носит, что хочет, пока есть возможность». Оп-па, смотри, твой ухажёр к нам топает…

– Блин, – Кристина мельком глянула на приближающегося Колю. – Вот ведь настырный… Сколько раз ему повторять, что он мне как парень неинтересен от слова «совсем»?

– Спокойно, я всё улажу, ты главное подыгрывай, – Аня лукаво улыбнулась и подмигнула подруге.

– Вот этого я и боюсь…

– Привет, Кристин, – Коля, снова красный, как помидор-скороспелка, поравнялся с ними. – Что делаешь после школы?

– Иду в «Лили» мороженое кушать, – брякнула Кристина первое, что пришло в голову.

– Вернее, идём, – Аня обняла мигом покрасневшую подругу за талию. – Верно, милая?

– Боже, Вилёрова, хватит этого спектакля уже, – мгновенно вскипел Коля. – Любой идиот понимает, что вы комедию ломаете, и на самом деле вовсе…

– Да неужели? Комедию, говоришь? – и Аня, повернувшись к оторопевшей Кристине, сомкнула ладони на её бёдрах, резко прижала их к своим и слилась с ней в страстном поцелуе.

Коля проглотил следующую гневную тираду, его глаза полезли на лоб. Впрочем, ошарашен был не только он. Глаза Кристины на мгновение превратились в чайные блюдца. Конечно, от Ани можно было ожидать чего угодно, никакими комплексами она не страдала, но чтоб вытворить такое рядом со школой, на глазах у постороннего парня и ещё невесть скольких зрителей?

И тут её широко распахнутые глаза столкнулись с взглядом двух ярко-зелёных океанов, находящихся в каких-то паре сантиметров от её глаз. И Кристина поняла Аню без слов. Слишком далеко зашла их игра, чтобы сейчас всё испортить своей неуместной реакцией на экстравагантную выходку. И поэтому, когда Анька прикрыла глаза, а её язык сквозь приоткрытые губы проскользнул ей в рот, Кристина сделала то же самое, обняв Аню за талию.

Через пару-тройку тысячелетий Аня мягко отстранилась от неё, лизнув напоследок её губы кончиком языка, сладострастно улыбнулась и, прищурившись, смерила Колю вызывающим взглядом.

– Так что, мальчик, все ещё считаешь наши отношения комедией?

Не найдясь с ответом, Коля ретировался к группе своих обалдевших от любовной сцены одноклассников. Подруги провели его взглядом: Аня – победным, Кристина – ошалевшим.

– Вилёрова, – тихо произнесла Кристина. – Официально заявляю: ты – дура. Ты же понимаешь, что нас тут полшколы видело? А если кто-то фото сделал или вообще видео заснял? Хотя какое там «если», сто процентов кому-то это пришло в голову…

– Да плевать на них всех, – махнула рукой Анька. – Скандальная популярность – тоже популярность. И вообще, ищи позитив: по крайней мере, теперь-то он точно от тебя отвяжется. А кто там что подумает… Пофиг, короче. Идём, сестрица, – и взяв её за руку, Аня направилась ко входу в школу. Кристине ничего не оставалось, кроме как последовать за своей взбалмошной, эксцентричной, но в глубине души доброй и ранимой подругой.

Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей об утренней сцене (во рту поселился мятный аромат Аниной жевательной резинки, а на губах ощущалось послевкусие её клубничной помады), Кристина изо всех сил постаралась сосредоточиться на уроках. Но вместо этого её мысли как-то сами собой вернулись к ночному кошмару.

Какого черта? Девушка она не слишком впечатлительная, ужастики практически не смотрит (раз в месяц со старшей сестрой и ведром попкорна не в счёт), никаких страшилок и «невероятных историй о призраке, существе и т.д.», которые «происходили на самом деле» в Интернете не читает… Так почему же её преследуют кровавые сны?

…Это началось пару недель назад, после того, как Кристина и Аня, возвращаясь со школьной дискотеки (Аня была права, только время зря потратили), столкнулась с тем странным бомжом. Уже на подходе к дому Кристины их окликнули сзади.

– Девушки красивые, не найдётся ли у вас двадцати рублей? Чем угодно клянусь, на хлеб не хватает.

Вздохнув, Аня покачала головой.

– Ага, на жидкий такой, сорокаградусный хлеб, – шёпотом пробурчала она подруге.

– Да ладно, у меня как раз пара десяток завалялась, – Кристина вытащила из заднего кармана джинсов две смятые купюры.