Особенно, правда, я люблю летать над крышами. Но это всё равно считается, верно?

*

— Потрясающе, — выдохнула я. 

— Нравится? — в голосе Или зазвенело лукавство пополам с гордостью. Вполне оправданной, на мой вкус: таким домом я тоже гордилась бы. 

— Как это может не нравиться? Нужно быть слепым, чтобы не оценить…

Тут я не лукавила. Принц привёл меня в одну из самых высоких точек Дворца, откуда открывался захватывающий дух вид и на вытесанные в скалах здания, и на раскинувшийся внизу город, утопающий в свете. В драконьей столице было меньше мобилей, чем в моей родной Вел-Лерии; и заводов было заметно меньше. Зато драконы очень многое вкладывали в развитие архитектуры. А также железной дороги, большой и малой. Поезда носились над городом, сияя огнями, улетали вдаль, петляя на горных серпантинах. Я подумала, что они сами похожи на клубок сияющих змей. Мне хотелось бы следовать за этими поездами. Может быть, сидеть у окна с элегантной чашечкой. А может — лететь над ними, как ещё одна змея среди множества змей… В моём детстве, когда я ещё не встретила папу, это было чуть ли не единственное моё развлечение — летать за товарными поездами. 

Я представляла, что они — мои друзья… хотя, конечно, тогда я не знала слова “друзья”. Но слова ничего не значат, когда дело доходит до тоски по несбывшемуся. На свете есть множество неназываемых вещей, которых нам не хватает. Даже если человечество так и не удосужилось (или не осмелилось) придумать им название. 

— Драконья столица, — сказал Или. — Вся она — у твоих ног. 

— Захватывает дух, — ответила я честно. — Чувство, что  ты на вершине мира. От такого легко может закружиться голова…

— Привыкай, — полушутливо протянул он. — Придёт время, когда всё это действительно будет лежать у твоих ног. Удел Императрицы. Видишь вон тот балкон? Именно туда однажды нам с тобой предстоит выйти. И взвалить себе на плечи тяжеленную ношу, не без того. Но… всё это — действительно у твоих ног, Дайяна. 

Да что же это за напасть?!

— Или, — начала я осторожно, — это всё, конечно, хорошо. Но с чего ты вообще взял, что я стану Императрицей? Мне казалось, что парность становится очевидна после совместной ночи. А у нас, в общем-то, не было подобного опыта…

— Я заметил, представляешь? — он фыркнул. — Но тут вот какое дело: я почти уверен. 

— Но почему?

— Ну… прозвучит, как дешёвые откровения обычного городского сумасшедшего, но… В общем, в ходе одного… запретного для драконов ритуала у меня было видение. 

Я ошеломлённо застыла. Может ли быть, что дракон действительно владеет музыкальной магией? Это ведь невозможно. С другой стороны, во внешности Или и его манерах есть нечто такое… наводящее на мысли о сидхе. Может ли быть такое, что в его жилах течёт эльфийская кровь? 

— И там, в этом видении, между нами расцвели иллюзорные цветы, — продолжал он. — Сакура, если тебе интересно. Привет с нашей далёкой родины… я раньше видел её лишь на картинках. 

— И что? — я всё ещё отказывалась осознавать весь ужас того недоразумения, которое тут произошло. 

Или улыбнулся:

— Что ты знаешь о драконьем исходе? О том, как мой народ пришёл в этот мир?

— Не слишком много, — честно сказала я. — Якобы в вашем родном мире разразилась война. И Первый Император решил спасти своих сторонников, так что провёл их в межмировой коридор. Сюда. И здесь уже принялся строить Великую Драконью Империю. 

Слова “попутно истребляя всех возможных конкурентов” я тактично оставила при себе.

Или тонко улыбнулся:

— Ты забыла сказать: попутно истребляя всех возможных конкурентов. 

Я вздрогнула. Не читает же он мои мысли, правда? 

— Да брось, не смотри на меня так, — он подмигнул. — Мы оба знаем, как обстояли дела. То был период завоеваний и становления Империи. Вполне закономерно, крови пролилось много. Потому, собственно, на нас и пало проклятие Лесного Царя. Ты слышала о нём, верно? Уверен, этому обучает своих дочерей аристократия. 

Я в ответ только улыбнулась и похлопала глазами:

— Честно признаться, я была нерадивой ученицей.  

Или фыркнул, но вроде бы спокойно воспринял такой ответ.

В некоторых вопросах бывает очень удобно быть девушкой. 

— Но, надеюсь, ты знаешь, как драконы находят истинную пару?

— Им нужно с ней провести ночь? — на это, слава Море, моих познаний хватало.

— Ну, не то чтобы обязательно ночь, — лукаво прищурился прекрасный принц. — Даже скорее вот совсем не обязательно. И наоборот, если ограничиться ночью только ласками без проникновения, то проверка не будет считаться состоявшейся…

Совершенно невыносим!

— Не уверена, что нуждаюсь в таких подробностях.

— Как скажешь, — довольно улыбнулся Или. — Я тоже предпочту показывать, а не рассказывать… Но суть вот в чём: далеко не всегда драконьи поиски пары сводились к ритмическим движениям в преимущественно горизонтальной плоскости. Находить свою пару через условную “постель” — одно из условий нашего проклятья. Раньше, на драконьей прародине, всё было совсем не так. Пару определяли прикосновением… Строго говоря, иногда даже намного раньше: хищные оборотни, наши союзники и дальние сородичи, содействовали в этом. Их знать могла учуять парность между двумя существами по запаху. Но, даже если такого не происходило, драконам раньше достаточно было прикосновения, чтобы определить истинную пару. Взять за руку, провести по щеке, ударить — не суть. Достаточно едва ощутимого касания. Кожа к коже. И тогда между предназначенными друг другу существами расцветут чудесные магические цветы...

Он взял мою ладонь в свою — исключительно в целях демонстрации прикосновений, вестимо, — и стал словно бы невзначай перебирать пальцы. 

Я почувствовала, как внутри распространяется обжигающий жар. Должна ли я отстраниться? Убрать руку? Очевидно, что всё это — одна большая ошибка. Как на моём месте должна была бы поступить Дайяна Гохорд? И… как должна поступить я сама? Могу ли я поднять сейчас на него глаза, чтобы он увидел, насколько я в него влюблена? И… как со мной это произошло — настолько быстро?! Никогда, даже в наивной юности, со мной не случалось такого…

— И, как я уже сказал, в том моём видении между нами расцвели цветы. 

Вот как… О да, теперь я окончательно поняла, какая глупая, дурацкая ситуация произошла. Не знаю, откуда взялись эти проклятые цветы, но могу предположить: магия селенити, ожившего желания, воплощённого сновидения, просто показала принцу то, что он хотел увидеть. То, что могло его очаровать больше всего. 

— Мой принц, — сказала я тихо. — Не стоит так безоговорочно верить видениям и снам. Они очень… обманчивы. И всегда исчезают с рассветом.

— Так ты — мой сон, Дайяна? — спросил он вроде бы в шутку. Только вот глаза смотрели серьёзно, оценивающе, испытывающе, будто хотели открыть разом все мои секреты. В них плясали отражения городских огней, что делало дракона во много раз прекраснее, чем обычно. — Иллюзия, которая развеется при свете дня?

И что мне сказать тебе?

— Никогда нельзя исключать этого, мой прекрасный принц. Особенно… драконам. 

— Сомневаешься, что мы пара?

Наверняка знаю, что нет. Разве что… разве что каким-то чудом ты окажешься парой настоящей Дайяны. И почему одна мысль об этом вызывает столько отвращения и горечи?!

— Сомневаюсь. Как я уже сказала, я не верю видениям. 

— Забавно, — он сжал мою ладонь. — До сего дня я считал, что любая на твоём месте будет счастлива услышать от меня все эти откровения. 

— Прости, но я не верю, что действительно — любая, — ответила я мягко, стараясь взвесить каждое слово. — Это лестно, разумеется. И ты правда прекрасный принц, в лучшем смысле этого слова. Но всё же у всех разные сердечные пристрастия, мечты и обстоятельства. Разве нет? Хотя... знаю точно: мой отец был бы счастлив. Твоё отношение ко мне помогло бы ему в делах.