— Нет, не подождём, — отрицательно дёрнула головой коп. — Мне не нужны подобные звуки, когда я работаю в переговорной.

— А-а, чревато разбирательствами? — мгновенно сообразил русский. — Ладно, тогда иди сама сюда.

— Что ты задумал? — забеспокоилась Лоу, которую славянин уверенно толкал в спину по направлению к корейцу.

Последний, как заведённый, продолжал стучать лбом в стол, повторяя мантру о том, как все его достали.

— Вот так похлопай его чуток, — Щукин взял руки служительницы закона в свои ладони, зачем уверенно ахнул ими по спине ДжоЧже. — У тебя и удар послабее, и нужна женщина, — пояснил он, не дожидаясь вопросов. — С гормонами связано.

Джордан, равнодушно пожав плечами, изобразила игру на барабане. В роли ударной установки выступили плечи Хвана.

— Долго нам так развлекаться? — хмыкнула женщина через несколько секунд, не прекращая хлопков.

— Щ-щас, симптомы вспомню, — русский уставился сквозь товарища, наморщив лоб и сосредоточенно шевеля губами. — Да нет. Непохоже совсем же! — Кажется, это он сказал самому себе.

— Это не болезнь у него какая-то? — слабо заинтересовалась сотрудница полиции.

— Надеюсь, что нет, — хмуро ответил ей заявитель на самого себя. — Потому что психиатрия в ваших местах — это было бы совсем грустно. С вашим-то подходом к квалифицированному медперсоналу… А уж где на терапию медикаменты брать, даже представить боюсь. Так, Хван, а ну быстро поднял голову и посмотрел мне в глаза!

Через мгновение Щукин открытой ладонью треснул ДжоЧже по плечу:

— Вот же гад противный! Можешь прекращать его отсукивать! — бросил он Лоу. — Этот долбаный симулянт уже в себе!

— До чего с вами занятно, молодые люди, — многозначительно опустила ресницы детектив, говоря это тоном, не предвещающим ничего хорошего.

— У него поначалу действительно была истерика, — угрюмо пояснил русский, возвращаясь на своё место. — Но потом он колотился по инерции. По-моему, просто панически боится тебя, поэтому.

— Ну-у, в твоём заявлении он откровенно назван лицом непричастным, — Лоу тоже заняла стул на другой стороне стола. — Так что особо ему бояться нечего. Лишних паровозов вешать не буду. Хм, сколько служу, такого цирка не было… На чём мы остановились? — она снисходительно глядела на парней.

— Э-э-э, вообще-то на выкидыше и непроработанных психических травмах, — а вот сейчас русский смутился первый раз за всё время.

— Да ну, оно способно быть застенчивым? — вяло покосился на него вроде как успокоившийся Хван. — Не может быть.

— О, пришёл в себя, — заметила коп насчёт корейца.

— Может! — достаточно резко бросил Щукин вправо. — Быть застенчивым. Это мужики — толстокожие кабаны! МНОГИЕ! — зачем-то поправился он. — Вставил, вынул, умчался в закат! А девчонке потом — травма на всю жизнь. Хорошо если только психика! Ты не понимаешь, что такое выкидыш на шестом месяце?!

— Да успокойся ты! — кореец опасливо отодвинулся вместе со стулом. — У меня лично выкидыша не было. С ума сошёл? Вон, её очаровывай. На меня впечатления производить не надо. Я и так впечатлён по верхнему пределу…

— Вот же баран, а?!

Лоу достаточно немало в жизни видела, в том числе на должности, поэтому сейчас была уверена: а ведь русский не играет. Ну или играет, но уже так играет, что и сам полностью сжился с ролью.

Щукин тем временем повернулся к ней, хотя по инерции хотел и дальше дискутировать с напарником. Слегка собравшись с мыслями, русский продолжил:

— В общем, смешивать работу и… Нет, не так. Вот: тащить в работу свои психотравмы из личной жизни — весьма слабое удовольствие. По-хорошему, это очень неправильно, потому что ты всех мужиков априори воспринимаешь как врагов. Неужели сама не чувствуешь?

— И что? — коп спокойно смотрела на собеседника.

— Вот сейчас конкретно у меня очень большие сомнения в объективности твоего разбирательства лично в свой адрес, понимаешь? И это вовсе не бравада, я искренне так считаю. Ты…

— Другие пока не жаловались, — перебила его детектив, искренне и белозубо ухмыляясь. — Но мне прямо интересно стало. Ты продолжай, продолжай: женские интересы в этом кабинете так трогательно ещё никто не защищал.

— Другие на тебя не жаловались оттого, что ты ни за что кучу людей на нешуточные сроки затарабанила, — тихо и отчаянно произнёс кореец сотруднице полиции, отрываясь взглядом от крышки стола. — Местами вообще по беспределу. Просто потому, что имеешь власть и можешь, из удовольствия.

— О. Отмер окончательно, — Джордан частично изобразила удивление, а частично и правда была удивлена. — А ну, давай подробнее о моей биографии в ваших трущобах? Ты по софту или по аппаратной части?

— Э, стоп-стоп-стоп! — теперь барабанщика изображал русский, хлопая по столу и вклиниваясь в зарождающийся скандал. — Народ, давайте вернёмся к теме заседания?! Джордан, если честно, всё что хотел — тебе уже сказал! По мне, тебе бы к психотерапевту походить. По логике, в вашем полицейском госпитале такой точно должен быть, минимум пару раз в неделю приём. — Уловив изменения в мимике на противоположной стороне стола, Щукин осторожно добавил. — Если я правильно понимаю ситуацию.

— Ух ты. — Теперь ледяные глаза Лоу и вовсе напоминали стволы пистолетов. — Какая неожиданная осведомлённость на самых низах социальной иерархии!

Судя по лицу азиата, тот был удивлён не менее женщины, так как тоже глядел на товарища, в прямом смысле раскрыв рот.

— Но шёл я сюда не за этим. Ты ещё сказала, что моё заявление — очень грамотный шаг с точки зрения моего личного будущего, — напомнил русский. — Предлагаю вернуться к этой теме.

— Да это успеется, — хищно улыбаясь, коп поднялась из-за стола, обошла его по кругу и положила руки на плечи визитёру. — А скажи мне, Щукин. Из каких источников ты черпаешь информацию о департаменте полиции и обо мне в частности?

ДжоЧже закусил губу. Он не знал точно, но был уверен: бабища наверняка сейчас активировала кое-какие занимательные приложения на личном нейро-концентраторе, казённом. В суде доказательство нулевое, но на оперативной работе — достойная подпорка. Хорошо же знать, правду ли тебе сейчас будут отвечать?

По большому счёту, отсталого и такого наивного Щукина сейчас надо было как-то предупредить. Но как?

Эта стерва наверняка не зря сидела на должности: вон как ориентируется в ситуации. Тормоз русский думал, что с ней эмоциональный контакт наладил — а она вон как сейчас против него это использует…

Хван вспотел повторно. Несмотря на напряжение, особой паники не было. Что бы такое придумать?

Недоучившийся врач покосился в направлении женских рук на своих плечах, хмыкнул и ответил:

— Джордан, я очень ценю твоё желание быть поближе, но со мной эти штуки с тактильным контактом не работают.

— У неё приложуха наверняка активна, — со вздохом махнул рукой на собственное будущее кореец, сдавая белобрысую суку с потрохами. — Она тебя не просто так лапает. Сто процентов, правду в словах контролирует.

— А-а-а, — Щукин неподдельно изумился и покосился на длинные ногти Лоу ещё раз. — Хренасе техника у вас! Одна-ако… Джордан, секрета нет. Если у человека есть голова, и он умеет ей пользоваться, наличие госпиталя и ведомственной поликлиники в любом департаменте полиции тайной не является.

— Да ну? — мурлыкнула Лоу.

Как злорадно заметил Хван, с некоторым разочарованием: русский не врал.

— Я изучал военку дома, — теперь снисходительно улыбался новый напарник инженера. — Джордан, на уровне вашего департамента полиции обязательно должен быть полноценный госпиталь. Или никто из вас из метрополии сюда даже ногой не ступит!

— Продолжай. — Скорее для очистки совести, чем искренне, детектив поёрзала ладонями по чужим плечам.

— А что тут продолжать? — удивился тот. — Я не ахти какой спец по военизированным формированиям, но снабжение всеми расходниками плюс медициной — это самый обычный стандарт!

— Чей?

— Любой организации в погонах, — уверенно отбрил Щукин. — Давай с другой стороны. Если ваша транспортная техника ломается, вы её выбрасываете? Или ремонтируете?