Мардан хотел ответить дочке, но Лариса, прервав свою проповедь в адрес Коли, его опередила:
– Дочка, я же целый месяц тебе объясняла, что мы переезжаем в центр города. Там вы будете учиться в престижных школах, найдёте хороших друзей, у нас будут хорошие соседи. Поймите, наконец: и отец, и я всё, что делаем, делаем ради вас.
Мардан был восемнадцатилетним парнем, когда в 1993 году из Баку переехал в Москву. Здесь начал работать продавцом, помогая дядям на Черкизовском рынке. Вскоре он завоевал доверие бухгалтера рынка Анастасии Сергеевны и подружился с ней. Его высокий рост, трудолюбие, приятные черты и владение в совершенстве русским языком привлекли внимание этой женщины. Скоро она добилась, чтобы Мардан познакомился с её дочкой Ларисой; в 1998 году молодые создали семью. А эта квартира была подарком молодожёнам от Анастасии Сергеевны.
Митино – один из спокойных районов в Северо-Западном округе столицы, и Мардан и его семья привыкли к здешним местам. От станции метро «Волоколамская» до двадцатиэтажного дома, где они жили, около двухсот метров было. После выхода из метро не было необходимости пользоваться другими видами транспорта. В таком мегаполисе, как Москва, это считалось удобным и комфортным. И школа была рядом с домом. В торговых центрах «Митино» и «Мандарин» Лариса делала покупки, Мардан в выходные дни ходил туда на плавание – то в бассейн «Жемчужина», то в «Аквамарин», дети – на занятия танцами в школу El Тетро, в свободное время – на курсы английского языка в центр творчества «Гудеева». А в мюзикл-театр «Монотон» ходили всей семьёй.
В этом районе Мардану был знаком каждый переулок. Если честно, то и Мардану, как и детям, отсюда не хотелось уезжать. А главное, его маркеты тоже находились в этом районе. Что делать, это было решение Ларисы. А ей все уши прожужжала Анастасия Сергеевна. Типа переезжайте в центр, пока есть шанс, не дурите. Да и правильно говорит. У этой трудолюбивой и умной женщины очень интересная жизненная философия. Счастье и несчастье в инертном состоянии ждут в засаде, когда вы их разбудите. Только необходимо уточнить место, где они спрятались, и в нужный момент первое надо легко задеть, а мимо второго – аккуратно пройти. А для этого нужно всегда быть бдительным.
Замоскворечье является Центральным административным округом. Это же чудо – иметь квартиру возле Кремля, на берегу Москвы-реки, в самом престижном районе Москвы.
– Отец, отец, смотри, что я нашёл. Не на русском языке. Кажется, на твоём языке.
Коля нашёл в книге, что лежала у него на коленках, пожелтевший лист бумаги в клетку, достал его и старался прочесть по слогам:
– А-зе-рин а-на-сы (мать Азера – на азербайджанском. – Ред.).
Мардан начал вспоминать. В жизни он знал только одного человека по имени Азер. Если речь идёт о нём, значит, это тот Азер, с которым дружили в детские и юношеские годы. А его мать – тётя Сельфиназ, та, которая всегда его кормила, ласкала, как своего ребёнка.
Почувствовал, что сердце сильно застучало. Что за бумага, на которой написано «Азерин анасы»? И как она сюда попала? На самом деле Азер – это тот Азер, а мама его – та самая тётя Сельфиназ?
Лариса отобрала бумагу у Коли и сама попыталась прочесть:
– А-зе-рин а-на-сы Сель-фи-наз…
Сто процентов это были они…
На миг остолбенел. Как будто все мускулы стали неподвижными, кровь застыла в жилах, сердце перестало биться.
Лариса перестала читать. Она говорила ему что-то, кажется, даже хотела выбросить эту бумагу как ненужную. Хотел протянуть руку, чтобы взять у Ларисы листок. Но руки не двигались. Значит, можно впасть и в такое состояние. Находишь затерянный когда-то любимый предмет – былые раны снова начинают ныть, или на месте давно вырубленного дерева через несколько лет увидишь новые побеги.
Спустя некоторое время он всё-таки смог, не скрывая волнения, дрожащими руками взять бумагу у супруги.
Для матери Азера, тёти Селъфиназ, – шерстяной платок.
Для отца Азера, дяди Бабура, – солнечные очки.
Азеру – рубашку сорокового размера.
Прослезился уже на первых строчках. Когда-то эти люди были ему самыми близкими, а потом он про них жестоко забыл, а теперь забытые человеческие лица стали перед его взором.
Московский шоколад – матери Наума, тёте Лизе. «Мишка косолапый» или «Белочка».
Для отца Наума, дяди Якова, – книгу про альпинизм.
Много марок для коллекции Наума.
Для матери Инама, тёти Заррин… (Буквы в местах сгиба бумаги стёрлись, читать было затруднительно. Начальная буква «К», слог «ква» и слово «духи» в конце записки позволяли предполагать, что речь шла о духах «Красная Москва», модных в те времена. По идеологическим соображениям французские духи, как атрибут капиталистического быта, были недоступны.)
Для отца Инама, дяди Рахмана, – блок сигарет.
Для Инама – красивую зажигалку.
Для матери – большую чашку.
Для отца – шапку-ушанку.
Мишку – для Арзу.
Под конец нервы не выдержали, начал плакать. Всё это было написано ровно девятнадцать лет назад. Ровно девятнадцать лет назад, когда Мардан уезжал в Москву к дядям, он со своими друзьями и их родителями составил этот список, чтобы он на обратном пути привёз всё, что было в нём написано, и всех обрадовал. А Арзу – имя девушки, которую он любил. Его первая любовь.
Они, живущие во дворах Кубинки в Баку, все четверо друзей, в этот день – шестнадцатого февраля – последний раз были вместе.
Четверо неразлучных друзей, и у каждого на правой руке была татуировка «АМИН», составленная из заглавных букв их имён.
Была горячая пора Карабахской войны. Все четверо готовились отправиться на фронт. Несмотря на то что у них была отсрочка от армии из-за учёбы в высшем учебном заведении, и Наум, и Азер вместе с ним и Инамом решили пойти на фронт. Вдруг Мардан захотел на одну неделю съездить в Москву к дядям, чтобы погулять, увидеть мир, прелести жизни молодой, и затем вернуться и отправиться на войну. Младший из его дядей был молод, каждый раз, когда приезжал из Москвы, с таким азартом рассказывал о ночной жизни столицы, о любовных приключениях, что грешно было не поехать. Дома Мардан рассказал родителям и друзьям о своей задумке (вполне естественно, что он им не раскрыл своих намерений, не сказал, зачем едет в Москву, о той соблазнительной и развесёлой московской жизни, которая так его манила; сделал вид, будто просто хочет исполнить свою детскую мечту – увидеть Красную площадь и Кремль). Составили список подарков.
Накануне не было возможности выехать из страны: объявили мобилизацию. Вокзалы и аэропорт находились под наблюдением и контролем. Удалось найти проводника вагона и за отдельную плату выехать в Москву. У него было твёрдое решение обязательно вернуться, вместе с друзьями воевать против армянских оккупантов, которые начали войну и захватили родные земли. Всего через неделю он обо всём забыл. Как только появились деньги, как только начал наслаждаться жизнью в компании светловолосых девушек, мысль вернуться в Баку, пожертвовать собой на войне стала пугать его всё больше. И дяди советовали не ехать, пока всё не утихомирится, и он не стал возвращаться. С 1993 года по сей день, до лета 2012 года, его нога не ступала на родную землю.
Прошло время, стало известно, что друзья погибли на фронте. Даже тогда у него не хватило смелости поехать на их похороны. Думал, что к нему будут относиться как к дезертиру или его арестуют, а даже если не арестуют, то как он будет смотреть в глаза друзьям и знакомым? А потом женился. К Москве ещё больше привязался. Решение о том, что сегодня или завтра поедет навестить могилы друзей, встретиться с родителями, всё откладывалось на потом. Несколько раз родители просили, чтобы он приехал, а то они по нему очень соскучились. Однажды решил, что обязательно вернётся, но один знакомый сказал, что в Баку военные завели на него дело, если вернётся, сто процентов посадят в тюрьму. В другой раз тёща вмешалась, сказала, что в такое время нельзя оставлять бизнес не то что на два дня – даже на два часа, иначе всё пойдёт прахом. А в следующий раз не мог оторваться от новорождённой дочки Светланы, от любимой Ларисы, от домашнего уюта…
