– Ты меня почти уговорила… Только вот, не понимаю, чего больше хочется: поесть, поспать или, всё-таки, тебя? – Лео забрался на кровать рядом с Дани.

– Дурачок! – они вместе рассмеялись, – а если серьезно, давай всё же выйдем, начнем наше культурное путешествие. Здесь неподалеку есть храм, пойдем, посмотрим?

Что больше всего удивило Лео и Дани, так это огромное количество греческих храмов, причем самое интересное – миниатюры церквей на постаментах можно увидеть практически через каждые пять – десять метров. Они совсем небольшие, будто коробочки на подставке. А рядом лежат тонкие восковые свечи. Просто так, если тебе нечем расплатиться, но очень хочется помолиться, можешь не платить. Бери, сколько нужно. И никто не крадёт их, все оставляют столько, сколько велит им сердце. Это ли не настоящая справедливость? Не платить за возможность пообщаться с Богом, а пожертвовать по своей возможности. Тоже самое и в больших храмах, нет никаких продавцов, а сами свечи лежат у входа, на улице. Их всегда много, на всех хватает. Внутри божьего храма не занимаются торговлей.

Весь день они купались в лучах палящего солнца, а ближе к вечеру – в волнах тёплого моря. В прикосновениях, в ласковых словах – это ведь тоже море. Море, которое всегда с тобой, в независимости от географии, если рядом любимый человек. Их тела немного обгорели, плечи Дани побаливали, и она, надев платье на тонких лямках, нанесла холодное ароматное молочко, чтоб избавиться от неприятных ощущений.

– Мы ужинаем сегодня на греческом вечере, я не говорил тебе? – спросил Лео, поправляя лёгкую льняную рубашку.

– Нет, а что там будет?

– Национальные танцы, наверное, точно не знаю.

На входе в зал, где проходил ужин, гостей встречали артисты в костюмах мифических героев, головы девушек были украшены венками из ветвей оливкового дерева. К молодожёнам, которые только вошли внутрь, подошел коренастый парень с серебряным подносом в руке, перегородив собою вход. На подносе красовались высокие бокалы с прозрачным напитком. Лео посмотрел на него, приподняв одну бровь.

– Мы можем пройти, любезный? – спросил он.

– Рецина, это рецина. Местное вино. Попробуйте, – гостеприимно протянул бокал паренёк.

Интересный на вкус напиток сначала казался терпким, а потом разливался теплом по всему телу, отдавая сосновой смолой на верхних нотках. Ароматное вино пахло цитрусом, тропическими фруктами, и немного травяной настойкой.

– Ну как тебе?

– Очень необычно, – ответила Дани, – надо будет привезти пару бутылочек этого странного алкоголя домой.

Внезапно, в зале раздалась громкая музыка, на сцене появились танцоры, вставшие в круг. Они собирались исполнить самый знаменитый и любимый греками танец– сиртаки.

– Знаешь, мы с Дениз были уже в Греции, и я могу с полной уверенностью сказать, что этот салат, – она показала на всем известный греческий салат, что лежал на столе перед ними в глубоком круглом блюде, – готовят в каждом месте по-разному. Невозможно встретить два одинаковых варианта. А еще, я ни разу не пробовала здесь такой салат с фетой. Местные готовят его с брынзой, и всегда на вкус она отличается.

– Получается, хорошо продуманный маркетинговый ход по всему миру – выдавать фету за основной ингредиент. Хотя, я вообще любитель белых, фермерских сыров. Что там у нас на горячее, интересно?

– В меню написано «Мусака». Невероятное буйство вкусов в одной тарелке. Тут тебе и баклажаны, и фарш, и овощи разные. А соус просто божественный. И кстати, сыр тоже есть.

– Мне уже нравится Греция, несмотря на то, что мы пока ничего особенного не видели, но на вкус она – потрясающая, – восторгался Лео.

Поужинав, молодожёны не стали оставаться до конца праздника и решили посидеть на берегу моря, полюбоваться полной луной. Держась за руки, они отдыхали на камнях, опустив ноги в воду. Волны ласкали их кожу, а морской шум ласкал слух. Тонкая линия горизонта, которая была едва видна, сливалась со всеми мечтами и желаниями влюбленных. Этот момент они заслужили, они его буквально выстрадали.

– Здесь люди очень набожные, ты заметила? Это прямо в глаза бросается.

– Конечно, так же как и на моей исторической Родине, в Армении. Здесь народ свою религию с молоком матери впитывают, – ответила Дани.

– Меня удивляет один факт. Дениз – турчанка. Ваши народы давно в конфликте, и на почве веры тоже, насколько мне известно. Я заметил, что вам никак это не мешает. Но, неужели, ни разу между вами не возникал разговор на эту тему? – спросил Лео, но тут же пожалел, что задал такой деликатный вопрос.

– Лео, мы никогда не поднимали национальную тему. В тот момент, когда верхушка власти пилит деньги, территории, границы и земли, мы решили не пилить друг друга и наши простые человеческие отношения. Я уважаю ее традиции и даже немного знаю язык, ну, ты в курсе. Она уважает мои. Мы слушаем одну и ту же музыку, едим одни блюда. Дениз не бросила меня, когда все отвернулись – вот главный показатель. Я не бросила ее, когда они с Анри расстались. Лишь мне она могла выплакаться и рассказать, что на душе. Вот где настоящие отношения. Мы решили выйти из этой игры. И не обсуждать то, что больно нам обеим. А любой конфликт – это больно. Больно, любимый… Люди не должны страдать и умирать потому, что каждый верит в своего Бога или потому, что власть подменяет ценности деньгами.

Ничего не ответив, он крепко прижал её к себе. Их недолгое молчание прервал телефонный звонок.

– Кто? – удивилась Дани позднему звонку.

– Генерал, – Лео поспешно ответил.

– Леон, прошу прощения. Я знаю, что ты в отпуске, но дело не терпит отлагательств. Этот вопрос я могу поручить лишь тебе. Последнее задание, и я с чистой совестью отпущу тебя на пенсию с прибавкой до конца твоей жизни и весомым набором наград. Но, ты должен быть здесь немедленно, в крайнем случае завтра вечером.

– Понял, – это все, что произнес Лео прежде, чем закончить разговор.

– Все в порядке? – лицо Дани выражало тревогу.

– Дани, любимая. Нам нужно срочно вылетать домой.

10

Даниэла в недоумении сидела напротив открытого чемодана, который еще даже не был разобран, в то время, как Лео заказывал билеты на утренний рейс через смартфон.

– Милая, – он присел на корточки напротив неё, – я все знаю, все понимаю. Мы улетели в свадебное путешествие, мы давно об этом мечтали, но тут какое-то серьезное дело, – он дотронулся до ее колен, но она ни ответила на его прикосновение, а лишь отпряла в другую сторону.

– Какое дело? Ты хоть спросил, что случилось?

– Нет, – растерянно ответил Лео, – я по долгу службы не задаю таких вопросов, особенно по телефону. Если мне сказали – ехать, значит я должен ехать. Это не просто работа, это – служба, служба Родине, стране, своему делу. Она всегда была для меня на первом месте.

– А я? Я на каком месте? – кровь прилила к глазам Дани, – я ни одного раза не упрекнула тебя в том, что ты врал мне о своей работе. Что придумал себе образ бедняка, хорошо, я вошла в твое положение, так было нужно. Но, всему должно быть своё место в жизни. Работе, семье. Да, Лео, именно семье. Я теперь твоя семья! И если ты ставишь на главное место работу, то просто подумай, каково мне это знать и с этим жить?

– Да, да, ты права, – повторял он без остановки, – я уже давно мог отойти от дел, но… Меня ценят, мой опыт важен, и, раз меня сейчас вызвали, значит, действительно, что-то серьезное произошло.

Дани закрыла глаза, будто желая поверить в то, что ей всё это показалось. Лео опустил голову, схватившись за лоб.

– Дани, я обещаю тебе. В последний раз такое происходит. Мне нужно выполнить поручение, что бы там ни было. А после, я оставлю службу в органах. Помнишь наш разговор? О собаках, о кукурузе? – провел он ладонью по её щеке, оставляя влажный след, – ну же, не печалься. Мы уже вместе. Мы женаты. Этого никому не изменить.

– Не изменить, но можно испортить. Пожалуйста, расставь приоритеты до того, как все наши ожидания и труды пойдут псу под хвост.