- Роберт, как у тебя стиль меняется, когда ты про все эти воинские дела говоришь! Сразу "ибо" какие-то появляются, и голос такой... значительный...
- Не перебивай, пожалуйста!.. Путь до того замка долог и горек, и каждый проходит его в одиночку. Но есть еще и другой, короткий, Путь по Пяти Землям, и подводит он к самым замковым вратам. Если поспешить по нему, то можно обогнать Эйрика, медленно идущего сейчас обычным путем, и заступить ему вход, когда он прибудет. И если согласится он вернуться в мир вместе с братом - тогда останется он живым меж людьми, а если нет - значит, такова будет ваша судьба...
Так сказала дева-фэйри, на вопрос же, где начало того пути через Пять Земель, отвечала, что эльфам про то не ведомо. Никогда не ходил им никто из фей, и даже из людей одолевали его немногие... И еще меньше народу после этого вернулось в мир живых. После этого опустилась она в свое озеро и оставила Айрика одного на берегу, и стоял он там, как дурак, не зная, что ему дальше делать. И тогда с ним заговорил каштан.
Заговорил каштан, цветший и осенью алыми цветами, потому что была в нем человеческая кровь, - и сказал он примерно так:
"Айрик, Айрик, крепись и не плачь.
Брат твой Эйрик пока еще жив..."
Айрик, конечно же, немало удивился, но дерево его успокоило. Каштан сказал ему, что некогда они с братом окропили его корни своей кровью, и позтому теперь он им тоже вроде как побратим, и оттого все чувствует, что с ними случается. Если кто из них умрет, то и он увянет, сказал каштан, а потому он и сам несколько... лично заинтересован, чтобы все остались живы. И готов он рассказать, как ступить на Путь по Пяти Землям - деревьям, им же очень многое ведомо, только ни у кого не хватает ума их спрашивать... А встать на начало этого пути можно откуда угодно, хоть отсюда. И сбросил каштан Айрику свой длинный лист, вернее, венчик своих листьев, похожий на ладонь - пятерню, и зажал юноша его в кулаке, а потом прилег у корней большого дерева - и оставил там лежать свое тело...
А душа его вышла из плоти и увидела тропку, посыпанную ярко-белым светящимся песком. Вела эта тропка в полной темноте, будто бы через лес, но это был другой лес, черный, и деревья так плотно сомкнулись вдоль дороги, как будто это были стены. И Айрик пошел по белой горящей тропе, и не было в черном небе ни луны, ни звезд - одна только тьма...
"...- Он хочет спастись. Пойми же ты, рыба холоднокровная - он больше хочет спастись, чем жить!..
- А я ? - фэйри подняла свое острое личико с двумя черными дырами глаз, которые, казалось, росли и приближались к мальчику. Сейчас она стояла на мелководье, ярко белея нагой кожей, и волосы ее, концами растворяясь и сливаясь с водой, клубились сухой пеной. Внизу от них дыбились маленькие бурунчики.
Она нагнулась вперед - совершенно нечеловеческим жестом, как змейка, и Айрик собрал всю свою силу воли, чтобы не отшатнуться. Только пальцы его крепче стиснули фляжку со святой водой.
- Ты? - он надеялся, что голос его звучит твердо и презрительно. Что голос его не дрожит. - Что ты хочешь этим сказать, ты, нелюдь?..
- Слушай меня, однодневка. Неужели вы не умеете слушать никого, кроме себя?..
Голос ее, высокий, странно картавящий, не мог исходить из человеческого горла. Но нотки, которые в нем прозвенели, Айрик узнал, как человеческие - печаль, усталость, боль. (Не поддавайся, отчаянно одернул он себя, это же эльф, нелюдь, им никогда нельзя верить... ) только один жест больно цеплял его, надрывая сердце - тоненькие пальцы ее руки все время вертели, теребили надетое на указательный мягкое колечко Эйриковских волос...
- Да, однодневка, я тоже хочу спастись.
-Чего ж тебе терять? - прошептал он, завороженно следя за трепетом пальцев крошечной, ему по плечо, девушки - жившей здесь, наверное, еще до того, как дед его деда запищал в колыбели...
- Мне? Мою душу.
...- У вас же нет души, - ляпнул Айрик пораженно - и тут же пожалел об этом. Фэйри сделала шаг назад, в воду, и из ее черных глаз изливалось такое ледяное презрение, что мальчика протрясло. С чего я взял, что она похожа на девочку? - мелькнуло у него в голове. Скорее уж на старушку...
Даже ее тело, не знающее человеческого стыда, а потому смущения и не вызывавшее, не могло обмануть. Это была девочка-старец, умное и чуждое, и очень несчастное существо, протянувшее ему руку через бездну.
- Прости, - быстро сказал Айрик, поражаясь сам себе. Мог ли он подумать, что, придя спасать брата любой ценой, будет болеть сердцем о нелюде, чьими кознями оный брат погублен?.. - Прости... фея. У вас есть душа, я знаю. То есть не знал, но... знаю теперь.
Она к тому времени уже погрузилась в воду по грудь и отвечала, не поднимая глаз:
- Мне не нужны твои извинения. Ты не можешь помочь мне.
- Но как? - вскричал Айрик, и внезапно пробудившееся эхо разнесло его горесный голос над водой. - Мой брат мог бы помочь тебе?.. Что нужно сделать?..
- Если кого-то из нас... полюбит человек, - голос феи стал совсем тихим, она говорила, низко склонив голову, и вода съедала ее слова. Человек... Существо с краткосрочным телом и вечной душой... Тогда, дойдя до Сердца Мира... Сердца Мира, Предела Стремлений... Места, где спасенный обретает всю свою любовь... То, что он приносит с собой, обретает там бытие. Ты не поймешь этого, человек... Но это так и есть. Человек может принести с собой в Сердце Мира... и любого из нас. Только если он воистину любит... И позовет по имени - там, на Пределе Стремлений... Тогда я могла бы быть там. Ибо для спасенной души не может быть недостач. И твой брат мог бы... Но он не захотел. Не захотел, и теперь убивает свою любовь, сочтя ее темной, и мы не сможем встретиться там... Это безнадежно, безнадежно, безнадежно.
Она говорила, мягко покачиваясь, обняв себя за плечи, и странные ее волосы - длина которых всегда была ровно до глади воды - мягко пенились среди кувшиночных листьев. Голос ее иссяк, перейдя в какое-то тихое журчание, и Айрик внезапно понял, что она плачет. Прозрачные слезы катились по ее лицу, ничуть не меняя его выражения, как не бывает у людей, и жемчугом сыпались в воду, не оставляя на ней кругов.
- Я скажу ему! - крикнул Айрик, пронизанный холодом ее горя до самых костей - нет, еще глубже, до самой души. - Я скажу... Если ты рассказала мне правду про Короткий Путь, и я догоню его - то я...
