Безжалостная судьба преподнесла ему свой первый урок, давным-давно лишив его родительской ласки и мудрости предков. Половецкие налетчики напали на пограничную деревушку, мужчины сражались отчаянно, но княжеская дружина не явилась на подмогу. Защитники гибли один за одним, женщины и подростки бились вместе с отцами и братьями, но силы были неравны. Когда последний русич пал, порубленный вражескими саблями, староста, запиравшись в деревенском амбаре вместе с немощными и малолетними, запалил весь собранный урожай и остатки сельчан. Половцы были взбешены храбростью проклятых славян, оставивших их без добычи и обрекших племя на голодную смерть в лютые зимние холода. Единственным выжившим стал он —трехлетний мальчуган в плетеной корзине, укрытой матерью в подполе старой покосившейся хибары на краю села возле кузни. Боги уберегли его от удушающего дыма и смертельного жара пламени пожарища, который сотворили налетчики на месте непокорной деревни. Степняки услышали плач под грудой пепла, а половецкий хан сохранил ребенку жизнь, не посмев перечить шаманке племени – старой угрюмой колдунье Алмауз.

Сколько раз потом она, помыкала этим перед голубоглазым мальчишкой.

Ворожея растила мальчика до десяти лет, учила разбираться в травах и цветах, извлекать из них лекарственные снадобья или смертоносные яды. Олекша рос половцем. Он не помнил ни обычаев предков, ни язык родного племени. Но для всех степняков в племени он был русичем. К нему всегда относились хуже, чем к лошадям и собакам несмотря на то, что собранные им – порой с риском для жизни – травы спасли жизнь не одного степняка.

Сбор трав – дело хлопотное. Особенно в диких степях Каркарии, где за тобой охотятся не только звери, но и злые духи. Старая карга не всегда могла быть рядом, юному травнику не раз приходилось чуять кожей дыхание смерти, а порой и зубы лютых хищников. Благо подаренные небом память и природная смекалка всегда выручали Олекшу из, казалось, совсем безвыходных ситуаций. Походы в степь закалили сердце мальчишки, напрочь лишив его страха. А после того, как один из заговоров Алмауз заставил отступить стаю волков, мальчик внимательно следил за ритуалами старой ведьмы. Он пытался понять их принцип и силу, втайне лелея мечту однажды познать знания, заключенные в старой книге бабки Кампыр.

Читать старая ведьма не умела, но всегда листала черный гримуар, добытый степняками в одном из налетов, и безуспешно пыталась разгадать символы древнего языка, хранившие тайные знания. Хотя это мог быть и просто сборник кулинарных рецептов гиперборейских королей. Но странная энергия, шедшая от книги, лишь усиливала желание владеть ею. Некоторые рецепты, содержащие большое количество рисунков, бабка все-таки разгадала – может, и не до конца, но ее зелья были довольно эффективными и дарили ее покровителю —великому Удегею – многие лета жизни.

Но даже магия трав не всесильна. Великий хан умер, а его преемник возжелал смерти для Алмауз Кампыр, старой степной ведьмы. И бабка бежала с молодым подмастерьем через пески к соленым водам Арала, великого озера-моря. Но пустыня не самое безопасное место для путешествий. Укус сольпуги отнял жизнь старой чародейки. А проходивший мимо караван, спешащий в Аграбу, подобрал обезвоженное и обгоревшее на солнце тело Олекши, сжимавшего в руках странную черную книгу в кожаном переплете. Караван-баши надеялся хоть как-то покрыть убытки, связанные с нападением разбойников, заставших караванщиков врасплох, поэтому мальчика отпоили и взяли в Аграбу в качестве товара.

Базар в столице султаната поражал буйством красок и количеством разнообразных товаров. Северянина продали местному перекупщику за пару рупий прямо у ворот города.

А далее Олекша вместе с группой таких же пленников двинулся на невольничий рынок. Но судьба дарует не только горести и беды, каждому дается свой шанс. Череда рабов шла через торговые ряды, и громкий крик привлек внимание Олекши, отвлекая его от мыслей о побеге. Один проходимец громогласно пытался выдать корень верблюжьей колючки за целебный клубень огонь-травы. Уроки Кампыр не прошли даром, а походы в степь придали храбрости. Мальчик разоблачил мошенника, забывшего про простой способ, известный всем, кто добывал огонь-траву. Сок огонь-травы оставляет темные пятна на стали клинка, поэтому его собирают только костяными заточками. Поясной пучак покупателя сохранил блеск клинка. Пройдоха получил положенные десять ударов палкой по пяткам, а старый астролог Улугбей, чуть не ставший жертвой мошенника, выкупил мальчика у работорговца вместе с его страшным гримуаром и оставил в услужении, воспитывая, как родного сына, и доверив ему все хозяйство в своем минарете.

Позже, лет с четырнадцати, когда зрение старого ученого ослабло и он не мог наблюдать небесные светила через самодельный телескоп, Олекша стал его глазами и его секретарем. Он обучился грамоте в мактабе при дворце и заслужил право вести дневники великого звездочета. Больше всего на свете юноше нравилось смотреть на звездное небо, и вскоре звезды ответили ему взаимностью на эту любовь, открывая для него тайны мироздания, а иногда приподнимая завесу будущего. Предсказания старого астролога, записанные юным подмастерьем, стали неимоверно точны, и к нему стал стекаться народ. Даже великий халиф и султан Агробы, сам Али ибн Юсуф, стал просить помощи, прислушиваясь к его советам чаще, чем к словам визирей и придворных мудрецов. И перед учеником астролога открылись двери королевского замка. Славянский мальчик с голубыми глазами и русыми волосами смотрелся в богатстве азиатской роскоши неуместно.

Султан, опасаясь за жизнь своего советника и одолеваемый желанием иметь звездочета под рукой, предложил ему переехать во дворец или принять в дар отряд нукеров из королевской гвардии. Но Улугбей сослался на удобное Астрономическое расположение своего минарета и учтиво отклонил просьбу о переезде во дворец и также наотрез отказался от услуг телохранителей халифа, попросив взамен записать своего подмастерье в падаваны султанской стражи.

И в жизнь северянина вторглась война со всей ее суровостью и жестокостью. Нечего даже говорить о всех лишениях, свалившихся на русую голову Олекши. Но характер, выкованный в степях Каркарии, насмешками не сломать. Да и кровь воинственных предков очень быстро дали о себе знать. И менее чем за год в Агробе не осталось воинов, смевших бросить вызов окрепшему и возмужавшему северянину. Тогда же звездочет вернул Олекше книгу старой половецкой ведуньи. Давно забытые воспоминания волной накрыли душу юноши. Он легко, без запинки повторил ритуал Кампыр, и серебряные замки, запечатавшие книгу, отворились.

Улугбей был поражен легкостью, с которой северянин открыл гримуар. Единственное, о чем спросил тогда звездочет, так это, читал ли юноша эту книгу. Но знаки, начертанные странными чернилами красного цвета, такие манящие, так и не раскрыли ему своих секретов – даже сейчас, спустя уже почти три года беспрестанных поисков.

Авторитет звездочета при дворце рос, как сосулька весной, и растущую зависть придворных царедворцев было уже не скрыть замысловатой лестью, насквозь пропитанной ненавистью и злобой. Вот тогда Улугбей и снарядил караван в далекий Гулябад – якобы за новыми стеклами для своего телескопа.

Память юноши вернула его туда – в самое начало этого путешествия. Олекша, собирая свой походный мешок, застыл, разглядывая черненную вязь на дамасском клинке широкого палаша, весьма похожую на письмена из черной книги.

– Это не обычные письмена. Это древнее гиперборейское проклятье. Ни одна броня не устоит перед этим клинком. Но рано или поздно душа владельца будет поглощена этой магией.

– Вы же говорили, что магия – это просто сказки?

– Сказка ложь, но в ней намек. Нам с тобой, дружок, урок. Давай назовем магией все неизученные наукой процессы.

– Хорошо, отец, – Олекша покорно склонил голову. – А вы можете прочесть эти письмена?

– Нет, к моему сожалению, этот язык давно утерян. Но я помню, как оно звучит.