Вся процедура была объявлена открытым текстом. Родителей предупредили: никаких конфеток, никакого доверия к посторонним дядям и тетям. Фотографии Двери, здания Совета Безопасности, его адрес, вид на панораме города также были широко распространены среди населения. Вход строго просматривался, а за нарушение безопасности прохождения детей объявлялась смерть на месте.

   Это помогло. Таиров собственноручно привел в исполнение несколько приговоров. Убийц выявляли посредством специально изготовленных самодвижущихся кукол, сделанных по размеру пятилетних детей. В операциях принимало участие несколько человек, и вся прилегающая территория просматривалась целой серией разнообразной техники. Об этой стороне своей деятельности Таиров Наталь никогда не рассказывал. Может, она и догадывалась о чем-то, но предпочитала не спрашивать, и это было к лучшему. Он сомневался, одобрила бы она его беспощадность, но знал, что действовать по иному не имел права.

   Все лица, слишком часто мелькавшие в поле зрения приборов наблюдения, он регистрировал, выявлял и проверял. Приводить в исполнение приговоры он старался как можно дальше от Двери. Он не хотел пугать родителей. Он добивался безопасности детей.

   Чтобы пресечь слухи об уничтожении детишек, воспитатели регулярно высылали родителям голограммы их сынишек и дочурок. Одновременно родителей предупреждали, что снимки желательно никому не показывать, и сообщали, какой интернат они могут называть соседям, если те спросят, где ребенок.

   Впрочем, это была давно отработанная система, и занимался ей не Таиров. Да и охрану Двери он скоро вынужден был поручить молодежи. Не имел возможности глава клана вести слежку - и без того все свободные творческие силы "Группы 26" были кинуты на изобретение приспособлений, уничтожавших убийцу или хотя бы выявлявших его из общей массы людей возле здания Совета.

   Таиров до того тщательно засекретил эту сторону своей деятельности от Наталь, что она была совершенно сбита с толку. Новое правительство, сметившее Беляевское, никаких человекоубийственных планов ни открыто, ни в кулуарах вроде бы не обсуждало. Поэтому ее очень удивляла серьезность отношения Эльмара к мастерской и всему прочему.

   - Ты можешь объясниться со мной откровенно? - не выдержала она, наконец.

   - А что такое?

   - Зачем ты согласился прилететь и почему до сих пор не улетаешь?

   - Затем же, зачем и ты помогаешь нам, - удивился Эльмар.

   - Я это делаю из-за детей. Никто, кроме могучих, не сможет мне их возвратить. Восстановление вашей власти - моя единственная надежда когда-нибудь их увидеть. Но тебя-то здесь ничто не держит. Ты помог ребятам собраться вместе - спасибо. Но подвергать свою жизнь опасности ради того, чтобы пробиться наверх - для чего тебе это?

   - Ты и ребят осуждаешь? - в тоне Эльмара сквозил сарказм.

   - Да нет же! Ничего нет плохого в том, что молодые люди изготовляют сувениры, пашут землю и интересуются событиями вокруг. И прекрасно, когда они дружат, но, видишь ли, вся эта затея с мастерской, конспирацией и паролями - пустая игра.

   - Пустая?

   - Конечно. Интересная, но абсолютно несерьезная. Поднимать восстание вы не собираетесь, мстить никому не мстите... Или я ошибаюсь? Неужели у тебя нет собственных дел, что ты...

   - Ты уже говорила. Наталь, я похож на дурака?

   Вопрос, заданный прямо в лоб, поставил Наталь в неловкое положение.

   - Н... не очень. Но иногда им бываешь.

   Эльмар горько рассмеялся:

   - Все уверены, что ты любишь Таирова!

   - Конечно, люблю. Но это не дает ему права заедать твою жизнь. И ничью другую.

   - Он не заедает, - возразил Эльмар мягко. - Я не ради него здесь торчу.

   - Тогда ради чего? Или вы от меня чего-то скрываете?

   Эльмар остолбенело на нее взглянул... и вдруг до него дошло:

   - Так ты ничего не предвидишь!

   - Предвижу чего?

   - Наталенька, дорогая ты наша летописица, я здесь потому, что мы боимся! Я, Таиров, Рита - мы ждем, и ждем плохого! Еще ничего, если мы заблуждаемся, и новое правительство - просто наивное дурачье, не умеющее взяться за дело. Тогда я не нужен, и где-то через полгодика я помашу вам на прощание ручкой. Но если наш прогноз оправдается, то мой опыт и моя голова могут здорово пригодиться и Ахмаду, и ребятам. Может, я преувеличиваю свою ценность, но события могут обернуться так, что каждый человек будет на счету. Правительство, кажется, обсуждает новый пакет законов? Что говорит Таиров по их поводу? Или он их проморгал?

   Разумеется, Таиров ничего не проморгал; когда Наталь вернулась домой, она имела возможность в этом убедиться. И, конечно же, Таиров не сомневался, что вовсе не на благоденствие народа Новой Земли направлены эти законы.

   - Эльмар тоже так думает, - сказала Наталь. - Он уверен, что все бумаги на получение дополнительных доходов теми или иными способами будут сосредоточены в руках очень немногих лиц.

   - Совершенно с ним согласен. Но как? С помощью какого механизма?

   - Есть разные способы, - объяснил Эльмар при следующей встрече. - Например, налоговая система. Налоги на собственность вздуваются до таких размеров, что люди начинают избавляться от своих прав на нее. Кто-то, у кого связи в правительстве, все скупает по дешевке. Затем выходит новый закон о налогообложении - и все нищие, а один - миллионер. На планетах Большого Космоса полно подобных пакостников.

   - Какая мерзость! - с отвращением воскликнула Наталь. - Как только такой тип может смотреть в глаза людям, которых разорил? Я бы со стыда сгорела!

   - А у таких нет стыда. У них только одно есть - страх, что им отомстят за подобные штучки. Поэтому они нанимают себе телохранителей и свои жилые дома превращают в крепости.