- Бабуся! Когда я ее привезу, ты ее обязательно полюбишь, вот увидишь! Как ты себя чувствуешь?

   - Да ничего вроде, еще на ногах. Я для тебя творог приготовила. Ты его любишь, творожок-то. И яички тебе сварю.

   Она словно и не желала знать, что правнук ее в любой момент мог иметь и творожок, и сметанку, и все, что угодно. Ей нравилось заботиться о нем, она по-прежнему держала кур и каждое утро выводила на пастбище трех корз.

   Доди ей не препятствовал. Наоборот, он всячески подчеркивал свою зависимость от этой заботы и изображал, что не может без нее обойтись.

   - Я завтра снова улечу, дня на три, - сказал он. - Ты испеки мне в дорогу чего-нибудь.

   - Мучицы бы надо, - покачала головой старушка.

   - Будет. Как там у нас с кормами?

   - Пшена бы. Хохлатка уже беспокоится, вот-вот деток на прогулку поведет.

   - Привезу сегодня же. Огород поливала?

   - Тебя ждала, как ты велел.

   Старушка потупилась и скромно опустила глаза.

   - Так я тебе и поверил! Баб, ведь тяжело тебе это, пойми!

   - И совсем не тяжело! - обиделась старушка. - Ты вон какую технику устроил, там и делать-то нечего стало.

   - Пойду посмотрю.

   - Ты сначала поешь.

   - Хорошо, бабуся.

   Он поел, проверил, все ли есть в холодильнике, осмотрел шкафчик с продуктами и прошелся по хоздвору. Хозяйство у бабуси было хотя и небольшим, но хлопотным, и не будь Доди могучим, вряд ли бы он смог оставлять старушку надолго: корма для тех же кур ему надо было либо покупать, либо выращивать, а без соответствующей техники с выращиванием возникали трудности такого рода, что Доди практически все свое свободное время вынужден был бы проводить в усадьбе.

   Но с техникой у него проблем не было, по крайней мере неразрешимых, мелкий ремонт всяческих хозяйственных разностей также времени практически не отнимал, поэтому Доди и мог позволить себе такую роскошь, как многодневные отлучки. Земли на своей усадьбе он давным-давно привел в соответствующий порядок. Кому-то, может, это показалось бы пустяком, но Доди оно придавало чувство уверенности в себе и своих возможностях.

   Сегодня, сделав обход, Доди должен был всего лишь вернуться в дом, заменить пару разбитых тарелок, накрутить фарша для пирожков, наточить ножи и перемыть все кухонное оборудование после того, как бабушка закончит свое священнодействие. Ах да! Еще необходимо было слетать в Солнечный за мукой и пшеном, ну и еще за кое-какими продуктами, которые приходилось покупать. Солнечный находился на границе с Зеленой Зоной, и все продукты, выращенные там, лет пять как уже считались не содержащими нестабильных атомов.

   Утром Доди еще раз прошелся по двору, подправил кое-где забор, накачал воды в цистерну для следующего полива и полетел в Ключи. Поставив ракетку возле ворот домика Вита и Лелечки, он поднялся на крыльцо и позвонил.

   - Чего тебе? - спросил Вит, выходя на крыльцо.

   - Ила дома? - спросил Доди, покраснев.

   - Вот-вот, теперь Ила. В прошлый раз ты интересовался одной, теперь другой, завтра третью спросишь. Так, что ли? - голос Вита звучал преднамеренно грубо.

   - Прошу меня извинить, если я неправильно был понят, - сказал Доди кротко. - Гита - будущая жена моего друга, и я ничего плохого не имел в виду, да и она так не думала.

   - А сейчас имеешь? - усмехнулся хозяин дома, намеренно искажая смысл услышанного.

   - Нет, я просто хотел извиниться, - проговорил Доди, чувствуя, как уверенность покидает его параллельно с присутствием духа.

   - Вот и хорошо, извинился, - с ласковой издевкой согласился хозяин. - А теперь поворачивай, голубь сизокрылый, к своем у летсредству, и чтобы я тебя в окрестностях нашего дома не наблюдал. Кыш, я сказал.

   Доди послушно сошел с крыльца и направился к своей ракетке. Спорить было бесполезно, он уже понял. И, главное, он сам был виноват. Неприязнь Вита к нему была столь очевидной, что признайся он даже, кто такой, и то вряд ли бы это что-нибудь изменило.

   - Мама, - сказала Ила. - Что ты думаешь о том парне? Помнишь, Шурка привозил его сюда?

   - То есть о Ждане по имени Дож?

   - Да, о нем.

   - Интересный паренек. Жаль, что он не из наших!

   - А папе он не по вкусу. Он запретил ему у нас бывать.

   - Я знаю о том.

   - И ты с ним согласна?

   - Тебя это удивляет?

   - Я думала, я имею право сама выбирать себе друзей.

   Лелечка посмотрела на дочь и спросила:

   - Он тебе так сильно понравился?

   - А если да?

   - Тогда папа прав. Не следует тебе с ним видеться.

   - Почему?

   - Потому что он может разбить твое сердце.

   - А вдруг он меня полюбит?

   - Тогда еще хуже. Значит, ты разобьешь его сердце.

   - Я не понимаю, мама, - проговорила Ила слегка обиженно.