денег, чего бы это ни стоило Мейдстоуну, а, чтобы спасти ее репутацию. Я не

мог поступить иначе. Однако я ожидал битвы с Сабиной. Я обидел ее своими

планами жениться на ней ради ее богатства. И я чувствовал, что она не так

легко согласится на новое соглашение, которое я заключил с ее бабушкой.

Она принадлежала к тому типу молодых девушек, которые понимают, что

умны, думают за себя сами и принимают собственные решения. Даже если

она любила и уважала свою бабушку, а это было очевидно, она не собиралась

позволять этой женщине диктовать свое будущее.

Так почему же она сейчас требует, чтобы я женился на ней?

– Миледи, – сказал я, слегка поклонившись ей. – Я скучал по вам все

эти дни, и мне хотелось увидеть вас больше, чем кого-либо или что-либо.

Я хотел придать голосу легкости, но почему-то правда окрашивала

каждое слово. Ее глаза расширились, как будто мое заявление застало ее

врасплох. Но она быстро ответила с неподкупной честностью:

– Я тоже скучала по вам и без устали молилась о вашей безопасности.

Налитые кровью глаза Олдрика переводились с Сабины на меня и

обратно.

– Как вы? – Спросила она, игнорируя Олдрика.

– Я устал телом, но, ваш вид очень освежает. – И снова меня охватило

желание подойти к ней, обнять и черпать силы из ее непоколебимого духа.

– Значит, вы не будете против того, чтобы жениться на мне прямо

сейчас? – Спросила она, возвращаясь к цели своего визита.

– Жениться? – Спросил Олдрик, наконец заговорив. – В такое время, как сейчас?

Сабина бросила на Олдрика прищуренный взгляд, который заставил

его замолчать. Эта суровость так напомнила мне ее бабушку, что я не смог

сдержать улыбку. И она стала еще шире, когда Олдрик опустил глаза и

неловко заерзал на стуле.

– Что вы ответите на мое предложение, сэр? – Снова спросила она меня

резко, как будто заключала обычную деловую сделку, а не сделку, которая

изменит ее жизнь.

Моя улыбка погасла. Ее предложение показалось мне неправильным. Я

должен был стоять перед ней на коленях, просить ее руки, предлагать ей

свою жизнь и свою преданность. Я должен был ползать у нее в ногах, обожать ее, отдавать ей всю свою любовь, какую только мог.

Я колебался, и на ее лицо стало наползать выражение недоумения.

– Конечно, я готов принять ваше предложение, – сказал я. Я не хотел, чтобы она думала, что я колебался из-за нее. – Но я думал, что вы против…

– Нет, если этим я могу положить конец осаде.

– И как же, миледи?

Но еще до того, как она ответила, меня придавил тяжелый груз.

– Если вы женитесь на мне, у вас будет достаточно серебра, чтобы

расплатиться с лордом Питтом.

– Я же сказал вам, что не возьму у вас ни одной серебряной монеты.

Таково было мое условие.

– С вашей стороны было благородно поставить такое условие. Но

обстоятельства изменились.

– Но, тем не менее, это моя клятва, и я не могу ее нарушить.

– Если у вас есть возможность предотвратить ранения или гибель

ваших людей и людей лорда Питта, то почему бы вам не воспользоваться ей?

– Потому что я обещал, что не буду пользоваться вашими деньгами. А

я никогда не даю обещаний, которые не могу выполнять.

Олдрик снова переводил взгляд с меня на нее, и на его лице медленно

проступало понимание. Хотя мы с мамой не рассказывали ему о планах

сделать выгодную партию, чтобы спасти Мейдстоун, я уверен, сейчас было

нетрудно догадаться.

В глазах Сабины вспыхнули искорки:

– Это значит, что вы готовы позволить умереть еще большему

количеству людей, чтобы сдержать глупое обещание? – Она не дала мне

возможности ответить. – Я предлагаю вам именно то, что вы хотели с самого

моего приезда – мое состояние. Я отдаю все это вам по собственной воле. Я

хочу, чтобы оно было у вас. Как вы можете отказываться?

Я отрицательно покачал головой:

– Я должен поступить благородно.

– И, возможно, умереть?

– Да, если понадобится.

Ее лицо побледнело, а напряженные плечи опустились. Я провел рукой

по глазам: песок и пыль битвы осели в каждой трещине кожи. Как бы мне ни

хотелось успокоить ее, я скорее умру, чем буду жить с чувством вины из-за

нарушенного обещания не использовать Сабину ради ее денег. Я не мог этого

сделать. Я найду другой способ спасти Мейдстоун. Или умру.

Я прижала жестяную кружку к потрескавшимся губам солдата. Он

сделал глоток и со стоном упал на окровавленную соломенную циновку. Я

натянула шерстяное одеяло на его грудь, прикрывая раны, которые он

получил. У нас не было врача, который помог бы лечить раненых, но старшая

служанка разбиралась в травах и медицине, поэтому ей пришлось взять на

себя заботу о ранах и припарках. Я повернулась на коленях и двинулась к

следующему мужчине, поправляя одежду, которая стала грязной за

последние несколько дней ухода за ранеными. Она была запачкана кровью и

влажной землей. Склонившись над жертвой, я бросила взгляд через дверь

солдатского гарнизона на ливень, из-за которого повсюду расползались

грязные лужи. Хотя земля превратилась в жижу, а влажный воздух

пронизывал холодом, нескончаемые дожди приостановили постоянные

обстрелы со стороны войск лорда Питта. Туннель, который они рыли под

стеной, затопило, и люди вынуждены были отступить. Катапульты

прекратили свой грохот, потому что лорд Питт отвел войска назад на время

унылого небесного водопада.

Лорд Питт явно не спешил завоевывать Мейдстоун. Если он не сможет

силой завладеть им, то все, что ему нужно будет сделать – это дождаться, пока мы выйдем, потому что, в конце концов, у нас не останется выбора.

Я прижала руку к урчащему животу, чтобы заглушить боль от спазма

голода. Наши запасы продовольствия с каждым днем сокращались. Я

подслушала, как повар недовольно отзывался о том, что Беннет заказал один

обед в день для всех, кроме женщин и детей. Хотя я и задавалась вопросом, почему он жертвует едой в ущерб своих войск, я не отказалась. Этим я

смогла приберечь одну из своих порций для бабушки, которая наконец-то

выздоравливала, хотя и медленно. Она нуждалась в пище больше, чем я.

– Миледи, – прохрипел старый солдат, лежавший в тени комнаты. – Вы

прекрасный ангел.

Воздух был пропитан вонью гнилой плоти, немытой одежды и крови.

Сырость и мрак поселились повсюду, даже в сене подо мной.

Я протянула ему жестяную кружку, приподнимая его голову. Он горел

в лихорадке, и я гадала, сколько еще он протянет. Конечно, недолго.

– Это лихорадка затуманила ваш мозг, – мягко сказала я, заставляя себя

улыбнуться. – Я совсем не прекрасна и разве могу быть ангелом?

Особенно сейчас, когда пряди волос прилипли к моим щекам, а лицо

было испачкано кровью и грязью. Он сделал большой глоток и упал, обессилев.

Раскаты грома за открытой дверью напомнили мне, что я не должна

была выходить из замка. Даже после того, как я попросила разрешения

помочь с ранеными, Беннет ответил мне громким «нет» и велел оставаться

внутри, в безопасности. Однако, поняв, что бабушка пошла на поправку, я

решила, что не могу сидеть, сложа руки и ничего не делать, что я должна как-то помочь ему, пусть даже по мелочам. Поэтому я начала тайком выбираться

из замка в середине дня, когда Беннет отдыхал. Таким образом, помогла

освободить некоторых служанок и других солдат, которые ухаживали за

ранеными, позволив им сделать столь необходимый перерыв.

– Хочешь, я расскажу тебе еще одну забавную историю о Стефане? –

Спросила я старика.

Он снова на мгновение открыл глаза, и их сияние было мне ответом.