– Как?– негодующе скажете вы.– “Аве, Мария”? В кабаке? Какой вздор!

И будете не правы.

Раскройте глаза как можно шире и приготовьтесь прочесть величайшую мудрость всех времён и народов. Вот она:

“Возможно всё ”.

      Вбейте эти слова накрепко в свою учёную голову, а ещё лучше, возьмите в руки чистый лист бумаги, аккуратно, крупными буквами, впишите сию мудрость, обведите красной тушью и приколите к стене, на самом видном месте.

Сделали? Прекрасно. Теперь я спокоен за вас. Можете скушать пирожок…

Внизу, подле закрытых дверей ресторана стоит молодая девушка, точнее, женщина, если судить по обручальному кольцу на правой руке и, закрыв глаза, сосредоточенно слушает чарующий голос. Она подобна прекрасному бледному стебельку, жадно тянущемуся вверх, к солнышку и страстно впитывающему его животворные лучи.

Право, не знаю, кто она такая и как очутилась здесь одна в столь поздний час. И поскольку приставать на улице к незнакомой женщине, да ещё ночью, не совсем прилично, (то есть совсем неприлично), назовём её, как нам заблагорассудится. Хотя бы так: Принцесса.

Гулко звучат чьи-то тяжёлые, неторопливые шаги. Смазливый молодой человек застывает рядом с Принцессой, вслушиваясь в божественную мелодию.

Но вот раздаётся последний аккорд, смолкает чудный голос, и Принцесса изумлённо оглядывается вокруг.

– Где я? – тихо, ни к кому не обращаясь, говорит она. – Как я попала сюда?

– Вы находитесь рядом с рестораном “Летучая мышь”,– раздаётся за её спиной звучный баритон. – А как вы попали сюда, вам лучше знать.

– Не понимаю. Ничего не понимаю,– растерянно произносит Принцесса, оборачиваясь на мужской голос.– А вы кто такой?

– Я?– усмехается молодой человек.– Прохожий.

– Что вы здесь делаете?

– То же, что и вы. Слушаю, точнее, слушал музыку.

– Какую музыку?

– Чудесную. Волшебную. Божественную. Которая звучала вон там, наверху. Хотите туда?

– Хочу.

– Так идёмте.

И молодой человек уверенной рукой толкает закрытую дверь. Она бесшумно открывается, и они попадают в огромный беломраморный вестибюль. Перед ними вырастает седобородый швейцар в великолепной ливрее алого бархата, густо расшитой серебряным позументом.

Он почтительно склоняет перед молодыми людьми не по возрасту гибкий стан.

– Куда изволите?

– Туда,– кратко отвечает молодой человек, показывая пальцем вверх.

Швейцар галантно нажимает на кнопку лифта.

– Пожалте-с.

Поздние гости входят в кабину и утопают в мягком пушистом ковре. Лифт плавно взмывает. Несколько секунд слышится лёгкое шуршание и потрескивание за стенами кабины, и лифт застывает на необозримой высоте.

Двери раскрываются, и величественный метрдотель с лицом Марлона Брандо, лучезарно сверкая тридцатью двумя золотыми зубами, провожает дорогих гостей в небольшой уютный зал, где усаживает за свободный столик.

Сделав дородной официантке, весело болтавшей с вертлявой буфетчицей, приглашающий жест, метрдотель величаво удаляется.

Официантка со вздохом прерывает интересный разговор и неторопливо направляется к непрошеным гостям. Швыряет на стол меню и, шумно сопя, кисло ожидает заказа.

Молодой человек галантно пододвигает меню к Принцессе, но та делает отстраняющий жест рукой.

– Мне, собственно говоря, ничего не хочется, – Принцесса задумчиво морщит лоб. – Разве чашечку кофе,– Обворожительно улыбается.– Если можно, со сливками. И, пожалуйста, послаще.

Официантка с ненавистью глядит на Принцессу и выводит в записной книжке загогулину.

– Ну, а я не прочь закусить,– бодро заявляет молодой человек, поглаживая широкой ладонью впалый живот,– и весьма основательно. Сделайте мне эскалопчик,– не раскрывая меню, говорит он. – Да побольше и потолще, чтобы было над чем поработать,..

– Эскалопов нет,– равнодушно прерывает официантка молодого человека.

– … и чтобы с боков был жирок не менее чем в палец толщиной. Может и вам заказать?

Молодой человек наклоняется к Принцессе. Она отрицательно качает головой.

– Спасибо. Не хочется. Тем более, я не ем жирного мяса.

– А я люблю, знаете ли. После трудов праведных. А к эскалопчику,– молодой человек поворачивается к официантке,– жареную картошечку.

– Только пюре.

– И пожарьте её на свинине, чтобы шкварки получились. Обожаю жареную картошку со шкварками,– доверительно делится с Принцессой молодой человек.– Но шкварки,– переключается он на официантку,– ни в коем случае не должны быть пережарены. Терпеть не могу пережаренных шкварок. Они должны быть мягкими, сочными. Кроме того, принесите солёных огурчиков. Ну и не забудьте подать грибочков, желательно рыжиков. В сметане, естественно.

– У нас нет грибов.

– Записали? Вот и чудненько. А пока принесите нам бутылочку шампанского, но не той вонючей шипучки, которой вы травите посетителей, а настоящего советского шампанского. Из директорского фонда. Надеюсь, вы поняли меня, и повторять не потребуется?

Официантка ошалело таращит глаза, а молодой человек продолжает невозмутимо:

– Про водочку я говорил? Нет? Триста грамм нас вполне устроят. Не забудьте к ней икорки, настругайте осетринки, порежьте буженинки попостнее. Дама не ест жирного мяса. Ну, а на десерт – десяток персиков. Да не зелёных булыжников, а спелых, чтобы таяли во рту.

– Нет персиков.

– Что вы тут бубните?

Молодой человек откидывается на спинку стула, с интересом разглядывает официантку. Она кокетливо улыбается. Молодой человек резко выбрасывает вперёд и вверх сжатую в кулак правую руку.

– Вы это видели?

Улыбка сползает с лица официантки, она морщится, готовая заверещать.

– Куда смотришь, дура! На перстень смотри. Читай, что там написано. Прочитала?

– Официантка икает и согласно мотает головой.

– Так есть персики?

– Нету.

– Ничего ты не поняла,– с сожалением произносит молодой человек.– Придётся проветрить мозги.

Он поднимает глаза к верху, и… почтенная матрона возносится под потолок и благополучно зависает там, выпучив от ужаса глаза и сжимая в потных ладонях записную книжку и шариковую авторучку, что стоила когда-то ровно тридцать пять копеек. Преднамеренно у неё это получилось или нет, но её ноги в чёрных туфлях со стоптанными каблуками оказываются гораздо выше головы и коротенькая коричневая юбочка опадает вниз, показывая отсутствие интимной детали женского туалета и то, что был обязан скрывать сей предмет.

За соседним столиком раздаются гортанные выкрики лиц кавказской национальности.

– Как там у вас, наверху? – вежливо интересуется у официантки молодой человек. – Не очень дует?

Жалобный писк.

– Вам только крылышек не хватает,– замечает молодой человек.– Чудесный получился бы ангелок. Ну, как, проветрились?

Ещё более жалобный писк.

– Тогда спускайтесь. Только осторожно, ради бога. Не переломайте ноги. Они ещё пригодятся вам.

Официантка благополучно приземляется.

– Вай, зачэм так скоро?– доносится с соседнего столика.

– Так есть у вас персики?

– Найдём.

– Эскалопчик?

– Зажарим.

– Картошечку?

– Приготовим.

– Грибочки?

– Поищем.

– Вот и прекрасно. Да, чуть не забыл. Передайте Мише Бизнесу, чтобы подошёл ко мне в конце обеда. Что вы на меня так смотрите? Или ваш хозяин уже не Миша Бизнес?

– Но он,– официантка судорожно сглатывает,– дома. Спит.

– Ну и что? Разбудите. Позвоните домой и скажите, что я приказываю явиться. Никак вы забыли, что написано на моём перстне?

– Нет, нет,– взвизгивает официантка, цепляясь за край стола.

– Тогда идите. Да поживее трясите задом. Одна нога здесь, другая – там.

Официантка рысью, с переходом на галоп, стремительно бежит на кухню.

– Скажите, пожалуйста,– любопытствует Принцесса,– а что написано на вашем перстне?

Молодой человек протягивает над столом правую руку тыльной стороной вверх. Принцесса наклоняется и, близоруко щурясь, читает по слогам: “Са-та-на”.