Пытаясь перекричать Илону, которую на песке арены все еще грыз искалеченный цербер. Она все еще была жива, и у нее даже хватало сил на крик. Из-за этого нам с Валерой было не очень удобно общаться.

— Что я такого непонятного сказал? Мы сейчас летим в Кафедрал, — махнул я рукой туда, где он предположительно находился, — выходим в истинный мир, после этого рулим в Родезию, откуда мне как можно быстрее нужно связаться с Ольгой.

— А детали? Зачем это все?

— По дороге расскажу.

— А сейчас, в пару слов?

— Это лишнее.

— Ты мне не доверяешь?

— Доверяю, более чем. Просто ты сейчас начнешь кричать что это идиотизм, спорить со мной, возможно даже обзываться по-разному… но потом все равно согласишься. У меня просто голова так сильно болит, что даже глазами шевелить тяжело, не говоря уже о мыслях, и необходимости что-то вслух говорить…

— Так, стой.

— Стою.

— Буквально двадцать часов назад ты сказал мне что?

— Что я сказал? Я много что сказал буквально двадцать часов назад.

— Ты сказал, если обобщать твою же речь, что прошло время необдуманных решений, и пора начать действовать как профессионалы.

— Ну да, было такое. Просто игра вышла немного на другой уровень, и мы упускаем стратегическую инициативу…

Илона закричала очень уж громко, из последних сил, заглушив мои последние слова.

— Мы ее даже теряем, — договаривая, повторил я, повышая голос.

— Ясен-красен мы ее теряем, ее трехголовая адская собака жрет! — отреагировал Валера, который из-за крика Илоны видимо не все мои слова расслышал.

— Да не ее теряем, — глядя на дергающуюся под собачьей тушей Илону, покачал я отрицательно головой.

— А кого?

— Стратегическую инициативу! Понимаешь, стратегия «Нас пинают — мы крепчаем» — это не выход. Так что переходим от оборонительной доктрины к наступательной, дальше действовать будем мы, и все такое прочее.

— Куда действовать?

— Ты же знаешь, Валер, что такое стратегическая инициатива? И вместе с этим парнем, как его… Драго да? Вы с ним получили вы от Бергера именно поэтому. Потому что вы реагировали и решали проблемы по мере их поступления. И стратегическую инициативу потеряли.

Илону, кстати, мы в этот момент тоже уже полностью потеряли — рычащий в ярости цербер уже грыз мертвое тело.

— Мы ее потеряли. Amen, — отреагировал я на завершение бренного пути Илоны Маевской.

— Да ты говорил это уже.

— Нет, мы ее потеряли, — показал я на Илону. — И его потеряли, — в удивлении добавил я, глядя на цербера.

Трехголовый пес тоже только что умер — сразу после Илоны. Оказывается, до этого момента он жил только на силе воле. Видимо, хозяйка ему так не нравилась, что пес даже умирать не стал до того момента, как ее с собой не забрал.

— Все, в этой главе нашей сказки все плохие умерли, добро победило, — резюмировал я.

— А судьи кто? — не упустил возможность снова уколоть меня Валера.

— Кто победил, тот и добро — какие судьи? Это же элементарно, Уотсон. Ладно, подожди пять секунд.

Развернувшись, я подошел к капитану Риджалу.

— Все вокруг обыскать, собрать все представляющее информационную и артефакторную ценность. Девушек и пленников эвакуировать в форпост Кафедрал. Постараться сделать все это как можно оперативнее, мне здесь не очень нравится. Прямой опасности не чувствую, но место нехорошее. Так, а где Чумба…

Чумба обнаружился на другой стороне трибун. Пока я разговаривал с Валерой, мутант переместился на трибуну демонов, и сейчас расположился рядом с измененной девушкой.

— Воу! А это кто? — только заметил Валера Керриган. Она, кстати, во время появления костяных ящеров спряталась. А я этого даже не заметил — и так забот хватает.

— Это пленница инферналов, она была ставкой демонов в первом поединке.

— Ставкой?

— Валер, реально голова болит, глазами и мыслями тяжело шевелить. Потом все расскажу, ладно?

— Симулянт.

— Честно болит все, — покачал я головой. — Капитан, можете вон ту… деву, — обернулся я к гуркху и показал на Керриган, — сюда переместить?

Устал уже туда-сюда, как молодой, через арену бегать.

Один из костяных ящеров по команде капитана Риджала взмыл в воздух, и Керриган совсем скоро оказалась рядом с нами. Вела она себя настороженно, как оказавшийся среди людей хищник. Но никакой агрессии вроде ни к кому пока не проявляла.

— Ты меня понимаешь? — на русском поинтересовался я. Но вдруг заметил, с каким интересом она смотрит на мундиры гурхков — на которых были гербы Родезийского герцогства.

— Ты меня понимаешь? — на английском повторил я.

— Понимаю, — на английском же ответила она.

— Если ты не попытаешься причинить вред никому из моих людей, то и тебя никто не тронет.

— Хорошо.

— Как тебя зовут?

— Сара.

— Откуда ты?

— Кентербери.

— Владеющая?

— Да.

— Школа Кентерберри?

— Да.

— Одержимая?

— Нет.

— Давно тебя… изменили?

— Не знаю. Не помню. Дома сейчас лето?

— Весна.

— Давно.

— Видишь гуркха у дракона?

— Да.

— Это капитан Риджал. Я сейчас уйду, останешься с ним. Чуть позже он перевезет тебя на мою базу. Как только новости о тебе доберутся до….

Тут я задумался.

— Я могу сообщить о тебе в Кентербери. Это будет небыстро, пара дней как минимум. Или, могу сообщить о тебе Саманте, герцогине Родезийской. Это будет сегодня.

— Саманте, — без раздумий ответила Сара «Керриган».

Я немного удивился, как она сразу сделал выбор, но измененная девушка пояснила.

— Мы знакомы.

— Ясно. Оставайся с капитаном Риджалом, делай что он говорит, и скоро из Родезии к тебе отправятся люди, которые тебе помогут.

— Хорошо. Спасибо.

— Последний вопрос. Как считаешь, возможны ли у тебя приступы бесконтрольной ярости? Может тебя лучше обездвижить, пока не придет помощь?

— Не надо, я контролирую себя.

— Хорошо. Надеюсь на это.

Дойдя до Риджала, я оставил ему ворох последних ценных уточнений — как дальше действовать с Керриган, с амазонками, с трофеями и с пленными выжившими гостями, после чего направился к костяным ящерам.

В Кафедрал мы вылетели на четырех драконах — я, Валера и Чумба с футляром от виолончели. Кроме того, с нами отправился один из гуркхов — и у него за спиной расположилось еще двое бойцов. Еще один гуркха рулил драконом Чумбы — чтобы, когда мы выйдем в истинный мир через Кафедрал, они вчетвером могли вернуть драконов на арену и использовать их для эвакуации амазонок и перевозки пленных гостей.

У меня за спиной, как и у Валеры, летели сразу по две амазонки. Девушки, кстати, на удивление меня больше не боялись. Нет, я, конечно, чувствовал страх — но это был не направленный на мою персону страх, а просто страх от произошедшего, и происходящего.

Удивило меня еще, что теперь основной эмоцией от феечек-амазонок я чувствовал восхищение. Вот уж не думал, что показательная и крайне жестокая казнь может вызвать подобные эмоции. Это ж как нужно было Илоне уметь ненависть других людей вызывать?

Кафедрала мы достигли очень быстро. И несмотря на относительную близость портала к арене, обнаружить нас думаю будет проблематично — храм, в котором не так давно едва не свершилось жертвоприношение Николетты Агилар, просто терялся среди огромного количества строений мертвого города. Да и летели мы к нему, передвигаясь больше по каньонам, не показываясь наверху на всеобщее обозрение.

Амазонок оставили в Кафедрале, под опекой распоряжавшегося здесь Модеста, вместе с которым тут находился и Патрик «мне на всех насрать» О’Брайан. Выводить девушек в истинный мир я решил позже — сначала надо всех собрать, а потом решить, что вообще с ними делать, так чтобы информация на сторону не ушла.

Гостей вечера, которые выжили во время бойни, я и вовсе решил в Кафедрале надолго оставить, и поручил их Патрику, вместе с заданием оборудовать здесь загон-тюрьму, после чего собрать максимум сведений о том, кто мне попался. Патрик выслушал мои указания, и без возражений принял к выполнению. Он, кстати, нахождению в ином мире совершенно не удивлялся — как будто для него подобное в порядке вещей.