Уже где-то через ближайший и очень быстро пролетевший час нашего с ним “ужина”, я начала ловить себя на мысли, что больше не чувствую внутреннего тремора. Да и в зале ресторана было слишком тепло, чтобы то и дело вздрагивать, будто от пробирающего каждую минуту физического холода. К тому же, он выявился на редкость идеальным собеседником и в чём-то даже опытным психологом. Знал, как разговорить любого и при этом по скудному минимуму выдавать что-то о себе. И, что самое занятное, в нашем разговоре отсутствовали слишком откровенные темы и хоть какие-то намёки на будущую с ним постель. Да и после первых двух бокалов французского бордо, я почти что не заметила, какой стала чересчур разговорчивой и немного голодной. Не даром говорят, аппетит приходит во время еды. А если она стоит более тысячи за порцию, то возвращение в мир живых просто неизбежно.

В общем, по большей части говорила тогда именно я, поскольку Глеб Анатольевич только и делал, что расспрашивал обо мне: где я работала до этого или где учусь сейчас, где живу (жила), есть ли у меня парень, как моё настоящее имя (фамилия, кстати, не обязательна). Естественно, всё как есть и на духу, я выкладывать не собиралась. Фильтровала каждую фразу, дабы не ляпнуть чего лишнего и не раскрыть все гостайны за один присест. Про проблемы семьи, из-за которых я и очутилась с ним за одним столом в этом дорогущем ресторане, само собой, не сказала ни слова, как и уклонилась от прямого ответа при вопросе о личной жизни. Он сам держал между нами установленную им же дистанцию, которую на вряд ли когда-нибудь перейдёт по собственному желанию, так отчего мне рвать свой пупок и вываливать всю о себе подноготную буквально первому встречному незнакомцу? Правильно, незачем. К тому же, никто мне за все мои словоизлияния доплачивать не собирался, да и платили-то совсем за другое.

– Думаю, тебе уже пора домой. Кажется, общежития всегда закрывались в строго установленное комендантом время? Или сейчас уже изменили правила?

Домой? Как?

Я едва не подскочила на месте, реально не ожидав услышать нечто подобное из уст клиента, ещё и в такое почти что детское время. Сколько мы здесь пробыли? Час? Два? И почему домой? Я что-то где-то упустила и прослушала?

– В смысле, домой? И это всё? Я приехала сюда только для того, чтобы с вами поужинать и рассказать о себе краткую биографию? – всё-таки мне не следовало налегать на спиртное. Правда, я не особо-то и захмелела, учитывая какой сейчас в моей крови зашкаливал процент адреналина. Но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы развязать мне язык и плеснуть по мозгам очередной дозой враз вскипевших эмоций.

Я тут битые два часа к нему присматриваюсь, пытаюсь привыкнуть к его внешности, голосу и манере поведения, настроится на его будущие прикосновения и… прочее. А он мне тут такое выдаёт! Это что, какая-то шутка?

– Это тоже далеко не мало, если, не наоборот, очень много. К тому же, завтра пятница, у тебя учебный день, а у меня рабочий. Нужно рано вставать в любом случае, а перед этим – как следует отдохнуть. – что-то он не выглядел на того, кто мог сказать подобное в качестве намеренного розыгрыша или просто пошутить на данную тему. – Тебе так особенно. Закончить учебную неделю, а уже потом на трезвую голову принять окончательное для себя решение.

– Принять решение? – теперь-то я точно окончательно запуталась, совершенно НИ-ЧЕР-ТА не понимая. Да и что всё это сейчас тут было? Обычное первое свидание?

– Да, определиться с выбором. Нужно ли тебе это всё, или ты вполне способна обойтись без продолжения банкета? Насколько мне известно, последнее зависит только от твоего решения. Никто и никакие обстоятельства извне не должны на него влиять. Это твоя жизнь и только твой личный выбор. Не мой, не госпожи Ройтенберг и уж тем более не мамин и не ближайшей подружки. Мы встретились, получили кое какие представления с поверхностными друг о друге впечатлениями, остальное – дело сугубо индивидуальное и, самое главное, без излишней спешки.

– И… сколько же вы мне даёте времени на… подумать? – тут уж воистину не знаешь что лучше или хуже. Ждать целый вечер самой мучительной для себя экзекуции, но после вдруг получить на неё отсрочку, от которой мне на вряд ли должно как-то стать легче. Он действительно думает, что я пошла на это безумие только чтобы получить несколько сотен тысяч дополнительного дохода на тряпки и новомодные гаджеты? Может лучше выложить перед ним всё как есть, без лишних прикрас и щадящих упущений? Я не выдержу ещё несколько дней похожего на сегодняшнее ожидание. У меня либо банально сорвёт крышу, либо… даже не знаю что. Что-нибудь точно выкину вон выходящее за рамки разумного. Нельзя давать человеку право выбора, когда он находится в таком взвинченном состоянии! Пластырь надо срывать сразу, пока он намертво не присох к почти зажившей ране.

– Пары дней, думаю, будет вполне достаточно. Кстати, дай мне свой номер телефона, чтобы я опять не забыл о нём.

– А как же ваша фраза о том, чтобы я привыкала к вашим подаркам? Или это просто такой ход, сделать вид, что вы даёте мне время, а сами заберёте свой на меня заказ и начнёте искать кого-то более для себя подходящего… – меня определённо где-то перемкнуло. Причём, понятия не имею, как и почему. Мне бы радоваться, что сегодня не придётся ложиться в постель с мужиком, годящимся мне в молодые деды, а я тут ударилась в панику и уже готова отстаивать свои права первой купленной “любовницы” со всеми прилагающимися последствиями.

– Алина! – впервые он повысил свой всё ещё спокойный голос, но только для того, чтобы перебить мой вышедший за рамки приличия инфантильный бред. – Я вроде попросил тебя дать мне свой номер телефона. И будь добра в будущем (если оно, конечно, у нас будет) избавить меня от высказываний подобного рода.

Во всяком случае, у него очень хорошо получилось меня заткнуть и вовремя вернуть на землю, точнее, в пределы окружающего нас ресторана. Я моментально стушевалась и даже не сразу потянулась к сумочке.

– П-простите, п-пожалуйста. Кажется, я выпила сегодня лишнего.

– Бывает, – не похоже, чтобы он смягчился, хотя и не выглядел и до этого особо раздражённым, лишь слегка сдвинув к переносице брови. – Телефон…

С ума сойти, какое же у него непомерное терпение, если он уже в третий раз подряд напоминал мне о своей просьбе. И вообще, заканчивать этот вечер вот так, не самое лучшее из того, о чём бы хотелось переживать в ближайшее время. Настроение безвозвратно подпорчено, а мнение обо мне у Глеба Анатольевича – так и подавно. Странно уже только то, что я не хотела оставлять ему о себе такие плохие воспоминания. Из меня самая худшая эскортница за всю историю существования эскорт-услуг. Я даже не сумела дотянуть заказ до конечной стадии. Это провал всем провалам провалище.

Естественно, после такого конфуза у меня моментально отняло дар речи. Не дай бог, ляпну ещё что-нибудь в таком же духе и всё… меня тогда и Далила вышвырнет из Astrum-а. Как пить вышвырнет. Да что со мной не так?

– В субботу, где-то к ближе вечеру, я пришлю за тобой к общежитию машину, перед этим, само собой, либо позвоню, либо скину сообщение. Заодно сразу ответишь, готова ли ты к следующей встрече или передумала.

Мы уже вышли на улицу из ресторана, при чём вместе, что уже вроде как вселяло слабую надежду. Но, когда я увидела у обочины ожидающие две, а не одну машины, сразу всё поняла и без лишних объяснений. Скажи мне кто пару часов назад, что я буду так из-за этого переживать, наверное, посчитала бы этого смельчака больным психопатом.

Хотелось забраться в предназначенный мне кроссовер как можно быстрее и остаться наконец-то в относительном одиночестве, чтобы уже не стесняться ни хлещущих через край эмоций, не дичайшего желания разреветься на полную катушку. Но Глеб Анатольевич приостановил меня у самой дверцы пассажирского салона авто и, что совсем уж неожиданно, “заставил” обернуться к себе лицом. Ну, как заставил? Придержал рукой за плечо и тем самым дал мне негласную команду сменить направление.