***
Я решила заехать на квартиру к Ксюхе (Роксана-Рокси? Надо же! Почему мы её до сих пор так не называли?) прямо по пути из агентства, так как возвращаться в институт было уже бессмысленно, а в общежитие – ещё слишком рано. На благо, Лунёва находилась в этот час дома и явно ждала моего приезда из мира, именуемого у Данте вторым кругом ада. Какое счастье, что мне не нужно переживать за свою якобы “бессмертную” душу, иначе пришлось бы изъедать себя ещё и этим. К тому же я слишком устала, чтобы думать о чём-то другом, не относящимся к моим проблемам никоим боком, ни задом. Хочется принять душ или ванну, откиснуть, оттереться от налипшего на меня в агентстве мерзостного ощущения, будто я прогулялась по мусорным свалкам или того хуже, провалилась в отстойник деревенского туалета…
– Ну… как всё прошло? – естественно звонить я ей не стала, такие темы разговоров по телефону лучше не обсуждать. Только обменялись несколькими сообщениями.
Поэтому и не удивительно, что она меня ждала у себя на квартире и никуда за это время больше не поехала. А ещё у неё имелась одна очень вредная привычка – когда Ксюха сильно волновалась, то либо много курила, то что-то постоянно грызла и жевала. В этот раз её рука была занята наполовину сгрызенной грушей. Жаль не бокалом коньяка, от него бы я точно сейчас не отказалась, а вот от любого вида еды тут же начинало подташнивать, даже от такого невинного.
– Завтра у меня “смотрины”. – я решила не откладывать сие известие в долгий ящик и выложила его прямо на пороге, вваливаясь в шикарную квартиру взволнованной не меньше моего подруги и без особого блаженства впечатываясь спиной и затылком в стенку у дверей.
Резкая слабость без предварительного сигнала-предупреждения рванула осколочной шрапнелью по всем суставам и перенапряжённым мышцам, выбивая из-под ног твёрдую опору и практически насильно притягивая к земле. Но я каким-то чудом устояла, не скатившись по стеночке прямо на пол, хотя и хотела этого едва ли не до дичайшего безумия.
– Как? Уже завтра? – Лунёва выпалила свой вопрос с набитым грушей ртом, так как за секунду до этого не удержалась и откусила от неё ещё один здоровый кусок. – И почему “смотрины”? Что это вообще за хрень?
Лучше бы я всё-таки скатилась. Стоять на гудящих ногах сил уже не было. Да и просто сейчас стоять – такая пытка, что по-хорошему было бы сразу пристрелить или на худой конец усыпить. С другой стороны, может оно и к лучшему. Сильная слабость всегда лишает способности думать, как и изводить себя беспрестанным потоком воспалённых мыслей.
– А ты разве не знаешь? Это же твоё основное место работы.
– Обычно отбор идёт в салоне, когда девчонки собираются у бара, а клиенты только начинают подъезжать. – она поспешно закрыла за мной дверь и вытащила из ближайшего шкафчика прихожей пару мягких тапочек для гостей. – Так тебя что, сразу кинули в каталог и разослали эксклюзивным клиентам?
– Понятия не имею. Вначале меня мучали допросами, потом фотосъёмками… – не знаю почему, но про красную комнату я решила не упоминать. – Твоя Далила позвонила мне, когда я была на полпути к тебе. Хотя перед моим уходом из агентства сказала, чтобы я расслабилась, набиралась сил и ни о чём не думала, как минимум несколько ближайших дней. А тут сообщила, как ни в чём ни бывало, радостное известие, что со мной хочет встретиться один из особо уважаемых «меценатов» “Astrum-а”, типа для начала просто познакомится, поговорить, всё такое. Честно говоря, не понимаю, зачем. У тебя в первый раз как вообще было?
Пришлось чуть ли не буквально, через силу отдирать себя от стенки, переобуваться (хотя тапки сейчас казались немного лишними) и на пару минут завернуть в сторону просторной и именно роскошно отделанной ванной. Правда, у Ксюхи всё здесь выглядело безумно крутым и наишикарнейшим, начиная от высоких потолков, паркетных полов с подогревом и заканчивая громадной лоджией перед гостиной и спальней, которую запросто можно использовать в качестве отдельной комнаты. Если раньше я и давилась тихой завистью при виде всего этого далёкого от меня добра, то теперь… даже и не знаю, как к нему относиться.
По сути, у меня ведь тоже появился шанс стать обладательницей нечто подобного, хотя сейчас мне уже ни во что не верилось. Во-первых, я понятия не имела, к кому меня так оперативно быстро сосватали и во-вторых… Продержусь ли я хотя бы пять минут в роли абсолютно безопытной проститутки? Или того хуже, выберусь ли из этой клоаки живой (про невредимую даже не заикаюсь).
– Первый раз чего именно? Мой первый выход в роли “чистой” эскортницы или мой первый "послебанкетный” клиент?
– Видимо, твой первый… постельный клиент. Меня же тоже собираются купить не для мебели.
После ванной, мы, естественно, направились в огромную гостиную, которая раньше была частью ещё не поделённой перегородками и лестничными площадками надстроенного уровня одной цельной студией. Ксюха тут же метнулась в кухонную зону, принявшись шерстить по шкафчикам и в холодильнике в поисках еды, не требовавшей дополнительной готовки или подогрева. На благо данной дряни у неё всегда имелось в избытке, если не считать свежих фруктов.
– Ну раз твои первые смотрины будут только завтра, поэтому сегодня у тебя есть все права на местную анестезию в её полном объёме.
Пока я, как сонная гусеница забиралась с ногами на огромный мягкий диван-уголок нежного персикового цвета, закутываясь в близлежащий плед, как в защитный кокон, Рокси успела по скорому сгрести на разделочный стол несколько пакетов с вредными закусками и выудить непочатую бутылку какого-то коллекционного шардоне.
– Решила меня для полного счастья ещё и споить?
– Не ной. Потом ещё добавки попросишь, как только справимся с этой красавицей.
– Я вообще-то не могу сейчас не то, что есть, но и пить. Даже от запаха освежителя воздуха и мыла в твоей ванне замутило. Хочется просто лечь, закрыть глаза и отключиться. Но только не в полном одиночестве, а то, боюсь, реально сорвёт крышу.
– Сама на это решилась и не мне тебя сейчас отговаривать. А утешительница из меня и без того знаешь, какая. Поэтому пей, что дают и не забывай закусывать. Могу заверить, после первого бокала, аппетит вернётся, как по щелчку пальцев, и именно дико вредные закуски единственное, что сможет принять в себя твой шокированный желудок. Проверено уже не раз. Так что давай, первый за… (наверное, она хотела сказать “за маму”, но вовремя спохватилась). Видимо, за Мишку. Я, так понимаю, ты ничего ему говорить не собираешься.
За это время Ксюха успела открыть бутылку, высыпать в глубокие чашки несколько видов снековой еды и плеснуть в пару бокалов светло-янтарного полусладкого, подкатив вскоре всё это ужасно вредное добро к дивану на столике-тележке и протянув мне мою заслуженную порцию лёгкого успокоительного.
– Ты, наверное, шутишь? Боюсь, о таком я вообще никому не смогу рассказать. – но бокал с вином я всё-таки взяла, при чём без раздумий. – Проще сразу застрелиться.
– Зачем же так радикально? Вдруг ещё пронесёт? – Ксю плюхнулась рядом вместе с собственным бокалом, пристроив на своих бёдрах пластиковую чашу с намешенным её же рукой ассорти из чипсов, луковых колец, сушёных кальмаров и даже попкорна. Истинная извращенка! Хорошо, что ещё орехов не додумалась туда накидать.
Она уже было зачерпнула несколько видов безумно калорийных снеков в свободную руку, готовясь кинуть всё это себе в рот, но немного подвисла на полпути, наблюдая, как я без остановки одним залпом глушу вино, будто компот при сильнейшем сушняке. Правда, оно мне показалось таковым буквально с первого глотка, а дальше остановиться я так и не сумела.
– В смысле пронесёт? Думаешь, я провалю первый экзамен и меня больше не пустят за руль? Вторых и третьих шансов у вас не дают, сразу выставляют за дверь? – я вернула пустой бокал на столик и почти не задумываясь о том, что ещё недавно меня тошнило от любого вида еды, подхватила чашку с ассорти из орехов.
