– Итак, госпожа Шарлотта, вы всем довольны? Мне бы не хотелось краснеть перед вашими родными, за скромный приём в моём доме, когда они отыщут вас.

Безусловно, он красовался немного. И так было понятно, что для неизвестной, подобранной под воротами девушки, приём был оказан роскошный – я находилась в равных с хозяевами условиях, ела с ними за одним столом.

– Я очень вам благодарна, господин Лливелин, и вам, и Гвендолин, и Ние. Вы очень добры ко мне. Я уже говорила девочкам, что у вас великолепный дом, я конечно, не помню ничего о себе, но в таких роскошных домах, как ваш, точно никогда не бывала, – совершенно искренне сказала я.

Лливелин довольно улыбнулся в усы – тщеславие, видимо, было его маленькой слабостью.

Двери отворились, принесли десерт, который так же разложили в тренчеры. На вид это было нечто маловразумительное. Какая-то плотная каша, нарезанная на куски. Разрезы пересыпаны хлебными крошками с орехами, и полито всё это было неопознаваемым сиропом.

Ния, а теперь и сэр Лливелин, выжидательно смотрели на меня, ожидая таких же восторгов. Я светски улыбнулась и отломила маленький кусочек этой десертной каши. Мда. На вкус было похоже на поролон, пропитанный разбавленным вареньем. Я через силу проглотила это и одобрительно кивнула.

Когда я с неимоверными усилиями доела так называемый десерт и схватила бокал, стоящий передо мной. Это оказался эль, обычный крепкий эль. В спиртных напитках я не разбиралась, поэтому выпила я его залпом и с большим удовольствием. Мне предложили дополнительную порцию этого странного блюда, и я вежливо отказалась.

– Я сыта, благодарю, больше ничего не нужно.

Малышка Ния с явным наслаждением уплетала вторую тарелку десерта. Вставали из-за стола здесь все одновременно, поэтому мы подождали, пока Ния закончит, и встали.

– Отец, если мы не нужны сейчас, ты позволишь нам с Шарлоттой пройти к себе? У нас очень много разговоров, я хочу рассказать ей о свадьбе.

Лливелин рассмеялся.

– Ну а ты, малышка, останешься со мной или у тебя тоже много важных разговоров? – обратился он к Ние.

Девочка подбежала к отцу, поцеловала его в щеку и метнулась обратно к нам. Конечно же разговоры о свадьбе двух полувзрослых леди ей были интереснее.

Отец развёл руками.

– Идите, развлекайтесь, девочки, приятного вам времяпрепровождения, госпожа Шарлотта. Вечером будьте добры не опаздывайте на вечернюю молитву, – чуть более строго добавил он. Хотя все равно было заметно, что после трапезы он стал податливее и мягче. Возможно, благодаря трем или четырем бокалам эля.

– Пойдём скорее, – заторопила меня Гвендолин и мы выскочили за дверь, ведущая в спальни. – Это женская половина, – пояснила Гвен, таща меня по коридору. Она пыталась последовать в спальню бегом, но во мне было помимо собственных килограммов лишнего веса, еще и плотный обед. В боку закололо.

– Гвендолин, давай помедленнее, – взмолилась я, почувствовав дурноту. – Давай ты мне уже начнёшь рассказывать. Итак, твой жених – какой он?

– Хорошо, легко согласилась девушка и пошла рядом со мной, подстраиваясь под размер моего шага. – Сэр Дилвин очень выгодная партия, его отец был таким же важным вельможей, как и наш отец. Он недурен собой и даже влюблён в меня, – она лукаво рассмеялась.

– Даже? Почему даже? – не поняла я.

Она пожала плечами.

– Ну потому что мы мало знаем друг друга, но он воспылал сразу, как только увидел меня! – горделиво произнесла она.

Я промолчала. Хотелось мне сказать, что пылкие юноши не всегда являются искренними влюблёнными, но естественно, пришлось эту горькую истину оставить при себе. Гвендолин была не только богатой наследницей, но и красавицей, так что всё могло быть.

Миновав мою спальню, через несколько шагов мы  достигли входа в комнату Гвен. Он был занавешен так же, как и мой, но занавес был гораздо роскошнее – какой-то плотный китайский шелк, с выбитыми бабочками, цветами и птицами. С внешней стороны он был желтым, со стороны спальни синим. Честно говоря не ожидала увидеть даже здесь такую роскошь. Это был именно занавес – с бахромой и кистями по бокам.

Заметив мой взгляд, девушка небрежно прокомментировала:

– Один из даров сэра Дилвина. Этот подарок дороже золота.

– Я вижу, невероятно! – искренне восхитилась я.

– Когда я выйду замуж, то заберу его с собой, – она нежно погладила плотную шелковую ткань и нырнула под неё. Я последовала за ней.

Войдя в комнату, я не смогла сдержать изумленного вздоха. Никакой грубой аскетичности, которая в моём представлении была признаком средневековья. Гобелены нежных расцветок, цветные стёкла в окошках с маленькими переплётами. Шкуры на полу преобладали молочных расцветок, как и на спальном месте. Уголок для личной гигиены и умывания был отделен полупрозрачной тканью. Там стояла небольшая деревянная лохань, размером с детскую ванночку.

– Вот это да! – выпалила я, чуть забывшись. Комната выглядела роскошно и очень уютно. Прямо игрушечные покои средневековой Барби.

Гвендолин рассмеялась. Затем, оглянувшись на Нию, которая, по всей видимости, привычно села к шкатулкам с драгоценностями сестры, примеряя их все одновременно, и зашептала мне на ухо:

– Когда родилась Ния, наша мать скончалась, тогда отец чуть с ума не сошел от горя, вот и стал задаривать нас. Только с Нией об этом не говори, никто из нас не говорит.

Я кивнула. Оглядывая восхитительную комнатку, я спросила:

– Расскажи, где будет проходить ваша с Дилвином свадьба? У него или здесь?

– О, сначала три дня мы будем праздновать здесь, будет большой приём, а потом мы поедем в наш дом и пригласим гостей, чтобы поздравили нас там, на новом месте. Там уже я буду их принимать, ну мы с Дилвином.

Подумав о свадебном банкете, я не могла не вспомнить ту отвратительную кашу на десерт, которой потчевал нас сегодня повар. В голове стали рождаться смутные идеи. Я задумалась, а потом кивнула сама себе. Кажется, я знала, как смогу отблагодарить сэра Лливелина, Гвендолин и Нию за доброту и гостеприимство.

– Послушай, а ты можешь показать мне кухню? – медленно спросила я.

Гвендолин недоуменно уставилась на меня.

– На кухню??? Зачем это тебе? Я и сама не помню, когда там была в последний раз.

– Ну я потом тебе объясню. Расскажи мне, кто у вас там служит?

Гвен, всё еще ничего не понимая, наморщила лоб и стала перечислять:

– Ну, во-первых, главный повар – Надд, потом еще его помощники, я не знаю кто именно сейчас, они меняются, да и ни к чему мне было знать. Всё-таки, почему тебе нужно туда?

Я подумала, что сделать это полным сюрпризом все равно не удастся – слишком уж это было необычно и решила сказать.

– Я бы хотела испечь для тебя свадебный торт.

Гвендолин приоткрыла рот, но так и не смогла ничего произнести от изумления.

– Понимаешь, – заторопилась я объяснить, – я очень хорошо умею это делать и это единственное, что я о себе помню, – чуть было не вляпалась со своей так называемой амнезией, но вовремя сообразила. – И мне хотелось бы сделать вам всем что-то приятное, я уверяю – тебе понравится.

Гвен недоверчиво покачала головой.

– Никогда не слышала, чтобы девушка нашего с тобой происхождения работала на кухне. Да еще и торты пекла. У нас в округе даже не сыщешь, кто мог бы уметь это делать, это считается очень редким мастерством. Наш Надд не умеет точно, я только раз в жизни пробовала сахарный торт, когда отец брал нас с собой в Кардифф.

Я облегченно рассмеялась.

– Это просто отлично, я придумаю для тебя и твоего жениха что-нибудь поинтереснее сахарного торта, хотя я и не имею понятия, что он из себя представляет. Ваша свадьба – она когда?

– В будущем месяце, – мечтательно закатила глаза Гвендолин.

– К нам приедут много-много гостей, – вступила в разговор малышка Ния. Но это я уже знала.

– Ну так что, идём? – Я встала – мне не терпелось посмотреть, с чем придется иметь дело.