Пришли эти люди в город чуть раньше Власа. По-разному спаслись: кто, как Влас, успел убежать, кто был далеко в отъезде. Увидели они город пуст, только мёртвые тела грудами лежали среди пожарищ, от страшного запаха тлена тяжело было дышать. Мёртвые тела давно лежали непогребёнными, уж и лиц не разглядишь. У городских ворот и стен – всё больше мужчины, воины, грудью смерть встретившие, а ближе к Успению – женщины, дети растерзанные. Тут можно было догадаться, что убивали их сзади, со спины, убивали убегающих.
Когда Влас пришёл, печальное дело – мёртвых убирать – уже к концу шло. Но и Влас к нему присоединился. Не было сил копать могилы, собирали мёртвые тела и сбрасывали в разные ямы, куда придётся: в глубокие подклеты сгоревших изб, в большой колодец, и так уже опоганенный. И только старик-монах творил над убиенными заупокойные молитвы.
– А не зря ли мы всё это делаем? – вдруг спросил один из мужчин. – Нет теперь Ярославля – и не будет. Может, бросить это место, перейти на другое? Мало ли на Руси земли чистой, благодатной?
И тут же понял, что не надо было этого говорить, что мила, дорога, нужна людям именно эта земля, кровью политая, что не бросят люди свой Ярославль. А Влас встал, подошёл к собору, всмотрелся в белокаменный узор на стене – и вдруг улыбнулся. Подошли и другие, и показал им Влас среди переплетающихся трав и цветов улыбающуюся морду льва. Была эта улыбка как бы и сочувствующая, и ободряющая. «Тяжело вам, люди, – как бы говорил лев, – но живите, не сдавайтесь, и будет ещё счастье вам и вашим детям!».
Остался Влас на руинах города, понемногу ещё люди подходили. Убрали погибших, устроил Влас на своём дворе жильё-землянку, к концу лета нашёл лодку, поплыл за семьёй. Сосед Иван возвращаться не захотел, остался там, где нашёл спасение зимою. Откуда-то из лесов пришли туда ещё несколько семей, уже избушку срубили, собрались в благодарность за своё спасение церковь святых Бориса и Глеба ставить. А Влас с семьёй вернулся в Ярославль.
Мало-помалу возвращались в город и другие люди, кто выжил. Рубили избы, церкви, ставили новые городские стены и ворота. О строительстве из плинфы, а тем более из белого камня уж не было и речи – дорого, да и некому такое строить, мастеров почти не осталось. И Влас жил теперь простой плотницкой работой. Но иногда вдруг вырежет на причелине или на наличнике избы какой-нибудь цветок или узор хитрый – все удивляются. Снова заработали на посаде гончары, кожевенники, сапожники. Зазвенели молоты в кузницах. Появились в городе торговые гости.
Ожил княжий двор в Рубленом городе. Спаслась, вернулась в Ярославль княгиня Марина Олеговна с сыновьями Константином и Василием. Юными были ещё её сыновья, но они теперь стали князьями ярославскими, отвечали перед Богом за людей и за всё княжество. А отец их, князь Всеволод, вместе со многими князьями, со многими и многими воинами сложил голову в битве с татарами где-то за Угличем, на далёкой, неведомой реке Сити. И тело его найти не смогли. Служат теперь в Успенском соборе панихиды по нему и по всем убиенным воинам русским. А ещё молится весь народ, чтобы смилостивился Господь, не наводил снова на Русскую землю страшную кару свою – татар безбожных.
Прошли годы. Нелегко жили люди, но – жили. Собирали великую дань татарскую, оплакивали тех, кого на чужую сторону в рабство угоняли. Жили в страхе, но и в надежде. И однажды Влас, ставший уже совсем седым, привёл к Успенскому собору своего младшего внука и показал ему львиную мордочку, спрятавшуюся среди завитков белокаменного узора. И этот лев улыбался.
Примечания
В тексте упоминаются следующие исторические лица и события:
Перестройка во Владимире после пожара Успенского собора (1186–1189) и строительство Дмитриевского собора (1194–1197), шедевров древнерусского зодчества.
Всеволод Юрьевич Большое Гнездо (в крещении Дмитрий, 1154–1212), великий князь владимирский с 1176 года. Получил прозвище Большое Гнездо, потому что имел большое потомство – 12 детей, в том числе восьмерых сыновей.
Константин Всеволодович (Мудрый, годы жизни – 1186–1218), сын Всеволода Большое Гнездо, новгородский князь, ростовский князь и великий князь владимирский. При нём в Ярославле основан Спасо-Преображенский монастырь, начато каменное строительство: заложены Успенский собор в Рубленом городе и два храма в монастыре. После его смерти в Северо-Восточной Руси образовалось несколько удельных княжеств, в том числе Ярославское.
Всеволод Константинович (род. в 1210 году, погиб в битве с татарами на берегах реки Сити 4 марта 1238 года) – сын князя Константина Всеволодовича, первый удельный ярославский князь (с 1218 года). Был женат на Марине, дочери курского князя Олега, имел сыновей Василия и Константина, княживших после него.
Пожар в Ярославле 1221 года, истребивший почти весь город. По летописи, одних только церквей сгорело 17.
Битва на Сити (Ситская битва) 4 марта 1238 года – трагическая по своим последствиям битва объединённых русских войск с монголо-татарами на берегах реки Сити, протекающей на западе современной Ярославской области. Войска княжеств Северо-Восточной Руси, в том числе и Ярославского, были полностью разбиты, вся Северо-Восточная Русь на века попала в зависимость от татаро-монголов.
Разорение Ярославля татаро-монголами в конце зимы 1238 года, изученное и описанное в результате археологических раскопок в бывшем Рубленом городе.
«Откуда-то из лесов пришли туда ещё несколько семей, уже избушку срубили, собрались в благодарность за своё спасение церковь святых Бориса и Глеба ставить» –
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
