Он быстро расстегнул рюкзак и наощупь стал выискивать фонарь. Когда нужный предмет оказался у него в руках, он застегнул сумку девушки и стал ощупывать вещицу.

– Там регулятор света есть. Поставь на самый минимум, и пойдем скорее, я вся продрогла.

Алик выполнил указание, и тусклый луч осветил бурые листья под ногами.

Ледяной дождь застал их врасплох, Дани чертыхнулась и тут же принялась стягивать с себя одежду.

– Что ты делаешь? – изумился Алик.

– И ты снимай, иначе не дойдешь до брата.

– Мы же заболеем! – возразил Алик, но принялся раздеваться.

– Снимай! Сверни в комок,и спрячь в сумку, либо так неси, чтоб не промокла. Иначе не отогреешься!

Они заспешили к огромному дереву, низко раскинувшему вширь свои многовековые ветви, сформировавшие пещерку. Сухие листья, облетавшие всю осень с его кроны, и с кронсоседних деревьев покрыли его лапообразные ветки, образовав тем самым крышу.

– Лучше, чем ничего, – стуча зубами, выдавил Алик, посветив внутрь фонариком.

Из пещеркистайкойвзвились летучие мыши. Дани даже не взвизгнула, что крайне удивило парня.

–А ты не похожа на других девчонок, – произнес он сквозь зубы с иронией, пропустив ее перед собой.

Дани сразу же села и, оказавшись под навесом, защищающим от дождя, принялась натягивать на себя сухую одежду, даже не вытираясь.

– Знаю, что ты хотел сказать…Твой брат так не считает, – она улыбнулась, вспомнив Авета и его смеющиеся глаза:«Вы – девчонки – такие шумные».

Алик тоже оделся и включил фонарик. Он нащупал лучом лицо девушки, свернувшейся калачиком на сырой земле, и подсел ближе.

– Ты не боишься меня?– вопрос звучал как вызов.

– Я никого не боюсь, – твердо ответила Даниэль.

– Тогда позволь мне согреть тебя. Я не трону, обещаю.

– Послушай, – начала было девушка.

– Нет, это ты послушай! – перебил Алик, – Сейчас важно добраться до Авета, а детали разбирать некогда. Он мне только спасибо скажет!

– За что? – тихо усмехнулась Дани.

Алик, не проронив больше ни слова, прижался к девушке всем телом. Она повернулась к нему спиной и крепко схватила его ладонь ледяными замерзшими пальцами, прижав ее к животу.

«Не бойся!» – подумал он, – «Я тебя доставлю в целости и сохранности».

Глава 6.

Преследование

–Эд, открой глаза! Открой, тебе нельзя спать!

Ответом послужил надрывистый лающий кашель. Спустя некоторое время Эд с трудом сел на холодной земле и Авет несколькоуспокоился.

Через пару часов они услышали, как отворился засов, и яркий утренний свет резанул глаза. Авет зажмурился.

– На выход! – пробасил Охранник.

– Сколько нас тут держали? – спросил Авет.

– Почти сутки. Двигайся быстрее! – подтолкнув Эда палкой в спину, мужлан захлопнул дверь.

Парень взглянул на друга. Бледное лицо и мешки под глазами выдавали его плохое самочувствие. Эд был сильно болен. Авет и сам подхватил неприятный кашель, но не давал себе права заболеть сейчас, когда Дани должна была со дня на день привести брата.

Теперь, когда брату угрожала опасность, только Авет мог защитить его. Без брата вся его жизнь окажется бессмысленной, а все меры подготовки – ничтожными ибезрезультатными. Авет выпрямился и вдохнул холодный ноябрьский воздух.

Зима в Артексе начиналась рано. Зачастую уже в конце октября земля превращалась в белоснежное покрывало. В особенно морозные дни занятия в школе сокращали, давая ученикам возможность после утра, проведенного в неотапливаемых помещениях учебного крыла школы,отогреться в спальных комнатах.

Ребятам очень нравились такие вечера, когда лежа в своих койках, они подолгу разговаривали, делились секретами и становились дружнее. Только Авету не составляло труда держаться в стороне, когда все изливают душу и, казалось бы, подталкивают поделиться собственными тайнами, влившись в круг, созданный под влиянием ночи, холода и, вынужденной к долгому общению в тесной комнате, компанией. Он без особого напряжения не поддавался забвению, и нацелено молчал, четко осознавая, что благодаря молчанию, у друга, превратившегося под напором врага в недруга, не будет лишней информации.

Не только климат был суровым качеством Артекса, но и законы города.

Дети, достигавшие двенадцати лет, покидали родительский дом и продолжали жизнь на территории школы. Двенадцать лет в Артексе – это тот возраст, в котором ребенок достигает первого совершеннолетия. Мальчиков сразу же определяют в школу, где они и живут до тех пор, пока не достигнут восемнадцати – второго возраста совершеннолетия, дающего право на женитьбу.

Видеть родителей учащимся разрешается только один день в неделю, но той же ночью все ученики обязаныприсутствовать на вечерней поверке.

В отличие от мальчиков, девочки школу посещают с утра до обеда, не оставаясь в ней на ночь. Живут они с родителями до тех пор, пока не выйдут замуж.

Воспитывают детей не родители, а школа города. Воспитывает для города и его целей. Мальчиков – в мальчишеской школе, чтоб определить избранных и сделать их Стражами Артекса и самого Хозяина, а девочек – быть преданными женами для своих «псов».

***

– Еще раз спрашиваю, к кому из вас двоих приходила девчонка!? – парни снова стояли перед директором.

Эд в очередной раз раскашлялся и от бессилья едва удержался на ногах, во время ухватившись за край стола. Авет обеспокоенно смотрел на друга, переживая, как бы тот не потерял сознание.

– Мы пришли к выводу, что запах на руках у обоих – признак того, что вы все время вместе, а значит прикасаетесь друг к другу, – заявил Берд, – Приходила она к одному из вас! К кому? Говорите же, сопляки! – тяжелый кулак директора врезался в живот Авета.

Авет согнулся пополам и закусил нижнюю губу.Кулак оказался увесистым, а удар сбил с правильного ритма очередной вдох. Берд подошел к Эду, едва державшемуся на ногах, ядовито улыбаясь.

– Ко мне приходила! Ко мне! – пытаясь разогнуться, просипел Аветпрежде, чем кулак,снова занесенный для удара, встретился с лицом друга.

– Не врет, – искаженным поучительным голосом, заключил Берд – Друга жалко, значит. Люцифер – этого в медпункт, – обратился он к Стражнику, стоявшему в дверях, показав на Эда пальцем, – А смельчака оставь мне…

Эд потрясенно смотрел на Авета, который, сжав кулаки, сверлил глазами затылок директора.

«Неужели он ее выдаст? К чему тогда нужны были такие жертвы!» – парень снова разразился кашлем.

Эда вывели, и тучный Берд утрамбовался в своем кресле.

– Говори! – дал добро он.

– Я виноват, девчонка из поселка прибегала ко мне.. Мы с ней…Ну… в общем…

– И как же звать дечвчоноку-то? – язвительным тоном осведомился толстяк, всем своим весом навалившись на стол.

– Я не…

–Ты врешь, паскуда! Ты не спал с ней! – вскрикнул директор.

– Откуда такой вывод?!– сделав выпад в сторону директора, оскалился Авет.

– Потому что запах шел только от руки!!! А не от тебя! – было ясно, что Берд победил.

–Я просто трогал ее!!!

– Ты врешь! – заключил Берд и добавил с расстановкой и соответствующим наслаждением своей властью, – Знай одно: я все равно узнаю, кто она!!! То что она – Наша – это однозначно – ее запах не схож с запахом Чужих. Но что именно ты замышляешь – я еще выясню. А знаешь почему я уверен, что ты что-то замышляешь?! – ехидно взглянув в глаза Авету, скрипучим голосом вопрошал он.

Парень молчал, но интуиция заставляла сердце выскакивать из груди от страха.

– Потому что видели ее там, где ее не должно было быть! Понимаешь, о чем я?! Это значит, что об этом месте знаешь и ты! – радостно ухмылялся он.

– О чем вы?! – прикинулся Авет, – Я ничего не знаю… Я и ее-то толком не знаю…

– Это уже не имеет значения, потому что, как только я поймаю ее – вы оба отправитесь ко всем чертям!!! А поймаю я ее благодаря ТЕБЕ!!!

В дверь постучали. И через образовавшуюся щелку просунулась голова добродушного мужичка.